Ознакомительная версия.
Она не понимала, что происходит. Она до самого конца не верила. А когда осознала, было поздно. Пятнадцатого октября двадцать седьмого года по староземскому летоисчислению Ужас Трегерата перестал существовать.
Сначала он стал собой: вынырнул из почти поглотившей его черной топи, вернул все отобранное. На этом бы и остановиться! Но взбесившаяся сущность жаждала мести. И, не отдавая себе отчета, он стал воспроизводить то, что мгновения назад испытывал в сетях разума Ирракшаны. Только роли поменялись.
Он не ведал, что творил. И даже если бы мог в этот момент соображать, все равно не поверил бы, что такое возможно. А когда его собственный мозг затопила тошнотворная волна чего-то чужого и мутного – обрывки погибших мыслей, сплетения незнакомых образов, клочки неизвестно чьих воспоминаний, – соображать было поздно.
Но он успел сделать еще кое-что: метнул нож, всадив лезвие точно промеж глаз издыхающего чудовища.
Аолена девицы нашли быстро. Он созерцал прекрасное в музее, который находился как раз напротив библиотеки. Отправили первородного проверить, на месте ли гном, а сами поскакали за людьми.
– Ума не приложу, где их искать! – сокрушалась Энка. – Такой огромный город!
Меридит хмыкнула.
– В иноземном квартале, где же еще? Или я ничего не смыслю в людях!
Иноземный квартал пользовался в Трегерате весьма сомнительной славой. Здесь размещались публичные и игорные дома, полулегальные питейные заведения и прочие злачные места. Владели ими главным образом иммигранты: гоблины, девы корриган, уроженцы Аполидия – отсюда и название квартала. Местные добропорядочные граждане в него почти не заглядывали, зато заезжих персон такого склада, как Рагнар, район притягивал будто магнит. Они могли даже не подозревать о его существовании – ноги сами несли их в нужном направлении, без всякого участия разума. Наверное, тут не обходилось без магии.
Меридит как в воду глядела. В первом же кабаке обнаружилось Рагнарово тело и пригорюнившаяся над ним Ильза.
Пьяных Меридит не выносила совершенно. Ей было безразлично, кто перед ней – закоренелый алкоголик или бедолага, случайно не рассчитавший своих возможностей. Реагировала она одинаково: била.
Трудно сказать, как сильно пострадал бы рыцарь, не помешай дисе Энка с Ильзой. Но тактика ее оказалась верной: Рагнар открыл мутный глаз, глупо моргнул, нечленораздельно хмыкнул и даже сел. Правда, тут же снова лег.
– Воды дай! – рявкнула диса на присмиревшего хозяина.
Тот уже ждал самого худшего: нравы дис в Трегерате были хорошо известны со времен Первой Мировой, – гоблин торопливо протянул опасной гостье кружку.
– Издеваешься?! – взорвалась та. Оттолкнула хозяина, схватила ведро для мытья полов и опрокинула на голову Оттонского принца.
– Т… Ты ч… чего ты? – пробормотал мокрый рыцарь. – Г… где?
– Принц где?! – Меридит схватила его за рубаху и тряхнула так, что у несчастного лязгнули зубы. Глаза дисы метали молнии, волосы стали дыбом, как шерсть дикого зверя. Зрелище не для слабонервных.
– З… здесь был. – Рагнар трезвел на глазах.
– Разве не он вас привел? – встревожилась Ильза. – Он за вами пошел, давно уже. Куда же он мог… ой! Ой! ОЙ!!!
Лица девиц приняли цвет трегератских стен.
– А Хельги пошел за ним, – безжизненным голосом сказала Меридит.
Рыцарь окончательно протрезвел:
– Почему вы… ик… сразу предполагаете худшее? Он мог просто так пропасть, заблудиться…
– В Трегерате никто ПРОСТО ТАК не пропадает! – перебила Меридит зло. – Хельги сказал, случилось что-то ужасное. Или скоро случится!
Энка подтвердила зловеще:
– Да уж, учитывая, какой из Хельги прорицатель, это должна быть настоящая катастрофа! По мелочи он не предсказывает.
Меридит подтолкнула Ильзу к стойке.
– Проводишь ее до дома колдуна Мицара, – велела она гоблину.
Тот молча кивнул. Он жил в Трегерате уже сорок лет, ему не надо было объяснять, в чем дело.
– Не хочу! Я с вами!!! – отчаянно закричала Ильза вслед.
Гоблин крепко обнял ее за плечи:
– Пойдем, девочка. Без тебя им будет легче. Пойдем.
Кирнерская скала высилась сразу за жилыми, но опустевшими кварталами городской бедноты, самого ее дна. В скалу упиралась концами городская стена. Рассказывали, что она гораздо древнее Ирракшаниного жилища. Когда-то она была замкнутой, как и подобает, но потом из-под земли выросла скала со своим страшным содержимым и разорвала каменное кольцо. Так что сейчас, если верить слухам, на вершине можно было найти остатки древней кладки.
А у подножия обнаружился куда более ценный объект: бесчувственная тушка принца. Энка тихо вскрикнула – красивые каштановые волосы Эдуарда (единственное, что в нем было красивого) стали теперь совершенно седыми.
Диса встряхнула бедняжку не слишком ласково, но опять с пользой. Он очнулся, завизжал, забился в панике.
– Сразу видно, его сущность при нем! – сделала вывод сильфида.
– И что будем делать?
Три пары глаз вглядывались в темную пасть пещеры.
– Я пойду, – обреченно решил Рагнар. – Я всему виной, мне и отвечать.
– Иди, – разрешила Энка, – говорят, она не ест пьяных.
Меридит молча кивнула.
Она стояла, тяжело привалившись к камню, ее трясло. Ни за что не смогла бы она войти внутрь. Нет, она не боялась Ирракшаны. Ей вообще наплевать было и на этого демона и на собственную сущность. Она боялась того, что может там увидеть. Что ДОЛЖНА там увидеть.
Рагнар вышел пошатываясь.
– Вот, – он осторожно положил Хельги на пожухлую траву, – он убил ее. Ножом, прямо между глаз…
Меридит упала на колени, заглянула в бескровное лицо любимого брата по оружию и тихо горестно взвыла.
…Миновала тягостная, бессонная ночь. Наступил беспощадный день.
– Надо смириться, – говорил Аолен, – его не вернешь. Его уже нет. Это только оболочка, пустая телесная оболочка. Она проживет недолго, лишенная сущности, которую Ирракшана забрала с собой в небытие. Надо смириться…
Ей было тогда шестнадцать лет, она впервые самостоятельно нанялась в пехоту Корр-Танга; шла война с Южным Аль-Орканом. Проблем при найме у нее не возникло – сотник оказался знакомым. Она уже воевала под его началом в детстве, вместе со старшей сестрой.
А вот у Хельги, только что вышедшего из стен школы Белых Щитов в Дрейде, дела обстояли иначе. Юному сприггану, катастрофически не похожему на грозного воина, пришлось затратить немало усилий, чтобы убедить сотника хотя бы допустить его до приемных испытаний.
Поглазеть на экзамен собралась целая гогочущая толпа. Но очень скоро причин для веселья у них не осталось: эфирное создание едва не угробило лучшего мечника сотни, а перед этим всадило пять стрел в яблочко, да так, что каждая последующая расщепляла хвост предыдущей.
Ознакомительная версия.
