И верховный канцлер и правитель Меланрота направил сгусток магической энергии в Джиаданта. Светлый огонь испепелил плоть демона, оставив лишь голый скелет, который миг спустя рассыпался в пыль. Волны голубого пламени прокатились по земле и небу. Вначале сражающимся показалось, что они испепеляют всех, но на самом деле гибли лишь живые мертвецы. Рассыпались прахом зомби и скелеты, с воем обрушивались на землю и разваливались на мельчайшие части летающие мертвяки, которые раньше были драконами. Мощнейший вихрь, родившийся на месте гибели Замогильного, заставил всех, кто мог летать, броситься в стороны, а трех старших демонов отшвырнул куда-то вглубь города. Но в последний миг разъяренный Мальгерот успел взмахнуть кнутом, которым он не пользовался с момента уничтожения своей колесницы, и поразить Флоритэйла. До земли долетели лишь несколько окровавленных перьев его грифона.
— Серавир! — в отчаянии воскликнули сразу многие.
Тем временем укрепления, охваченные всепожирающим белым пламенем, продолжали рушиться. Летели вниз тысячи гранитных блоков, железные котлы, обломки механизмов и метательных машин. Одна за другой обрушились три башни. Лава во рву перехлестывала через берега, и от них откалывались исполинские куски.
Враг хотел закрыть ворота Инфероса, но этому помешал камень величиной с дом, отвалившийся от арки и заклинивший створы. Мост начал подниматься, но тут Бальдус, набрав на своем Дракончике невероятную скорость, двумя взрывами разорвал цепи. Огромные, в два человеческих роста каждое, звенья разлетелись во все стороны. Путь в цитадель Смаргелла был открыт.
Уцелевшие защитники ворот обрушили на авангард армии Терлиса стрелы, копья, камни, бревна и потоки смертоносных жидкостей. Сыпался разъедающий все вокруг зеленый порошок, и летели бомбы с живой лавой. Но три выживших дракона, а с ними оставшиеся грифоны и пегасы (в общей сложности не больше двух дюжин) и их всадники разрушили с воздуха защитную галерею. Обстрел прекратился, и многократно уменьшившееся войско вошло в Инферос.
Отброшенные заклятьем, Иблиссилат, Мальгерот и Эхлиорат оставили за собой целую просеку из разрушенных зданий. Десятки кварталов, до этого застроенные мощными каменными строениями, были обращены в дымящиеся руины. Тут и там зияли обнажившиеся подземелья. Подобный шраму проход вел прямо к площади перед главным замком. Там противников Смаргелла поджидали трое его сильнейших слуг, пришедшие в себя и вновь готовые к бою.
Вышедшие на площадь воины Терлиса были атакованы со всех сторон. Срабатывали хитроумные ловушки, из окон стоящих вокруг зданий велся непрерывный обстрел, а с неба лился огненный дождь на головы смельчаков. Их немногочисленные крылатые союзники не успевали отбиваться от горгулий и прочей летающей нечисти, которая волнами накрывала площадь. Вангерт рубил Хьорендаллем направо и налево выкашивая, целые шеренги атакующих, так что перед ним образовался длинный коридор, в конце которого он увидел главную цель своей миссии — Смаргеллову цитадель.
Трудно было даже представить, что кто-то на земле мог создать нечто подобное — эти переплетающиеся галереи, эту корону из пронзающих небеса башен, эти исполинские мосты и могучие контрфорсы, подпирающие неприступные стены. Подобно багровым глазам, на поле битвы жадно взирали бесчисленные бойницы, и взгляд этот был преисполнен ярости.
Огненная коса Иблиссилата описала круг над головой демона, призывая его бесчисленных слуг истреблять уцелевших наглецов. Трое всадников на драконах атаковали демонов, но зверь Рендаля оказался пронзен исполинским копьем. Чудищу, оседланному Струмиром, размозжили голову булавой-посохом, а новый взмах косы вспорол брюхо дракону Греймунда. Лишившееся своих огнедышащих союзников войско стало таять еще быстрее.
— Что теперь!? — прокричал Вангерт. — Возможно ли вновь призвать на помощь Песнь Света?
— Боюсь, что нет, — ответил Таламанд, не переставая посылать молнии в тучу горгулий. — Подобное просто так не повторить!
— Я знаю, что делать! — неожиданно раздался позади звонкий голос.
— Нейтелин? — раскрыли рты оба. — Но разве ты не целительница?
— Это мне и поможет. Он, — эльфийка указала на Иблиссилата, — способен порабощать и уродовать души людей, эльфов, гномов и других разумных народов. И, сталкиваясь с защитой или ответными ударами, его атаки становятся лишь сильней, правильно?
Таламанд лишь красноречиво обвел глазами поле боя. Добрая половина теперь уже не такого большого, от силы в пятнадцать тысяч, воинства, уже не владела собой. Демон мог делать с порабощенными бойцами все, что угодно, но он, похоже, ленился придумывать несчастным какое-то изощренное применение — в большинстве своем Душесжигатель приказывал им нападать друг на друга, бросаться на мечи или под ноги монстрам или просто кататься по земле и рвать на себе одежду, громко вопя и причитая.
— Мы, целители Вальдленна, способны излечивать не только телесные недуги и раны, — сказала Нэйтелин. — То, что мучает их, нельзя выбить силой, но можно дать им душевный покой.
— Для покоя сейчас, несомненно, самое время, — заметил бившийся рядом Лангбард, обезглавливая секирой злобную гарпию. — Только этого нам и… не хвтаААААААААА!!!!!!!! — в это самое мгновение серая и почти прозрачная, словно легкий дымок, стрела угодила ему в спину. — Прими мою душу, повелите-е-е-е-ель!!! — истошно завопил он, со всех ног бросаясь к видневшемся позади провалу в земле, на ходу сбрасывая с себя доспехи; в последний момент его приморозил к земле возникший рядом Кромфальд.
— Держитесь, иду на по… — Маглинус верхом на вороном коне, которого он незадолго до этого подобрал на поле боя, въехал в толпу гоблинов, которые, воспользовавшись замешательством, хотели окружить друзей. Его неистовую атаку прервала угодившая в бок стрела Иблиссилата.
Это уже случалось с ним! Так недавно и так давно! Ночной лагерь под Меланротом… Глоток рокового зелья… Друзья, тщетно пытающиеся его образумить… — то было последнее вспыхнувшее в мозгу воспоминание, прежде чем все разум рыцаря застлала кровавая дымка. — На этот раз все было намного сильнее. Убивай! Убивай всех людей вокруг тебя! Режь, руби, коли, топчи копытами черного, как ночь, скакуна! Начни с того бородатого мага в белой мантии! — Маглинус уже не мог вспомнить, знал ли он этого человека раньше. Сейчас значение имело одно — нужно во что бы то ни стало погрузить меч ему в горло.
Маглинус резко развернул коня. Тому подсекли ноги магическим арканом. Скакун ударился о землю и захрипел, но рыцарь, пошел вперед как ни в чем не бывало.
