Я уже не смотрел на василиска, а напряженно размышлял, как мне себя вести.
Бросаться Ландислоу на помощь не имело смысла. Я просто тут же лишился бы жизни и поставил под угрозу жизнь Тостена. Вспомнив о Тостене, я с тревогой отметил, что в зале нет Бастиллы.
Когда Ландислоу подвели к василиску и он стал вырываться из рук стражников с удвоенной силой, Гарранон шагнул вперед, но его тут же вернули на место находившиеся рядом воины. Леди Аллисайан положила ему руку на запястье и сжала губы так сильно, что они побелели.
— Обратите на Ландислоу его внимание! — скомандовал Кариан.
Маги повернулись к василиску и принялись нашептывать какие-то слова. Я видел, что управлять животным удается им с большим трудом, и чувствовал, что они крайне напряжены. Это немного меня успокоило: по крайней мере для массового уничтожения людей чудовище было непригодно.
Я сразу понял, в какой момент взгляд василиска парализовал Ландислоу. В это мгновение несчастный резко перестал кричать и извиваться. Некоторое время животное наслаждалось проделанной работой: один его изумрудный глаз был прикован к жертве, другой — медленно осматривал всех присутствовавших в зале.
Василиск закинул Ландислоу в рот неторопливо и с наслаждением при помощи длинного толстого языка.
Я содрогнулся: Ландислоу был еще жив, когда пасть василиска с шумом захлопнулась.
Я твердил себе, что не должен показывать Кариану своих истинных чувств. Мне следовало ввести его в заблуждение, заставить поверить в то, что я согласен принять его условия.
— Интересно, что произойдет с цепями, которые этот зверь заглотил вместе с Ландислоу? — как можно более спокойно спросил я, стараясь не смотреть в сторону Гарранона.
Явно подивившись моей выдержке, Кариан окинул меня более заинтересованным взглядом и улыбнулся во весь рот.
— Через два дня его вырвет, и все, что не переварилось, выйдет наружу.
— Значит, он похож на сову, — заметил я, изумленно качая головой. — А как вы научились им управлять?
Я чувствовал, что бледен, как полотно, и ощущал легкую тошноту, но надеялся, что в неярком освещении зала это не бросается в глаза.
— В этом нам очень помогла Колита, — почти радостно ответил ворсагский король.
Он смотрел на меня так, будто наконец нашел родственную душу.
— Очень интересно, — протянул я. — А почему вы решили показать своего зверя мне?
— В былые времена в Хуроге водилось много драконов, — ответил Кариан. — Я подумал, тебе будет интересно взглянуть на василиска.
Я кивнул.
— Кстати, о Хуроге. Какие условия вы выдвинете, если я приму ваше предложение?
Любое упоминание о Хуроге неизменно приводило меня в приподнятое настроение. Поэтому даже безликие стражники, расставленные тут и там вдоль стен, не могли не поверить в то, что я говорю совершенно искренне. О моей страсти знал и Кариан — ему рассказала об этом Бастилла, — поэтому не слишком удивился, услышав от меня подобное.
— Невыполнимых условий не будет, обещаю, — торопливо проговорил он, явно боясь, что я передумаю. — Ты будешь обязан платить мне дань и хранить верность.
— С какой поразительной легкостью ты продал свою честь, мальчик, — презрительно произнес Гарранон.
— Да как ты смеешь говорить со мной о чести?! — заорал я, с блеском копируя отца. — Ты, отобравший у меня Хурог! Хотел всего лишь спасти своего братца от гнева Сирнэка! Если бы он был умнее, не очутился бы в желудке василиска!
Я очень хотел, чтобы Орег вынес сегодня из замка и Гарранона, и его жену. Поэтому решил обставить все таким образом, чтобы Кариан не догадался о моей причастности к их исчезновению.
— Стража! — крикнул Кариан. — Уведите, пожалуйста, лорда Гарранона и его супругу.
Гарранон посмотрел мне в глаза таким долгим и многозначительным взглядом, что в какой-то момент мне даже показалось, что он тоже обладает магией василиска и вот-вот заставит меня окаменеть.
— Ты вовсе не продал честь, — успокоил меня Кариан, кладя свою ладонь мне на руку.
Гарранона и леди Аллисайан увели. Удалились также и маги со своим жутким питомцем.
— Оставаться верным человеку, который так запросто лишил жизни твоего кузена, просто нелепо…
Я громко засопел, делая вид, что обдумываю сложившуюся ситуацию. Потом медленно кивнул.
— Вы правы, Ваше величество. Но… Как вы представляете себе мое возвращение в Хурог? Люди возненавидят меня, если узнают, что я с вами заодно.
Кариан рассмеялся, довольно потирая руки.
— Мне нравится ход твоих мыслей и весь подход к делу. Ты прав, действовать нам следует крайне осторожно. Знаешь, как мы поступим? Я велю убить твоего дядю. После его смерти ты явишься в Хурог, сделаешь вид, что в ужасе от случившегося, и с полным правом займешь пост Хурогметена.
Я почесал затылок.
— А без убийства обойтись нельзя?
— О чем ты толкуешь, Вард? Ты не должен щадить Дараха. Он отнял у тебя Хурог!
Я задумчиво кивнул, поджал губы и гордо поднял голову.
— Верно. А зачем вам понадобился Хурог? Наш замок беден и стар.
Кариан прищурил глаза.
— Зато обладает огромными запасами магической силы. Мне рассказали, что Дарах после смерти сына бросил Джаковену открытый вызов. И люди Хурога, все как один, поддержали его!
Я кивнул.
— А что будет с моим братом? Его смерти я не допущу.
— Не беспокойся! — Кариан по-дружески похлопал меня по плечу. — Тостен останется в живых. Если, конечно, ты сумеешь убедить его последовать за тобой.
Я тяжело вздохнул.
— С этим могут возникнуть некоторые проблемы. Но, думаю, я с ними справлюсь.
Прежде чем отвести обратно в камеру, мне аккуратно обработали рану на руке от удара ножом Пенрода и перебинтовали ее.
Стражники не стали приковывать меня к стене, даже дверь за мной закрыли как можно более бесшумно. В мое отсутствие камера преобразилась до неузнаваемости. Ее вычистили и вымыли, с пола убрали прогнившую солому и застелили его мягким ковриком. Тостен сидел у стены, согнув ноги в коленях и закрыв лицо руками.
— В чем дело? — обеспокоенно спросил я у него, мгновенно позабыв о василиске, Ландислоу и Гарраноне, никак не покидавших моих мыслей.
Тостен ничего не ответил.
— Его исцелила Бастилла, — сказал появившийся из ниоткуда Орег.
— Она проникла в мое сознание, — простонал Тостен. — Я не хотел впускать ее, но оказался бессилен перед ее чертовым колдовством. Наверное, эта ведьма украла мою душу.
— Глупости, — поспешил успокоить его я. — На похищение чужой души ни у кого не хватит сил.
