– А ты нажми любую, – посоветовал Хайк, – и сразу станет понятно. Заработает – поедем, не заработает – уйдём, другие двери проверим. Те, что внизу, между диванами.
– Попробую, – без особой охоты согласился Семён. – Меня вон та вещица смущает, – он показал пальцем на коробку с углублением. – Для чего она?
– Понятное дело для чего, – отозвалась Олия. – Я подобное уже видела, обычные клавиши подтверждения или отмены выбора… Если ты кнопку не того этажа нажмёшь, то всегда можно отменить действие. Удобно, правда?
– Правда, – Семён потёр лоб, соображая. – Ну, ладно, – он протянул руку и надавил кнопку с номером «один».
– Первый этаж, вестибюль… где вы сейчас и находитесь, – с запинкой произнёс мягкий женский голос: звук, похоже, шёл отовсюду сразу. – Неправильно набран номер! Будьте любезны повторить набор. – Семён от неожиданности чуть не отпрыгнул в сторону от стены с кнопками, настолько голос был громкий и живой, но вовремя спохватился:
– Особая запись, – пояснил он напуганной Олии и озирающемуся Хайку. – Голосовая консерва, как сказал бы Мар.
– Ни… ничего себе к-консерва, – заикаясь, отозвался медальон, – нафиг-нафиг! Меня чуть не переклинило с испугу… тихо как в склепе, даже мухи не жужжат, и вдруг нате вам, консервированная голосом тётка! Тьфу на неё, – Мар издал звук, словно плюнул, и умолк.
– Следующая попытка, – Семён уже безбоязненно протянул руку и нажал очередную кнопку, вторую.
– Восьмой этаж, конференц-зал, – объявил голос.
– Как-то странно у них тут адресация устроена, – пробормотал Семён. – А, сойдёт! – и нажал клавишу с надписью «Да».
В тот же миг приоткрытая входная дверь со стуком захлопнулась; лязгнул внутренний замок и тот же приятный голос вежливо попросил:
– Будьте любезны, приложите к окошку считывающего устройства ваш личный жетон для проверки допуска: у вас имеется одна минута. В случае несоответствия допуска вы будете уничтожены. Благодарю за внимание.
– Чего?! – вне себя завопил Мар, – она совсем бешеная, что ли? Какой нафиг допуск, нету у меня ничего подобного! Семён, они нечестно играют, я против! Протестую я!
– Чёрт, – Семён с силой надавил на клавишу «Нет», но ничего не изменилось – дверь как была закрыта, так закрытой и осталась.
– Симеон, она правду сказала? – Олия побледнела. – Ты… ты можешь что-нибудь сделать?
– Давай я попробую дверь высадить, – спокойно предложил Хайк. – Не уверен, что получится, но другого варианта у нас нету. Или есть?
– Не знаю, – Семён, закусив губу, с ненавистью уставился на коробку с оранжевым глазком.
– Осталось сорок секунд, – заботливо предупредил добрый голос. – Если у вас имеются какие-либо последние распоряжения или пожелания, можете их высказать, они обязательно будут рассмотрены и переданы по назначению. Осталось тридцать секунд.
– Иди ты… – огрызнулся Семён. – Обойдёмся без предсмертных желаний, – он легонько, по очереди, прикоснулся пальцем к синим жилам-проводам, что подходили к коробке с проверочным глазком: никаких особых ощущений не возникло, лишь палец слегка зачесался, словно комар укусил – и, крепко ухватив те жилы, Семён одним рывком выдрал их из коробки, обе одновременно. Вырванные с корнем жилы забились в руках как две пойманные змеи, наливаясь опасным голубым сиянием; не долго думая – а чего думать-то, если некогда! – Семён взял и соединил их местами обрывов. Колдовские провода вздрогнули, напряглись было и тут же обмякли: в месте соединения образовался наплыв, а голубое сияние хоть и не угасло, но стало чуть тусклее – судя по всему, оторванные жилы успешно срослись, только непонятно было, к добру или к худу.
– Ваш допуск принят, – услужливо сказал женский голос. – Свободный переход включён… приключён… заключён между… куда… Бу… будьте лю… любезны! – вслед за чем лязгнул открывшийся дверной замок.
– О чём это она? – нахмурился Хайк, а Олия, сразу поняв что к чему, обрадовалась:
– Симеон, сработало! Ты великий умница, – и звонко чмокнула великого умницу в щёку; Семён расцвёл, заулыбался, хотел было обнять девушку, но вместо того вдруг принялся яростно чесать ладони.
– Ну вот, – рассудительно сказал Мар, – с твоей помощью всё приходит в соответствие с нынешним владельцем дворца: каков Император, таковы и его магические помощнички… Эй-эй! Ты правую ладонь не шибко, к ненужным встречам оно! А вот левую чеши посильнее, верная к деньгам примета, – Семён буркнул в ответ невнятное, продолжая с остервенением драть ногтями обе ладони попеременно.
– Выходим или попробуем с кнопками поработать? – спросил Хайк, участливо глядя на Семёна. – Чего с руками-то на этот раз, а?
– Будто комары погрызли, – пожаловался Семён. – Аллергия, что ли, на местное волшебство? Эх, страсть как не люблю за всякую магическую дрянь хвататься! А куда денешься, надо… – Семён поплевал на ладони, крепко их потёр. – Вроде бы полегчало. Жми на вторую, авось сработает!
Хайк надавил на кнопку.
– Вава, – задушевно сказал женский голос и с щелчком выключился. Как понял Семён, навсегда.
Стены комнаты на миг затуманились и сменили цвет на пурпурный; к удивлению Семёна, сращенные им жилы вновь оказались на своих местах, точно и не вырывал он их никогда из проверочной коробки – только стали теперь магические провода какими-то блеклыми, почти прозрачными… Судя по всему, бравые исследователи дворца очутились в другой, похожей комнате.
– И не лифт это вовсе, – уверенно сказал Хайк, – а магический почтовый ящик! Переправил нас по адресу в точно такую же кабину, как посылку, а сам на месте остался. Вон и стены цветом изменились… Внутридворцовое транспортное колдовство, для облегчения проверки и путешествия по этажам. Умно придумано!
– Полностью с тобой согласен, – задумчиво ответил Семён, прикидывая, а не надо ли и здесь выдрать из коробки волшебные провода, на всякий случай? Но блеклые жилы опасения не вызывали и Семён решил их не трогать. Тем более, что ладони до сих пор чесались.
– Симеон, а почему голос умолк? – поинтересовалась Олия. – И не грозится больше… Ты чего с ним сделал?
– Наверное, я всю охранную систему перекоротил, потому она вместе с голосом отключилась. Отрубилась напрочь, – Семён подошёл к двери, толкнул её и вышел из комнаты.
Конференц-зал начинался сразу за дверью, обычной, без самоцветов. И был, разумеется, похож на типовые, предназначенные для официальных мероприятий помещения: с полсотни рядов строгих кресел с откидными сиденьями; невысокая, покрытая чёрным ковром сцена с белой трибуной посреди и чёрным же задником от пола до потолка; множество маленьких, но ярких светильников по всему потолку. Семён прошёл между рядами, не поленился заглянуть за трибуну – не прячется ли там кто? Например, Кардинал-Император, скрываясь от выдуманных им преследователей. Но никого за трибуной не было и быть не могло, лишь пылилась забытая кем-то фигурная бутылка из-под дорогого коньяка да валялось несколько окаменевших от времени шоколадных конфет… Конференц-зал явно использовался не по назначению. Или давно не убирался.
