Найдут ли эти двое смельчаков своих соплеменников? Кто знает... Возможно. Потому что сейчас я вижу перед собой темноглазого худощавого Майроса - некогда самого злостного моего противника. Странно, но теперь я понимаю его и совсем не осуждаю. Недрион научил меня: не всегда то, что кажется тьмой, на самом деле таковым является. Иногда границы бывают сильно размыты.
Майрос боролся за Недрион. Знал ли он, что я стану Высшей - мне не известно. Но то, что он чувствовал исходившую от меня силу ещё задолго до Верховных - очевидно. Он чувствовал эту силу и боялся, что я применю её на вред Недриону. Майрос никогда не имел ничего общего с жестоким врагом, захватившим Аркеоноль. Хранители мира сделали ложные выводы по поводу попыток предводителя орка помешать добыть меч Высших. Кстати, чертежи, найденные Белиалом в крепости на Пустынной равнине, несли ознакомительную цель. Майрос хотел знать, с чем ему придется бороться, и от чего он будет защищать Недрион. Разумеется, во многих местах он перегибал палку, но у каждого свои методы борьбы за свободу... А я слишком много говорила о внешней технике с Белиалом и Ивэлом, отчего Майрос решил, что таким способом я проявлю свою силу и уничтожу Недрион, став на сторону противника. Поэтому он отчаянно пытался не допустить меня к мечу Высших. Ведь с ним я приобрела бы и некую непобедимость. Откуда у некоторых недрионцев появляется такое вопиющее недоверие к внешним, ума не приложу... Но тогда, в Снежной долине, мужчина всё понял. Он понял моё предназначение и понял, что меня не стоит бояться. Я новая защитница Недриона. Я - Алексия. И теперь я знаю, кого и что мне защищать.
Феанор так и не узнал, что его друг детства - тот самый предводитель орков. Я ему не сказала.
Кстати, о самом Феаноре... Он был здесь. И Кэйл снова повторил свою неизменную фразу для новеньких: "Ты умер". Мой дорогой братец... Я вижу его. Он сидит у некогда смертоносной розовой поляны, сжимая в руках ту самую книгу внешнего автора, повествующую о подвигах его тезки - Феанора. Мне кажется, сейчас он вспоминает нашу последнюю встречу, когда с наступлением темноты я приобрела физическую форму: "Кажется, это твоё... - сказала я, протянув ему книгу. - С неё всё начиналось, с ней и закончится... Я верю, ты примешь правильное решение".
Он печально смотрит на серое небо, как будто пытаясь заглянуть в мои смеющиеся серые глаза... Ему дали на размышление неделю...
Темноволосая красавица вышла к поляне и, так же, как когда-то я, присела рядом с Феанором и, обняв его руку, положила свою голову ему на плечо.
- Что-то случилось, Стас? Почему настроение такое плохое?
- Нет, всё хорошо, - парень оторвал свой взгляд от сплошной серости неба и обнял сидевшую рядом с ним девушку.
- О чём думал?
- О том, как сильно я тебя люблю, - Феанор крепко прижался к любимой и зарылся лицом в её тёмные волосы.
Серые тучи раздвинулись, высвободив солнечно-голубой клочок неба. Феанор взглянул на него и улыбнулся. Я улыбнулась ему в ответ, и лёгкий тёплый ветер сорвал с поляны розовые лепестки и закружил их вихрем вокруг влюбленной пары.
- На одного Высшего меньше, - вздохнул рядом со мной Кэйл.
- Глупый, - усмехнулась я. - На одну настоящую, искреннюю любовь больше!
Я часто вспоминаю Дэвила. А, если бы не моя работа, то, наверное, думала бы о нём постоянно. Я скучаю за ним, и мне не хватает его зелёных, таинственных глаз... Иногда я наблюдаю за тем, как он живет, но тогда мне становится ещё больней. Мне хотелось бы снова увидеть его и крепко обнять, хотя бы как друга. Но я понимаю, что обычной дружбы между нами никогда не будет, а чем чаще я буду его видеть, тем тяжелее и мучительней мне будет покидать свою физическую форму и возвращаться обратно. Зато я спокойна за него. За него и Иллинэль. Я подарила им самое ценное, что у меня было: друг друга. Мой любимый крылатый и моя обожаемая крылатая... Как я раньше не замечала, что они так идеально подходят друг другу? И мне теперь там нет места. Я жалею только об одном: что не послушала голоса меча и позволила себе слишком привыкнуть... Расплата за это - боль. И если на ваши ладони падают тёплые, солёные капли - не удивляйтесь... В любом случае, в этом виновата только я, а значит я должна это пережить. Одна.
Иллинэль стала новой хозяйкой меча Высших. Правда меч не влияет на её жизнь так, как влиял на мою, ведь, слава Богу, моей подруге не пришлось пережить переплавку меча с кристаллом внутри тела. Для неё это обычный меч, через который мы с ней часто общаемся. А ночью, когда я становлюсь человеком, я снова обнимаю ладонью любимую рукоять, и вместе с подругой мы идём осматривать окрестности. Бойтесь нас, враги Недриона!
Принц снова собрал свой орден. Странно, но Недрион начал свою новую жизнь, и всё былое как-то сглаживается, хоть и оставляет свой небольшой след. Кто бы мог подумать, что я снова начну общаться с некогда имевшим надо мной власть предводителем, и снова вернусь к Хранителям мира, чтобы стать предводительницей. Никто из восстановившихся орденов так и не смог понять моего поступка. Да и не нужно. Теперь меня вряд ли кто-то будет понимать, а объяснять причины своих действий я не намерена - это слишком утомительно. Принц, разумеется, не знает, что я Высшая. А я не держу на него зла. Ни на него, ни на Алима. Не знаю, может это из-за того, что всё земное осталось для меня позади...
Часто общаюсь с Антигримуаром, учитывая, что я теперь прописалась в их с Белиалом апартаментах, где в безвременном пространстве я могу хоть немного отдохнуть от повседневных дел. Ведь, как ни странно, Высшие тоже нуждаются во сне и отдыхе. Антигримуар и Максимус - единственные из Верховных, кто остался в Недрионе. Остальных отнесло во внешний мир. Втроём мы организовали новый Совет Верховных, и скоро я снова одену свою сияющую маску, ведь Верховным положено скрывать свою внешность, когда они находятся среди людей. Хотя ночью, когда я могу быть человеком, в этом нет особой потребности. Тем более что меня и так все знают...
Были вести от Белиала из внешнего мира. Он жив и здоров, но обратно никто не сможет вернуться, пока мы - Высшие - не разблокируем выход из Недриона. А для этого нужно, чтобы он восстановился, хотя бы частично. Каждый из оставшихся работает над этим. Живая часть Мёртвого леса или Леса Надежд, как мы его назвали, постепенно расширяется усилиями всех его обитателей. Влажная болотистая почва хорошо этому способствует. Когда новые растения приживаются, мёртвые чёрные стволы деревьев отступают дальше в пески, обживая и скрепляя их своими корнями. Так, враги, из-за которых я сама когда-то чуть не погибла, спасают Недрион, расширяя с каждым месяцем пределы Леса Надежд и подготавливая почву для новых ростков и семян. А когда весь Недрион, как прежде, станет лесом, и сами мёртвые деревья тогда расцветут. Впервые за несколько сотен лет...
