это — несущественные мелочи. Да и эти Состязания всё-таки неофициальные, поэтому последнее слово по вопросу правомерности тех или иных вещей остаётся за организаторами. Но, в целом, на официальных Состязаниях это стало бы проблемой, и от чего-то пришлось бы отказаться.
— Но, тем не менее, чисто теоретически Фарвиго завтра может встать в позу и потребовать, чтобы или я убрал Глаз, или Хим — Повязку?
— Может, — рассмеялась Орзана, — если, конечно, в его планы входит потеря всякого уважения среди соклановцев, которые признают его скандалистом и склочником и вообще перестанут приглашать на такие мероприятия.
— Но, как ты понимаешь, — продолжала она, — на два оружия организаторы глаза уже не закроют. Это уже слишком даже по нашим меркам. Так что этот вариант отпадает. Этому есть только один обход: меч и щит. Но поскольку толковых одноручных мечей и щитов ни у кого нет, то… сам понимаешь…
— Ладно, — Сареф, получивший новую пищу для размышлений, поднялся, ещё острее чувствуя потребность подышать свежим воздухом, — пойду, прогуляюсь по деревне. Хочу немного размяться. Хочу сам прогуляться, — добавил он, увидев, что Бреннер тоже поднялся.
— Уверен? — с сомнением спросил гном.
— Не переживай, Бреннер, — сказала Орзана, — здесь все члены Айон и Зинтерра в полной безопасности. Ибрахим и Арантир ручаются за это своей головой…
* * *
Для Сарефа было невероятным наслаждением выйти на свежий воздух. Благо что за последние 2 дня вся грязь подмёрзла, и теперь можно было гулять, не опасаясь заляпаться при каждом шаге. Да и деревня выглядела нарядно. Аккуратные бревенчатые домики выглядели милыми и уютными. Они, к слову, сами жили в такой же избе — и ни разу Сареф не мог сказать, что ему было холодно спать ночью. Как видно, обогревательные камни, которыми демоны снабжали деревни своего клана, справлялись со своей задачей практически безупречно.
Ноги сами вынесли Сарефа к морскому побережью. Сейчас море было тоже неспокойным, но при этом оно удивительным образом очистилось, разительно отличаясь от того состояния, в котором оно пребывало всего неделю назад.
Когда Сареф подошёл ближе к побережью, то для него стало огромной неожиданностью, когда один из серых валунов внезапно вздрогнул и… повернулся к нему. И Сареф с удивлением понял, что это и никакой не валун вовсе, а… Роггвир. Серый плащ которого так сливался с пейзажем, что если бы он не пошевелился — Сареф и не заподозрил бы в нём человека.
— Сареф? — удивленно спросил он.
— Роггвир, — кивнул тот ему в ответ.
— Что ты здесь делаешь?
— Да вот. Гуляю, — пожал плечами тот.
— Ясно, — Роггвир отвернулся от него, снова уставившись на морскую гладь. Сареф же не придумал ничего лучше, чем подойти и сесть рядом.
— Как… твои дела? — неловко спросил он.
— Я думаю, ты и сам видишь ответ на этот вопрос, — с горьким смешком ответил Роггвир, — старший сын своего семейства, главная надежда, на которую возлагалось столько ожиданий… ныне простая прислуга.
— Мне… мне очень жаль, — тихо сказал Сареф.
— Я тебя ни в чём не обвиняю, — махнул рукой Роггвир, — естественно, моё семейство знало историю твоего отца. И, естественно, Адейро поведал мне о твоей корневой способности. Так что я знаю, что у тебя были свои причины не желать вступать в клан Айон.
— Так… а что с тобой было… после того, как… мы виделись в последний раз.
— Ничего такого, до чего ты бы и сам не догадался, — вздохнул Роггвир, — драконы сказали, что я не оправдал их ожиданий, и поэтому за 14 Средних Пунктов Развития и 5 Высших я поступаю к ним в услужение до конца жизни. Адейро, конечно, сделал робкую попытку за меня вступиться, но Ильмарриону было достаточно один раз на него цыкнуть, чтобы он замолчал. Впрочем, не могу его в этом винить. Его наказали куда сильнее меня.
— А… как же… твоя семья? — спросил Саерф, — неужели они… ничего не сделали?
— Мать и отец ездили в клан Айон сразу после Состязаний, — ещё горше вздохнув, ответил Роггвир, — по итогу переговоров моя младшая сестра Эмилия, которой ещё даже 16 не исполнилось, отправилась в клан Ниафрост. В 18 она выйдет замуж за того, на кого ей покажут пальцем. За это мне пожизненную службу скостили до 10 лет.
— А, — Сарефу внезапно пришёл в голову крайне своевременный вопрос, — если уж ты побывал в клане Айон… там, действительно, так плохо?
— На это мне тебе нечего ответить, Сареф, — сказал Роггвир, — когда я не сопровождаю Фарвиго в поездках, я живу и работаю в его доме. В самом поместье Айон я никогда не был. Там работают только самые элитные слуги, до которых я, — он снова издал горький смешок, — просто не успел дорасти.
Снова воцарилось неловкое молчание. Роггвир, очевидно, хотел, чтобы его оставили в покое, но его нынешний статус не давал ему права просто послать Сарефа. А сам Сареф не мог удержаться от возможности выпытать что-то полезное для себя.
— А скажи: это, правда, что Фарвиго…
Однако в этот момент Роггвир застонал и, схватившись за голову, упал с камня на колени.
— Эй, ты чего, — Сареф тоже вскочил, — ты в порядке…
— Нет… не лезь, — простонал Роггвир, отмахиваясь от руки Сарефа, — это…
— Твой час свободного времени закончился 10 минут назад! — раздался чей-то знакомый голос, — какого демона я должен бегать и искать тебя по всей деревне?!
Обернувшись, Сареф увидел Фарвиго с крайне недовольным выражением лица. Однако тот, увидев Сарефа, тот мигом сменил настроение.
— Ах, вот оно что, — сладко протянул он, — встреча старых знакомых и обмен трогательными новостями. Ну, тогда понятно. Ладно. Ступай домой. Ты ещё должен приготовить одежду к моему завтрашнему бою. Когда я выиграю Турнир, то я должен блистать!
— Да, хозяин, — покорно кивнул Роггвир, поднимаясь на ноги и поспешно уходя в деревню. У Сарефа же от этих слов волосы встали дыбом. Роггвир сказал слово Хозяин таким обречённым и безысходным голосом, что было яснее ясного: он сломан. Он сломан настолько, что уже никогда не поднимется на ноги. И даже когда срок его службы закончится — он даже не сможет найти в себе силы подняться и уйти.
