Что ж, я попробую помочь ему, и посмотрим, что из этого выйдет.
Почти до трех часов ночи я сидела над книгами по артефакторике, пытаясь понять, как могли работать чары, нанесенные прямо на тело. Поэтому на следующее утро отсыпалась. Проснувшись в одиннадцатом часу, поспешно позавтракала и решила сразу же отправиться к Петеру. К несчастью, когда я вышла из дома, тут же наткнулась на выходившего из автомобиля Мартина Шефнера. Попробовала сделать вид, что не заметила его, но менталист довольно быстро меня нагнал.
— Решили прогуляться? — поинтересовался он.
— О, господин Шефнер, какая неожиданная встреча! — несколько фальшиво удивилась я. — У меня встреча с заказчиком.
— Вы имеете в виду моего племянника или пана Котовского?
— Как хорошо работают ваши люди, — кисло ответила. — Если сами все знаете, зачем спрашиваете?
— Если бы вы не вернулись домой к полуночи, я бы лично приехал к Петеру и вытащил вас оттуда.
— И выпороли? — фыркнула.
Менталист с интересом посмотрел на меня:
— Мои фантазии не заходили так далеко… — И задумчиво прибавил, — до этого момента.
Я покраснела, чувствуя, что Шефнер намекает на что-то неприличное, и поспешила сменить тему.
— Вы что, решили составить мне компанию?
— Почему бы и нет? Проведаю племянника, заодно поговорю с Котовским, раз он так добивается моего внимания.
Я нахмурилась:
— Вы нас прослушивали?
— Нет. Но понять, что роанец не случайно оказался у вас на пути, несложно. Сейчас вокруг пана Котовского происходят прелюбопытнейшие события, и неудивительно, что он ищет поддержки везде, где только можно.
— А это правда, что он может претендовать на престол? — спросила я, замедляя шаг и тем невольно выказывая интерес к теме.
Шефнер усмехнулся:
— Любопытная мышка. А что, хотите стать императрицей?
— А какие у меня шансы? — без всякой задней мысли поинтересовалась я.
Маг вздернул брови, выражая изумление.
— Надеюсь, это чисто теоретический интерес.
— Ох, я хотела спросить другое! Какие у Котовского шансы стать следующим императором?
— Не слишком большие. Князь Котовский, отец Анджея, пусть и смог удачно жениться на младшей сестре нашего императора, но уступает ей по знатности. И хотя Анджей является ближайшим родственником правителя, все же престолонаследие в Грейдоре происходит по мужской линии.
— А что сам император думает по этому поводу?
Менталист кинул на меня острый взгляд.
— Многое действительно зависит от воли монарха, — неохотно сказал глава СБ. — Он может изменить ход наследования под предлогом того, что другой его наследник, герцог Строгер, не имеет сыновей и едва ли уже успеет завести в силу возраста. И если император официально утвердит Котовского своим наследником, то правительство поддержит его. Хотя бы чтобы не сеять смуту в стране.
— А если не поддержит?
— Вы сегодня задаете столь много вопросов, София. Откуда такой интерес к политике?
Я пожала плечами и замолчала. Хватило меня минут на пять.
— А Тренк? Он поддержит кандидатуру Котовского?
— Канцлер является главой правительства, значит, сделает то, что лучше для государства.
— Какой элегантный уход от ответа, — восхитилась я.
Шефнер мученически возвел глаза к небу. О политике он говорить не хотел.
Злить его оказалось необыкновенно приятно, хотя я и знала, что в любой момент уже менталист может повернуть свой острый язык против меня. Но отчего-то он сегодня сдерживался, даже не пытаясь читать мне нотации. Да и я говорила с Шефнером совершенно свободно. Будто и не было последних недель. Его поступка. Моего страха.
Когда Петер увидел, с кем я пришла, мне показалось, что он закроет перед носом дверь, но все же неохотно пустил нас в квартиру.
— Прости, — шепнула я виновато, проходя мимо него.
Петер ответил мне красноречивым взглядом и развел руками. Дескать, знаю, что это зависело не от тебя.
Вид хозяина квартиры и его гостя говорил о том, что они легли довольно поздно, а встали сейчас. Петер красовался в полосатом халате поверх пижамы, Котовский — в пижамных штанах и наспех накинутой рубашке, узкой ему в плечах. Мое присутствие не смутило роанца, а может, он его и вовсе не заметил его. Все внимание поглотил мой спутник.
— Господин Шефнер, рад вас видеть, — протянул он руку, и менталист, чуть помедлив, пожал ее.
— Пан Котовский. Вижу, вы активно обзаводитесь друзьями в Грейдоре.
Сказать, что в голосе Шефнера была прохладца, было бы сильным преуменьшением. Но роанца, кажется, нисколько не задели интонации менталиста.
— Петер и фрейлейн София любезно согласились оказать мне помощь.
— Я слышал о вашей проблеме. Могу посоветовать обратиться к специалистам департамента.
— К сожалению, они оказались бессильны. — Роанец перевел взгляд на меня и тепло улыбнулся: — В утреннем свете вы еще прекраснее, фрейлейн.
Удержаться от ответной улыбки было сложно, но спасибо Шефнеру. Его пристальное внимание располагало к чему угодно, но не к легкому флирту с Котовским.
— На дворе полдень, а никак не утро. София, не могли бы вы сделать нам чай? — мягко попросил Шефнер.
Меня явно хотели выпроводить из гостиной.
— Но я не знаю, где здесь что хранится.
— Думаю, Петер вам поможет. И заодно позаботится о позднем завтраке для себя и своего гостя.
Столовая была совмещена с небольшой кухонькой, но Петер вряд ли ею пользовался. Большая удача, что я сумела найти хотя бы заварку, молоко и жесткое даже на вид печенье. Петер и не думал мне помогать, вертясь около закрытой двери. Я не выдержала и дала ему стеклянный стакан.
— Что это?
— Старый способ подслушивания. Приложи к стене, она у тебя тонкая, может, что и услышишь.
Поставив греться воду и протерев чайный сервиз от пыли, я прогнала Петера делать бутерброды и сама припала к стене. Голоса были приглушены, но кто именно говорит, было понятно. У Котовского был приятный баритон с легким акцентом, становившимся более явственным, когда он волновался. Как сейчас.
— Вы не можете закрывать глаза на действия канцлера! — возмущенно говорил он.
— Я не могу верить на слово, тем более когда дело касается главы правительства. Если вы принесете доказательства, что господин Тренк связан с чем-то незаконным, я рассмотрю их.
Шефнер умел быть и очаровательным, и пугающим. Но сейчас я слышала в его голосе только скуку.
— Вы считаете меня дураком? — уже спокойнее сказал роанец. — Я отлично знаю, что вы поддерживаете канцлера во всем. Если вы не захотите, то ни одно мое доказательство не покажется вам убедительным.
