- Вы быстро, - констатировал старший.
- Да он и так полудохлый был. От таких клыков мало чести.
- Какая разница? Это он сейчас полудохлый, а пожрал бы - и разорвал вас на мелкие кусочки. Каждого. И нами бы еще подзакусил, - охотник присел на корточки перед брошенной на траву головой, приподнял губу мертвого вампира, демонстрируя клыки. - Ему больше сотни. Причем намного.
Младшие, притащившие тело, пожали плечами, один из них достал кинжал, и потянулся к голове, намереваясь выковырять трофей. Старший перехватил его руку.
- Нам нужно возвращаться в город.
- Но…
- Я сказал - возвращаемся. Хочешь - прихвати с собой башку, утром выставишь на солнце. Тело киньте здесь, пусть до рассвета поваляется, там солнце спалит эту пакость.
Сергаал молча слушал разговор охотников, глядя в мертвые глаза Вивьенна - отсеченная голова лежала буквально в трех или четырех футах от него, на лице вампира застыло выражение беспомощной мольбы… странно было видеть это выражение на лице кровососущего нелюдя, убивающего людей ради еды и развлечений.
Или?..
Мы - другие. Мы не убиваем людей - ни для развлечения, ни для пропитания. Мы живем в симбиозе с ними, в Рэйкорне вампиры и люди - это две равноправные разумные расы.
Мирити и еще один охотник привязали ноги Сергаала к колу, и "вампир" остался болтаться на осиновом шесте, как туша какого-нибудь зверя, которую охотники из-за ее тяжести должны нести вдвоем. Правда тушу обычно привязывают за все лапы, но в данном случае их добыча оказалась насаженной на шест, как куропатка на вертел. Тяжко вздохнув, два хмурых охотника мрачно подняли на плечи шест, не обращая внимания на безвольно висящие руки, с которых на траву скатывались тягучие красные капли… Кто-то подхватил голову Вивьенна, Хранитель краем глаза отметил мотающиеся по спине старшего волосы Сигурни… и, наконец-то, потерял сознание, успев только мысленно проклясть Эстаи, который так и не появился за все это время.
Воспоминания понемногу отступали, оставляя только ноющую боль под ложечкой, и смутное осознание катастрофической неправильности происходящего. Сергаал медленно набрал в грудь воздуха, и витиевато выругался - очень уж хотелось.
- Ты смотри-ка, ругается! Значит, живой. Уже хорошо… - прорезал тишину высокий, хрипловатый голос. Вспыхнул факел, на несколько секунд ослепляя.
Перед ним стояла женщина. Немолодая, лет сорока пяти или чуть больше, с коротко подстриженными седыми волосами. Ее суровое, загорелое лицо покрывали шрамы, два из которых пересекали правую глазницу, скрытую повязкой. Кожаная жилетка с нашитыми стальными кольцами и кольчужным воротником, полностью скрывающим горло, рукоять меча за левым плечом, несколько метательных кинжалов на поясе, там же, на левом боку - ручной арбалет с деревянными бельтами, разумеется, с осиновыми наконечниками - типичная, почти что картинная охотница на вампиров. Как в кино, разве что постарше раза в два.
Вот только у киношных охотниц с большой грудью и длинными обнаженными ногами не бывает такого страшного, ледяного, смертельно-пронзительного взгляда. Они не умеют смотреть так, словно уже вынесли приговор, и уже даже привели его в исполнение, а теперь с наслаждением наблюдают, как приговоренный корчится в агонии. Они не умеют в живом существе, пусть даже и враге, видеть просто падаль, и ничего более.
Сергаал еле справился с паническим ужасом, на миг охватившим все его существо, и посмотрел женщине в глаза.
- Я - Йенна, Старший Охотник Элерты. Кровосос, тебе есть чем купить себе быструю смерть, или ты предпочтешь заживо сгореть на солнце - по частям, разумеется? - нет, она не издевалась над поверженным врагом. Она просто доводила до сведения приговоренного альтернативу.
А в голове Хранителя быстро-быстро защелкали, переключаясь воспоминания. Йенна, Йенна… где-то он слышал это имя, вот только где?
- Что вменяется мне в вину? - хрипло спросил он, пытаясь протянуть время.
Охотница расхохоталась. Смех у нее был грубый, совсем не женский. И закончился он так же резко и неожиданно, как и начался.
- Ты - вампир. Этого достаточно, чтобы приговорить тебя к сожжению на солнце. Ты напал на охотника, и посмел пить кровь охотника - за это ты достоин самой страшной казни, какую я только способна придумать. Достаточно?
- Во-первых, я не вампир. И, во-вторых, что проистекает из во-первых, я не нападал на охотника и не пил ее кровь, - нагло заявил Волчонок, подняв голову.
В следующую секунду охотница ударила. Несколько раз, коротко и быстро - Сергаал только через две или три минуты смог хотя бы частично восстановить дыхание и открыть глаза.
Эта женщина умела делать очень больно.
- Черт, да посмотри же на меня, дура! Ты что, не можешь отличить вампирские клыки от неправильных человеческих зубов? - прошипел он сквозь зубы, молча стерпел еще один удар - спокойный, почти ленивый. - Вы же кровососов по ауре чувствуете! Я - человек! Как бы я еще мог шевелиться с осиной в груди?
- Первое: я прекрасно знаю, как вы умеете прятать клыки. Второе: не надо хамить - этим ты только усугубишь свою участь. Третье: я уже встречалась с вампиром, умевшим маскировать ауру, и это стоило мне глаза. Одного урока мне вполне достаточно, я быстро учусь, - холодно, почти безразлично, проговорила Старшая Охотница. - Четвертое: я видела вампиров, способных перебарывать действие осины, тем более - такой паршивой, какая нашлась у горе-охотничков, которым вы с дружком попались. Кстати, ни один человек не выживет с такими ранами, как у тебя, и уж тем более разговаривать не сможет. И пятое - на шее Сигурни я лично выдела отметины от вампирьих клыков. А вот это - уже оскорбление лично мне и моей семье.
Йенна! Теперь Сергаал вспомнил. Когда светлоглазая охотница в очередной раз рассказывала что-то о своих родителях, она упомянула это имя. Йенна была матерью Кинаи, а Киная, в свою очередь - матерью Сигурни.
Слова Старшей Охотницы о том, что человек с такой раной не выжил бы, Волчонок пропустил мимо ушей, списав все на преобразование, проведенное Мечом в первый день его появления на Аенгросте.
- Вы бабушка Сигурни? - резко спросил он, переходя на "вы", и стараясь говорить как можно более вежливо.
Седая бровь охотницы взметнулась вверх.
- Да. И что?
А вот теперь ему оставалось только положиться на везение, и понадеяться, что дед Сигурни был откровенен не только с дочерью, но и с супругой.
"Эстаи, если ты сейчас же не появишься - я тебя в кислоте растворю".
Меч не отзывался.
- Скажите, ваш супруг… он никогда не рассказывал вам историю о Черном Клинке? - негромко спросил Сергаал, глядя собеседнице в глаза… то есть, в глаз.
