Бэндейл даже скривился, наблюдая, как неуклюжий инвалид с трудом выбирался из кареты.
– Никто не может принуждать ни вас, ни его, но его величество требует, чтобы вы пожили здесь, ведь это его право как главы Ордена. Я провожу вас в апартаменты. А что нужно Аркеллу?
– Не много. Он будет счастлив, если его поселить поблизости с нами. А моя жена, полагаю, может уходить и приходить, когда захочет?
– Конечно! Могу я вас сопроводить? – Бэндейл предложил Изабель опереться на его руку. – Я сообщу своей жене о вашем прибытии, леди Бомон. Она пришлет вам подходящих слуг и все, что вам потребуется во время пребывания здесь.
Изабель чувствовала себя уже намного лучше. Комнаты, куда ее привел барон, были восхитительны – небольшие, но светлые, в них приятно пахло, и они ничем не походили на темницы. Окна не были зарешечены, и оттуда открывался чудесный вид на реку. Пообещав прислать слуг с горячей водой, прохладительными напитками и походной кроватью для Аркелла, Бэндейл удалился, оставив дверь приоткрытой.
– Прекрасный человек, – удовлетворенно сказал Бо. – И легендарный Клинок! Он был Старшим во время войны с монстрами. Если бы не он, правление Амброза закончилось бы лет на двадцать раньше. – Он всматривался в пейзаж. – А его жена была подругой королевы Малинды.
Изабель упала на кровать, и ее почти не стало видно.
– А Клинки всем управляют в Шивиале?
– Достаточно многим, – задумчиво произнес Бо, как будто этот праздный вопрос таил в себе что-то зловещее. – Со времен Тенкастерского заговора Ательгар склонен доверять людям моего Ордена. Он назначает их на значительные посты. Клинки имеют большое влияние, это длится на протяжении нескольких лет. Конечно, связанные Узами должны служить своим подопечным беспрекословно, и некоторые рыцари исчезли безвестными, но многие из них добились достаточного влияния, так что даже король подумает, противопоставляться ли Ордену.
– А как можно противопоставиться?
– А! – Он обернулся с недобрым блеском в глазах. – Отдать Королевский Кубок иностранцам, например.
– Разве для короля он имеет значение?
– О нет! Ательгар рассматривает фехтование как некое занятие, выгоняющее пот и унижающее достоинство. – Бо помрачнел, – Потеря подопечного – еще один способ. Возвращение Аркелла – третий. То, что случилось с ним, – ночной кошмар каждого Клинка.
– А здесь чудесный мягкий матрас. На нем будет и спать хорошо.
Изабель изящно изогнулась.
– Не расслабляйся сейчас. Ательгар известен своей нетерпеливостью. Он ждал много дней, чтобы допросить меня. Нас могут призвать на Совет скорее, чем ты думаешь.
– Нас?
Изабель взвизгнула от неожиданности и попыталась сесть на постели.
– Конечно, – ответил Бо. – Я же говорил тебе: я не под арестом. Я слуга короля, который докладывает ему о гибели верного друга. Я должен был защищать его. Естественно, он примет и тебя, хотя, я предполагаю, тебя отпустят раньше, чем мы перейдем к делу.
В одном Бо немного ошибся. Изабель не успела закончить свой туалет, как им сообщили, что его величество на пути к Бастиону.
Зал был величественным, но тускло освещенным. Пылинки серебрились в лучах света, струящегося из высоких окон. Недавно разожженный огонь дымил, добавляя сажу к уже осевшей на старинные стены. Между балками висели потрепанные знамена. Как минимум две дюжины Клинков, одетых в мундиры королевской гвардии, стояли вдоль стен.
Изабель вошла, держа под руку Бомона, впереди шествовал комендант Бэндейл, а с ним Аркелл и еще несколько Клинков позади. Король, выделяющийся благодаря темно-красной мантии и массивной золотой цепи на груди, стоял у камина. Рядом с ним – смуглолицый Клинок, на котором была особая для официальных приемов перевязь. Двое в черных мантиях и беретах стояли слева. Ательгар оказался на удивление невысоким и полным – просто напыщенный павлин средних лет, совсем не такой, каким Изабель себе его представляла. Затем она поняла, что процессия направилась не к нему. Молодой человек, который то и дело прохаживался по залу, и был король.
Этот великолепный Ательгар был весьма строен и деятелен. Лицо у него было сухощавое, на нем торчала забавная рыжеватая бородка. Наряд невыразительный, но безупречный. В нем повторялся один и тот же оттенок зеленого – от плюмажа на шляпе до расшитых жемчугом сапог. Она не поняла, была ли его суетливость свидетельством гнева, ведь она была слишком близко, чтобы рассмотреть все пристально. Барон Бэндейл представил Изабель королю.
– Умоляю, встаньте, леди Бомон, – сказал король. – Я вижу, ваш муж верен традиции Клинков – завоевывать самых прекрасных дам, даже если он терпит неудачу в других делах. Комендант, вам разрешаю удалиться.
Пораженная Изабель огляделась и убедилась, что никто не собирается проводить ее прочь из зала, похоже, предполагалось, что она останется. Она видела, что ситуация напряженная, и подвинулась поближе к Бо. Король посмотрел на Аркелла с вящим неудовольствием, попытался заговорить с ним. Не получив ответа, он резко обернулся к Клинку, стоявшему у камина:
– Капитан Вишез?
– Потеря подопечного, сир. Правильно, Бомон?
– Плюс тяжелая контузия, капитан.
– Как это случилось? – спросил король.
– Выбора не было, сир.
– Где будет проходить совет, капитан?
– В Айронхолле, ваше величество. Пусть Магистр Ритуалов посмотрит, что можно сделать.
Король кивнул. Капитан тоже кивнул. Два Клинка увели Аркелла. Он вышел без возражений, улыбаясь, как будто узнал мундиры.
Изабель не могла рассмотреть короля и поэтому смотрела на Клинков, стоявших в ряд. Они стояли слишком далеко, чтобы слышать их разговор, но было ясно, что случившееся с Аркеллом привело их в мрачное расположение духа.
Двое инквизиторов, стоявших у камина с абсолютно непроницаемыми лицами, обладали какой-то невыразительной, незапоминающейся внешностью. Тем не менее они казались куда более зловещими, чем предполагали их черные одежды и стеклянные глаза. С другой стороны находился человек в красном костюме и с красным же лицом, должно быть, тоже какая-то важная официальная персона. Поблизости не было ни одного стула, и она очень устала стоять.
– Ну-с, сэр Бомон! – Ательгар снова стал расхаживать туда-сюда. – Великий Магистр счел тебя достойным славы нашего старинного Ордена, и мы вверили твоим заботам защиту нашего друга.
– Я гордился тем, что служил ему, ваше величество. Как бы я желал, чтобы это продлилось дольше.
– Мы прочитали твой отчет и нашли его неприемлемым. Ты ожидал, что мы поверим всей этой оскорбительной гнусности о царе?
