А Яга ткнула своей спицей в глаз Пажа, ухватилась за его волосы и мигом перелетела на второе плечо.
Паж дико заревел и зажал руками рану. Сквозь пальцы текла сукровица, капая на землю. Глаза он лишился, это было ясно. А старуха выжидающе сидела на плече великана, и вскоре дождалась.
Инстинктивно, даже не соображая, что он делает, Паж развернул лицо к своей обидчице.
Спица сверкнула в воздухе во второй раз и снова попала в цель. Паж заорал так, что закладывало уши, и тут же стал стремительно уменьшаться в размерах, пока не достиг своего обычного роста. Он упал на колени и закрывал лицо руками, а когда он отнял руки, то Джек увидел лишь кровавые провалы вместо глаз. Яга полностью ослепила его, и для этого ей понадобилось всего два точечных укола.
Вернувшись в человеческий облик, он внезапно обрел самоконтроль. Паж больше не кричал, напротив, поднялся с колен и, слепо водя головой по сторонам, вдруг громко свистнул.
Хоб, услышав этот свист, пополз прочь, так и не решившись подняться на ноги. Калеб, увидевший этот его маневр, отделился от группы и последовал за Левой Рукой. Никто и не заметил за лихорадкой боя, что они ушли.
Паж вновь засвистел. Даже Яга отшатнулась в сторону, склонив голову, будто стояла против штормового ветра.
И его зов услышали. Воздух стремительно потемнел в нескольких шагах от замершей Яги, и тут же из сгустков тьмы вынырнули три существа, каждое размером с пол-лошади. Иссиня-черного цвета, только глаза горели багровым огнем ненависти, а с длинных, как кинжалы, клыков непрестанно стекала слюна, и, упав на землю, оставляла на ней дымящиеся пятна. И как только жуткие твари ступили на землю, тьма исчезла, проход закрылся.
— Создательница нас раздери, — выругалась Дарина. — Это же гончие!
— Откуда они взялись? — недоуменно спросил Крис.
— Из мира демонов. Паж открыл проход, только вот каким образом?
— Этот его свист…
— Точно! — Дарина всплеснула руками. — Свист! Вот в чем дело! Он выплюнул свою сущность прочь из себя, и этой силой открыл проход. Паж понял, что обречен. С Ягой ему было не справиться, она не простой человек, на нее магия не действовала, а ее скорость… вы же видели?
— Я все видел, — мрачно подтвердил Джек, который старой Яге завидовал. Сам он, несмотря на все свои многочасовые упражнения, не достиг и десятой части умений старой ведьмы. — Пажу ее никогда не достать.
— Вот поэтому он и пожертвовал собой, призвав гончих. Я знаю, я много читала, гончие — специально натасканные твари, они охотятся за демонами и за магами, и нет от них спасения.
Между тем Паж вновь опустился на колени, силы оставили его. Дарина была права, он всего себя отдал, чтобы на несколько мгновений открыть проход для гончих, и теперь быстро угасал.
Одна из тварей очутилась рядом с ним и, склонив свою ужасную морду к его лицу, вдруг лизнула своим длинным, шершавым языком. Паж ласково улыбнулся, а гончая дотянулась до его шеи и вырвала кадык.
Первый Паж судорожно дернулся и затих, а гончая осторожно положила выдранную часть тела рядом с мертвым господином и только после этого подняла взгляд своих устрашающих глаз на Ягу. И зарычала.
От этого рыка у Джека мурашки побежали по всему телу, но взор от происходящего отвести он не мог.
Две остальные зарычали в ответ и крадучись начали приближаться к Яге, беря ее в кольцо.
— Думаю, теперь мы обязаны помочь! — Дарина приготовилась к волшебству, но Крис нежно и одновременно крепко сжал ее руку.
— Ты обещала отказаться от магии. Сдержи же свое слово!
Дарина сжала зубы, но руки опустила. Крис прав, сейчас, когда Паж мертв, магия больше не нужна, она может лишь открыть путь для новых слуг Мертвой Королевы, а значит, так тому и быть — отныне и навсегда никакой магии! Она жила как обычный человек последние годы, сможет прожить так и впредь. А Джек, став Серым паладином, приструнит всех остальных, тех, кто еще не понял, что таинственные убийцы снова в игре. Скоро, очень скоро Керидат и прочие королевства забудут о войнах и магических битвах и заживут привычной жизнью. А ее долг как правительницы — сдерживать себя во благо других.
А в крайнем случае, если это станет невыносимо, Яга подсказала ей прекрасный выход — путешествие в другие миры! У нее столько путей, ведь последний сундук еще при ней…
Паж внезапно приподнялся на локтях и, глубоко вздохнув, дунул перламутровым облаком прямо на Дарину. Последний Вздох, от которого нет спасения. Дарина узнала это волшебство и поняла, что сейчас погибнет.
Паж упал, исчерпав последним заклятьем все свои силы, и умер, а Дарина все смотрела на перламутровое облако, которые неумолимо плыло к ней. И убежать от него было нельзя, облако догнало бы ее везде.
Крис не знал об облаке ничего, он понял лишь, что оно опасно, смертельно опасно, и сделал то, что мог. Он шагнул вперед, навстречу облаку, широко развел руки и принял удар на себя.
Если бы у Пажа осталось чуть больше сил, облака хватило бы на двоих, а так оно полностью растворилось в Крисе и исчезло без остатка, но и молодой рыцарь упал навзничь. Последний Вздох не знал пощады.
Дарина птицей подлетела к верному рыцарю, опустилась перед ним на колени и поднесла руку к его губам, пытаясь уловить дыхание. Но дыхания больше не было. Крис умер, приняв, как и полагается верному паладину, смерть за свою госпожу.
Девушка не плакала. Все когда-то начинается, и все имеет свой конец. Эти проклятые сундуки!
Кстати, о сундуке… У Дарины мелькнула полубезумная идея. А что, если?.. Она потянулась мысленно к сундуку, вновь нащупала нить, которую уже выпустила из рук. Сундук — лишь предмет, средство, а главное — эта нить, уходящая к другим подобным им, в тот зал света и Тысячи Путей. Она легко, будто тренировалась десятки раз, оторвала нить от сундука. Теперь, отпусти она нить, та исчезла бы, растворившись в мирах.
Но ведь нить можно связать не только с предметом! А что, если?..
Дарина посмотрела на лицо Криса и вложила нить прямо в сердце юноши, открытое для нее всегда. Сначала не произошло ровным счетом ничего, а затем Крис вздрогнул всем телом и вздохнул.
Его руки и ноги свела судорога, челюсти конвульсивно сжались, а тело выгнулось дугой.
— Что ты сделала со мной? — с трудом смог он выговорить.
— Скоро все пройдет, потерпи, — Дарина положила голову верного рыцаря себе на колени. Она гладила его рыжие кудри, целовала в глаза, нос, губы, а судороги все крутили и крутили его тело, заставляя изгибаться в самых замысловатых позах. — Терпи, милый, терпи…
А между тем гончие, медленно, но верно окружив Ягу, замерли на месте. Торопиться им было некуда, жертва уже никуда не могла подеваться.
