Более — менее ситуация в сотне нормализовалась только глубокой осенью, когда в Ларск привезли вновь раненого милорда Ксандра. Вот тогда до Хелга дошли Лешкины проблемы. Не сам, конечно, он додумался, потому что и у Хелга появились любовные дела. Один из десятников, наблюдавший за Лешкой, сообщил Хелгу о нем. Разобраться в причинах оказалось не очень и трудно. Вызвав Лешку, Хелг приказал парнишке все рассказать. Приказ — есть приказ. И Лешка, путаясь и краснея, всё рассказал.
Уже на следующий день во двор ларского замка в сопровождении десятника каркельской личной сотни вошли две женские фигуры, одна стройная, а другая более плотная и массивная.
Пройдя в покои его милости барона Краста, то есть Хелга, плотная женщина вскоре вышла и направилась к выходу из замка. По ее лицу было видно, что она осталась довольна своим посещением замка. Залогом тому были пять серебряных монеток, прибавившиеся в ее кошельке. А десятник вместе со стройной девушкой тоже вскоре вышел, но пошел в другую сторону, в казарму. Здесь он провел девушку в свою комнату, а сам отправился к солдатам.
— Лешка!
— Да, господин десятник, — фигурка подростка выросла рядом с ним.
— Пойдем со мной, я тебе кое — что покажу. И прикажу.
Когда они вошли в комнату десятника, Лешка опешил, даже попятился, но сзади стоял десятник и с серьезным видом отдал приказ.
— И только посмей не исполнить! — добавил он, выходя из комнаты.
Лешка, глядя на обнаженное девичье тело, вдруг с удивлением понял, насколько все разное. Где же то мерзкое чувство после посещения дома свиданий? Нет, сейчас в нем всё вдруг загорелось и стало приподниматься, он почувствовал жар и, не отрывая взгляда от чудесного зрелища, Лешка забыл всё на свете.
Уже глубокой ночью, из — за тонкой двери раздался недовольный голос десятника, вернувший Лешку с небес на землю.
— Я, между прочим, давно спать хочу…
С тех пор Лешка еще несколько раз встречался с Дирой, на большее не хватило денег: старая скряга, как назвал Лешка хозяйку, заломила целую серебрянку, а Лешка ведь получал жалованьем всего две медянки в неделю. И так пришлось влезть в долги, но солдаты, узнав, для чего парнишке потребовались деньги, отдали их ему без колебаний. А ведь вначале хозяйка и вовсе затребовала пять серебрянок. Когда Лешка в расстройствах вернулся в гостиницу, его увидел тот самый десятник, расспросил и, взяв его с собой, пошел к дому свиданий.
По дороге он рассказал, как все там началось. Тогда, войдя в дом, он нашел хозяйку заведения и потребовал показать самых лучших девушек. Та попыталась его обмануть, приведя совсем не то, что требовалось.
— Ты хоть знаешь, по чьему приказу я здесь? По приказу барона Краста, командира личной сотни его светлости Ксандра Ларского.
— А сколько мне заплатят? — реакция хозяйки была предсказуема.
— Это решит сам милорд. С ним о цене и договоришься, если, конечно, у тебя есть, что предложить. Не этих же?
— Найду, найду, господин!
Вот и нашла на Лешкину голову. За пять серебрянок. Появление Лешки вместе с десятником быстро облагоразумило хозяйку, но на меньше, чем серебрянку сторговаться не удалось. Лешка еле наскреб затребованную сумму — и все медянками. Хозяйка только скривилась, а Лешке хотелось плакать от досады. Где у него ещё такие деньги?
Каждую неделю Лешка с нетерпением ждал выходного дня, чтобы попросив в долг серебрянку, бежать к Дире. Влюбился? Можно сказать и так. А кто не влюблялся в первую свою девушку? Первая любовь — этим всё сказано. Она бывает длительной, а бывает лишь первой, после которой появляется вторая, третья и так почти до бесконечности.
Через полтора месяца у Лешки появилась Лирта, молоденькая служанка графа Ларского. А когда он заметил служанку Гиру, тогда его милорд Ксандр взял в оруженосцы. Новые обязанности и заботы только на короткое время приостановили его любовные дела, пока не вспыхнули с новой силой. И как не вспыхнуть? Лешка вдруг обнаружил, что мир вокруг состоит вовсе не только из одних молоденьких служанок, а есть и другие девушки. Ведь теперь он постоянно появлялся вместе со своим графом в местном свете. На него обратили внимание и стали с ним общаться юные баронеты, у многих из которых находились столь же юные сестры или кузины.
Юные баронессы пока еще холодно относились к его знакам внимания, впрочем, не отвергая их. Зато некоторые дочери местных рыцарей оказались не столь заносчивы. Какой у них титул? А никакой. Старшие сыновья рыцарей со временем наследовали маленькие отцовские замки, а младшие сыновья пополняли ряды дворян. Остаться дворянками была судьба и у дочек рыцарей. Если не выйти замуж. Но опять же не за дворянина же, а за человека хоть с каким — то титулом, хотя брак рыцарской дочери с юным дворянином все равно считался удачным.
Новый оруженосец каркельского графа дворянином пока еще не был, но это ведь не за горами. Так зачем же надувать щеки, следуя за примером всех этих высокомерных баронских дочек? Юная Эрлита, дочь рыцаря Смарута, тоже так посчитала. Приветливо улыбнуться юному оруженосцу, кстати, довольно симпатичному, разве это плохо? Пусть ее более несмелые подружки завидуют, а от поцелуя в щеку никто еще не умирал. Зато потом, когда она делилась с подружками своими тайнами, те только завистливо вздыхали. В конце концов, несколько поцелуев не повредит. Обнимания, правда, тоже были, но про них Эрлита только намекала.
Девушка не учла одного: юный графский оруженосец совсем не знал аристократических правил и всякого там этикета. А свои отношения с девушками строил по своему первому удачному опыту. А был тот опыт в доме свиданий. Эрлита в тот вечер, конечно, тоже оказалась виноватой, надо было лучше думать и меньше чувствовать. В итоге девушка потеряла девственность. А через два месяца в самый разгар лета, когда в Ларске формировалось войско для похода против мятежного Зардога, про отнюдь не платонические, а явно наоборот, отношения дочери и графского оруженосца прознал рыцарь Смарут.
Не будь мальчишка графским оруженосцем, то за бесчестие простолюдин мог быть наказан вплоть до продажи его в рабство. Или смертной казни. Ведь Эрлита не простая дворянка — она дочь рыцаря, пока еще живого, а значит, по статусу она относилась к аристократии.
Разгневанный рыцарь обратился к своему графу — Дарберну Ларскому, а тот тотчас же пошел к брату. Сашка не сразу понял, что натворил его оруженосец, но Дар объяснил ему возможные последствия. Дело — то очень серьезное. И вовсе не в том, что дело молодое и происходившее по взаимному согласию. Статус — вот в чем была серьезная проблема. А теперь и бесчестье отца.
