«Они тоже мой враг».
Ощутив злобную сущность костей, Дар поняла, что они сделают все, чтобы предать ее.
Старая башня выглядела устрашающе. Она торчала из земли, будто крест, зажатый между стволом могучего дерева и небольшим холмом. Единственный вход находился на середине высоты башни, и добраться до него можно было только по довольно хрупкому каменному мостику. Башня была выстроена специально для нужд военного времени, а не для того, чтобы людям в ней было уютно. Окна представляли собой бойницы для лучников, толстые стены были холодными и сырыми даже летом. Внутри башни имелся колодец и кладовые, заполненные запасами провизии. За этими стенами король, его придворные и его гвардия могли продержаться много месяцев.
Севрен подумал обо всем этом, ступив на узкий мостик. По обе стороны от него шли двое орков со знаками перемирия. Ворота были заперты, но Севрен точно знал, что кто-то смотрит и слушает. Еще он знал, что за каждой бойницей стоит лучник с готовым к стрельбе луком. Вполне могло быть так, что все стрелы нацелены на него.
— У меня слово к королю и его магу! — прокричал Севрен.
— Давай послушаем, что у тебя за слово, изменник!
— Знайте, что у орков — новая королева. Она желает говорить с вашим королем и его темным советником.
Ответа Севрену пришлось ждать долго.
— Король не желает говорить.
— Он предпочтет, чтобы город был сожжен? Он предпочтет править трупами и золой?
И снова Севрен долго ждал ответа.
— Скажи своей королеве: все дурное, что она сделает нашему королевству, вдесятеро возвратится к ней. Оркские палаты захлебнутся кровью.
Севрену показалось, что такой ответ мог бы подсказать маг.
— Так знайте же: когда в городе начнутся разрушения, первым делом будет уничтожено вот это, — один из орков поднял мешочек с колдовскими костями, — если королевский колдун и возвратится в свою башню, он увидит, что на черном возвышении ничего нет.
Ответ последовал гораздо быстрее, чем прежде:
— Они поговорят с вами.
С парапета спустили железную корзину, в которой сидел человек. Севрен признал в нем королевского дворецкого. Он вылез из корзины и показал пустые руки.
— Я здесь, чтобы договориться о времени, месте и условиях переговоров. С кем я должен говорить? С изменником или неотесанными страхолюдинами?
— Говори со мной, — сказал Севрен, — моих спутников легко разозлить высокомерием.
Беседа о предстоящих переговорах заняла немало времени, и это как нельзя лучше говорило о том, насколько договаривающиеся стороны не доверяли друг другу. Дворецкий совершил несколько подъемов и спусков в железной корзине, а Севрен всякий раз обращался к Дар, прежде чем было достигнуто согласие. По настоянию Дар переговоры должны были состояться в этот же день. Король и маг должны были встретиться с ней в небольшой комнате неподалеку от главного зала дворца. Все трое должны были пожаловать на переговоры безоружными, но в сопровождении вооруженных спутников, которым предписывалось ждать в зале. Обе стороны должны были заранее осмотреть комнату для переговоров. И те и другие должны были получить ключ от одного из двух замков на двери этой комнаты. Закончив обсуждение и пожелав покинуть комнату, переговорщики должны были позвонить в колокольчик.
Торгуясь насчет условий переговоров, Дар полагалась на собственное суждение. Орки были слишком прямолинейны, чтобы давать ей полезные советы, а Севрен вел себя с такой долей подозрительности, что выдвигаемые им условия могли бы сорвать переговоры. Зна-ят также высказывал опасения. Дар признавала, что сильно рискует, но, поскольку на другой чаше весов лежала война, она отметала все возражения.
Как только все было оговорено, Дар стала готовиться к встрече. Она выкупалась и смыла сажу с лица. Поскольку свои кефс и неву Дар отдала умершей королеве, Севрен разыскал для нее платье в гардеробе какой-то из придворных дам. Поверх него Дар надела свою накидку уркзиммути. Она дополнила свой наряд туфлями, подаренными ей Севреном, и золотым обручем, служившим короной. Затем она стала ждать начала переговоров.
Хотя с тех пор, как Дар стала королевой, еще не прошло и суток, она ясно представляла себе свою цель. Она была лишена царственных замашек, она ничего не знала о придворном этикете. Она просто была Мут Маук. Вдохновленная Фатмой, она выражала свою новую власть так же естественно и непринужденно, как река или ветер.
Наконец пришел Зна-ят, чтобы сопроводить ее на переговоры. Когда Дар вошла в зал, в окна проникал красный свет заката и окрашивал гвардейцев и орков кровавыми красками. Дар хотелось верить, что в этом нет дурного предзнаменования. Вход в комнату для переговоров находился в дальнем конце зала. Когда Дар подошла к двери, Зна-ят подал ей мешочек с колдовскими костями и отворил дверь. Комната была небольшой, и из нее вынесли всю мебель, сняли со стен гобелены, а с известнякового пола — ковры. Свет проникал через большое окно. Горел украшенный узорчатой резьбой камин. Не было ни свечей, ни каких-либо еще предметов, которые можно было бы использовать в качестве оружия.
Король Крегант II и Отар, придворный маг, вошли в комнату вскоре после Дар. Дверь за ними закрылась, щелкнули по очереди два замка. Дар внимательно посмотрела на двоих мужчин. Король явился с нездоровым румянцем на лице. Двигался он с подчеркнутой осторожностью человека, который хочет, чтобы его принимали за трезвого. Маг не отрывал глаз от мешочка. Судя по всему, он отчаянно желал вернуть его и был в ярости из-за того, что Дар им завладела.
Крегант, в свою очередь, рассматривал Дар. Похоже, она вызвала у него изумление.
— Да у тебя мое клеймо! Что же, я должен вести переговоры с моей собственностью? — Он расхохотался, — кобыла не торгуется с всадником. Вот для чего мы пользуемся хлыстами.
Дар устремила на короля ледяной взгляд.
— Когда-то я была простолюдинкой, — сказала она, — но таково могущество Матери мира, что я переродилась. Теперь я — Мут Маук, и я правлю благородным народом. Все могущество этого народа — это моя сила, а мои слова — это их слова. С твоей стороны было бы мудро к этому прислушаться.
Крегант собрался расхохотаться вновь, но смех умер в его глотке.
— Думаю, — проговорил он, — это все равно, кто будет говорить со стороны страхолюдин. О какой милости ты пришла умолять?
— Я здесь не для того, чтобы умолять, — ответила Дар, — вот что нам нужно. Ты должен оставить нас в покое. Более мы не будем воевать ради тебя. Женщины, которые прежде служили нам, должны обрести волю и получить вознаграждение.
