Лес постоянно уменьшался, а большую часть Атхаса становилась пустынным и бесжизненным местом, которое Рикус так хорошо знал. Затем, внезапно, истребление прекратилось, и Доблестные Воины вернулись в Башню Пристан.
– Мы почти победили, – сказал Андропинис. – Но тут мы осознали, что Раджаат сумашедший. – В его голосе прозвучала нотка сожаления, возможно даже злость, что они не закончили войну. – Мы прекратили сражаться.
– Вы остановились не потому, что осознали безумие Раджаата. Это было ясно с самого начала, – сказала Садира. – Вы остановились только потому, что узнали правду о том, кто именно выживет, когда он вернет мир в Синюю Эру.
– Это правда, – не стала спорить Оба. – Во время Очищающей Войны Раджаат постоянно говорил нам, что именно люди останутся единственной выжившей расой. Мы узнали, что он обманывает нас только тогда, когда уже было почти поздно.
– И тогда вы восстали и взяли Раджаата в плен, – закончила Садира.
Андрипинис дал своему заклинанию погаснуть. – Я вижу, что ты знаешь остаток истории.
– Не совсем, – ответила Садира. – Как случилось, что Борс потерял Черную Линзу? Я всегда думала, что с такими ценными вещами надо быть очень аккуратным.
– Трансформация в Дракона очень трудный процесс, – ответила Оба. – Вскоре после того, как мы изменили его, Борс потерял свой ментальный баланс и впал в безумие. Никто и не знал, что линза похищена, пока он не пришел в себя – спустя столетие.
– Лично я не верю в эти детские сказки, – сказал Рикус. – Если Раджаат старался вернуть мир халфлингам, почему он сделал людей своими Доблестными Воинами? Почему он не использовал халфлингов?
– Он не смог сделать из них волшебников, – объяснила Оба. – Их раса уходит корнями в Синюю Эру, когда искусство волшебства еще не существовало, и они не смогли стать волшебниками.
– Опять ты врешь, – сказал Рикус. – Я видел собственными глазами, как халфлинги используют волшебство.
– Магию элементалей, вроде солнечной магии Келума или магии ветра Магнуса, – поправила его Садира. – Они черпают свою силу прямо из неодушевленных сил мира: ветра, воды, тепла и камня. Но обычный волшебник использует жизненную силу животных и растений.
Рикус хотел было возразить, что Садира сама черпает силу из Солнца, но подумал лучше – и прикусил себе язык. Ее волшебство никак нельзя было назвать обычным.
– Я считаю, что короли-волшебники сказали нам правду, – сказала Садира. Мул угрюмо кивнул головой.
– Тогда отдайте нам линзу, – сказал Хаману, подавшись вперед. – Только с ее помощью мы сможем не дать Раджаату вырваться на свободу.
– Темная Линза не здесь, – сказала Садира. – Тихиан унес ее.
– Сач и Виан убедили Тихиана, что Раджаат сделает его королем-волшебником, – добавил мул. – Мы думаем, что он собирается освободить Раджаата.
Как неудачно для вас, – усмехнулся Нибенай. Король-волшебник вышел вперед и стал взбираться по откосу, уверенный в своей безопасности после того, как убедился, что Черная Линза не у них. – Теперь ничто не помешает мне отомстить мулу за мое увечие.
Оба схватила его за зародыш, появившийся на месте его отрубленной руки. – Оставь это на потом, – приказала она, глядя на утес, поднимавшийся на краю пустыни. – Если Узурпатор освободит Раджаата, нам понадобится их помощь. Будет просто позор, если мы не справимся с ним только потому, что им повезет убить тебя.
Нибенай легко вырвался, оставив зародыш своей новой руки Обе. – Это не твою руку обрубил проклятый мул!
– Нападай, если тебе неймется, но ты сделаешь это один, без нас. – Королева-волшебница указала на далекий утес, где темная струя энергии взметнулась в небо. Она пробила дыру в вечно-бурлящих пепельно-красных тучах, нависших над мрачной пустыней. Золотой свет лун Атхаса проник через нее, бросив странные тени на край равнины. – У нас другие заботы.
Андропинис выругался. – Глупый Узурпатор принес линзу в город.
Он немедленно побежал в сторону города, на ходу готовя заклинание. Остальные короли-волшебники повернулись и последовали его примеру. Только Нибенай остался стоять, его ладонь была повернута к земле.
– Это займет не больше секунды, – прошипел он.
Рикус схватил рукоятку Кары и бросил сломанный меч в короля-волшебника. Оружие закувыркалось в воздухе, капли черной жидкости, слетая с обломка меча, образовали пунктирную линию, ведущую вниз, со склона. Нибенай отпрыгнул назад, не удержался на ногах, и покатился по выжженному шлаку. Обломок звякнул о землю в двух шагах он него.
Король-волшебник вскочил на ноги и взглянул вверх, на Рикуса. Он начал было произносить заклинание, но внезапно остановился и в ужасе уставился на склон. Черные пятна, оставленные Карой, соединились между собой и вытянулись в длинную, тонкую линию. Линия разделилась на двое, став похожей на тонкие губы, между которыми возник рот, полный огромных клыков.
– Скоро, Галлард, – сказал рот. Он использовал имя, которое Нибенай отбросил, когда стал Доблестным Воином. – Очень скоро.
Длинный зеленый язык ударил из темной расселины губ, устремившись к королю-волшебнику. Нибенай вскрикнул от испуга, и, указав пальцем на страшную вещь, пропищал заклинание. Красное копье вылетело из его пальца, и язык разлетелся на сотню кусков. Рот засмеялся и еще один язык зазмеился между губ.
Нибенай отступил назад, повернулся и во весь дух понесся догонять остальных королей-волшебников.
Глава Семнадцатая. Ур Дракс
Плотно обвив своим змеиным телом Черную Линзу, Тихиан лежал под темной гранитной стеной, вывалившись из туннеля, который он пробурил через массивные блоки фундамента. Прямо перед ним стояла молчаливая чаща деревьев, их гибкие стволы беззвучно покачивались в лунном свете, похожие на рабынь-танцовщиц, приветствовавших его при входе в город. Каждое из них имело один единственный синий лист, большой как парус, туго натянутый над похожим на купол переплетением ветвей. Аккуратные темные тропинки вились через тень под их кронами, так что, похоже, он оказался в парке, а не в диком лесу.
Впрочем, Тихиан не замечал красоты этого места; все его внимание было приковано к Черной Линзе. Когда он вынырнул из тоннеля, вспышка энергии вырвалась из земли, прошла через него, а потом в линзу. Сейчас на поверхности сферы танцевали дюжины завитков дыма. Они постоянно удваивались в размере, подпитываемые фонтанами силы, с треском вылетавшими снизу, и уносились вверх, пробивая насквозь розовый шторм, бурлящий в небе.
Давай, двигай, – пробурчал Сач, вылетевший из тоннеля. Слова головы влетели в чащу перед ними и растаяли в ней без эха. – Короли-волшебники уже летят через равнину.
