— В смысле… потрахаться? — В замешательстве спросил одноглазый — и встретил несколько неуверенных кивков со стороны товарища. Тот был явно не против. — А ты… с большими-то дядьками можешь трахаться? Тем более, ты же…
Ехидна прикрыла один глаз, а второй отвела в сторону — чисто со стыда. Ну, да, она трахается, будучи беременной, и-и что с того?.. Но не на любом сроке! А только когда можно…
— Могу… Могу сазу с двумя, еси хотите…
— Подожди, прямо, ну?… — Человек указал на её животик…
— Ну вы будете аккулатны, да?.. — Протянула она в ответ, виновато соскаливая зубки.
Мужчины снова переглянулись. Серьёзно? Они же, как бы, просто к ней подошли, подаё*ываться каплю, а то что она тут, на скамейке сидела? Крем свой лизала, ещё и с животом таким… И вообще, волосы у неё цвета необычного были… И шапку не носила… А не прошло и десяти минут — и она предложила им себя отыметь? За дарма?.. В-вот уж правду об этих суккубах говорят!..
Девушка вытянула вперёд уже верхние лапки, намекая на то, что её можно поднять — и тот, что был покрепче, подхватил тридцатикиллограммовую ехидну, усаживая её к себе на согнутую в локте руку, покуда сама она оплела в объятьях его пахнущую потом шею. И удержаться, чтобы не лизнуть её — она не смогла.
— А куда идём хоть? — Спросил одноглазый, пока товарищ его, которому не досталось такой тёплой и мягкой ноши, довольствовался тем, что задрал ей платьице и во всех подробностях разглядывал её пухленькую попку.
— Туда! — Указала она кивком головы направление. — Но тут не особо близко!
С-следовало бы с них хотя бы взять на конфеты, но… Ладно… Иначе бы они её прямо тут на скамейке и оприходовали, а так хоть ножки свои топтать не придётся!..
***
В трактире её встретили немой сценой — все, кто хотя бы примерно знал о том, кто она такая (а таких в "Рогах и Копытах" было всё же большинство) прекрасно понимали, что это могло означать — когда её, пусть даже и беременную, провожало сразу двое человек. Ещё и на руках несли. А уж когда она, после того, как они занервничали в ожидании какого-нибудь подвоха со стороны наёмников и местных аборигенов-асмодиан, указала в сторону лестницы, ведущей на второй этаж — то есть своей комнаты — сомнения развеялись окончательно.
— У кого-то бу-дет секс… — По слогам разнеслось в зале — и как минимум несколько из присутствующих подняли кружки для тоста, заливаясь в громком приступе смеха.
— Ну и ну! Блудливая овечка по имени Шаос вернулась! — Подал голос Рикардо и приподнялся на своей табуретке, чтобы получше разглядеть её пузико. — Что же ты нам сегодня такого там принесла?
— Ада тебя видеть, Йикайдо! — Показала она ему средний палец — и, в сопровождении полуэльфа, была унесена наверх. В свою комнатку…
В свою бедно обставленную, но такую родную комнатку. Со старым шкафом, где покосившиеся дверцы даже не закрывались, где тумбочка шаталась, кажется, сама по себе и тогда, когда ей самой это заблагорассудится, где стоял нагруженный тряпьём таз, а с потолка свисал канат, за который было так удобно хвататься, если нужно было стоять, а силы в ногах не было — или они слишком сильно дрожали. Разве что кровать её была крепкой и не скрипела, ибо это порой сильно бы отвлекало тех, кто сидел внизу и ел сосиски.
— Сюда! — Сказала она, указывая головою на, как удивительно, кровать — на обычное серое покрывало из льна.
И её на неё и опустили. На самый край, так, что девушка, пусть и практически утратившая за время их "путешествия" почти всё своё возбуждение, всё же не стала обманывать их — и, неуклюже задирая ноги, разулась и стащила с себя нижнее бельё.
— Всё! Я готова, стобы меня тлахали! — Своеобразно пошутила девушка — и показала зубки. Но уже следующим мгновением стала чуточку более серьёзной и взволнованной. — Мне… оставить платье? Или снять?
Раздеваться полностью она всё-таки любила не сильно. Причин тому можно было насчитать много, но какой-то главной среди них, пожалуй, и не было.
— Как хочешь. — Сказал одноглазый, проверяя хлипкость замка на её двери.
Но его товарищ-полуэльф не согласился — и уже в нетерпении начал стягивать с себя рубаху, попутно бросая:
— Сними его! Хочу видеть твоё забавное тело!
Девушка пожала плечами. Хочет — так хочет. Ей не сильно жалко… И, зажмурившись, стащила его, вешая рядом с собой на самый край кровати.
Она осталась в одном только ошейнике и милых, с кружевом носочках.
— Какая кругленькая. И гладенькая!
— Дааа, пухленькая самочка… Кстати, а чего ты такая мелкая? Кормили плохо или обратили, когда ты была?..
— Я полуослик, не видно лазве? — Захмурила Шаос брови.
— О! А лапки у тебя что, лохматые? — Спросил нетерпеливый полуэльф, уже портки к этому моменту снимая.
— Я только полу… полуослик. Я и эльф наполовину, тойе.
— Х*расе мутант какой! — С усмешкой произнёс одноглазый.
И когда его друг поставил колено на кровать, а ехидна, зажмурив от… всё-таки, от страха глаза, ибо сейчас её не просто трахнут, но и… но и, ну… в общем, она зажмурила глаза от страха — и неуклюже перебирая всеми четырьмя лапками переползла на середину кровати, становясь там на четвереньки, в примитивную собачью позу. Да так, что пузико так и осталось лежать на кровати. Если бы она смогла найти какое-то устойчивое положение — то возможно бы она смогла чисто на нём, как на подушке, лежать…
— Т-только снатяла плавила!!! — Сказала она, когда горячие руки мужчины за ней легли на её стан и она не просто зажмурилась, а вся сжалась от волны прошедшей по её телу дрожи. — Я-я, к-как видите… немного в полойении, поэтому…. Н-не пихайте слиском сильно! И сталайтесь так, стобы, ну… вдоль спины сло, а не вниз пихать! Оно там пловисает как бы, и… ну, так безопаснее! И ессё, если мне будет слиском больно или я… ну… натьну в этот момент, ээээм….
Пришлось сощурить один глаз.
— Лозать, в-в обсем, или застутю по кловати — вы остановитесь, угу?.. Я вам дам потом контить, но только остановитесь! Д-да, и… Я сильно вас поплосу — не в меня… Я не хотю опять сазу бееменить… Хоосо? Да, и если не вниз, то пихать мозно полностью! Я гибкая, в меня влезет!
А влезать там было чему — эльф уже с самоуважением покивал при виде своего длинного, более чем двадцати пяти сантиметрового корня.
— А в рот я к тебе хоть влезу?
Это уже поинтересовался тот, что носил повязку — у него член был не только на пару сантиметров длиннее, но ещё и толще.
— Если с-силь!.. — Эльф приставил к её киске кончик своего члена — и Шаос, вздрогнув, расставила ноги пошире. Ещё и сделав дополнительный, особенно глубокий вдох. — Сильно пихнёте, но я так не люб!..
Он вошёл. И ехидна, изогнув спину так, что попка её подалась вверх, схватилась за покрывало руками, стискивая его своими маленькими, коротенькими пальчиками. Б-больно, блин… И… и!…
— Мозно… Глубзэ!
И он ткнул сильнее, глубже — пока член не наткнулся на её кервикс, что начал медленно и мучительно приоткрываться под давлением мясного поршня, заставляя её…
Нет, стучать сейчас она не могла. Это ей нужно было перетерпеть — впустить его в свою матку… Иначе она будет слишком короткой, чтобы удовлетворить такой большой член!
— В-ваф! — То ли гавкнула, то ли прокряхтела она, когда под напором эльфийского стержня вход в её матку открылся — и он проскочил внутрь… Да только в тот момент, когда она была готова открыть ротик, чтобы с чавканьем милого язычка кончить — внутри неё порвалась некая оболочка… И девушка издала какой-то вялый, измученный стон, одновременно с этим ещё и заваливаясь на сторону.
Да только талию её плотно сжимали руки эльфа и упасть на кровать ей не грозило — её бы могли продолжать трахать, отключись она полностью и используя как неодушевлённый предмет.
Комната наполнилась звуками влажных шлепков. Безволосый пах полуэльфа с этими голыми, морщинистыми яйцами ритмично ударялся о её бёдра, с чавканьем выдавливая наружу такую обильную жидкость, что брызгала и живо стекала вниз, на кровать. По их ногам, по бёдрам — каплями срывалась с яичек.
