На прекрасном лице Ангела появилось какое-то неуловимое выражение — может, скорби, — и она замолчала.
— Если его не смогут остановить, если он… воплотится в человеческом теле, что он станет делать? — настойчиво спросила Леони.
— Уничтожит на Земле последние ростки добра, — еле слышно, почти шепотом ответила Ангел. — Земля станет адским миром, навсегда лишенным спасения. Я не могу этого допустить, Леони, но не могу и предотвратить — без твоей помощи.
— Тебе нужна моя помощь? — изумленно спросила Леони. — Но ты же — сверхъестественное существо. Как я могу помочь тебе?
— Погляди вокруг, — сказала Ангел. — Что ты видишь?
Шезлонги стояли в полуметре от массивных золотых перил, ограждающих край балкона. Леони встала, подошла к перилам, оперлась на них и нерешительно поглядела вниз.
— Вау! — воскликнула она.
С первого взгляда она и не поняла, насколько высоко они очутились. Оказалось, что комната располагалась на вершине цилиндрической башни головокружительной высоты, стоящей на вершине огромной серебряной пирамиды в геометрическом центре города Ангела. Квадратное основание пирамиды, размером с шесть кварталов Манхэттена, было окружено широким каналом, наполненным блестящей серебристой жидкостью. Вокруг него концентрическими кругами располагались еще четыре огромных канала, алого, синего, зеленого и золотого цветов, разделенные между собой садами, парками и кварталами фантастически красивых зданий. Каналы пересекали мосты, висящие в воздухе, казалось, без какой-либо опоры. Внешний канал был обрамлен стеной из красивого металла медного цвета, в десятки метров высотой и в несколько метров толщиной.
Чувствуя подвох в вопросе Ангела, Леони не торопилась.
Город был застроен колоссальными зиккуратами из прозрачного хрусталя, стоящими по четыре по сторонам прямоугольных площадей, и гигантскими замками из синего хрусталя, увенчанными готическими шпилями и башенками. Другие здания можно было бы счесть соборами, храмами или мечетями, изумрудного и гранатового цвета, увенчанными куполами и окруженными игольно-тонкими минаретами с золотыми макушками. Были здесь и громадные аркады, и арочные контрфорсы, и небоскребы целиком из стекла, без единого признака металла и камня, а также широкие эстакады, поднятые над поверхностью и соединяющие между собой все площади. Но самым впечатляющим была добрая сотня обелисков, каждый размером с Эмпайр Стейт Билдинг, которые словно были вырезаны из цельного куска нефрита. Вместе они образовывали пятиконечную звезду, выстроенную вокруг круглого города.
Будто заметив присутствие Леони, обелиски начали светиться и стрелять яркими молниями прямо в безоблачное небо.
— Что ты видишь? — снова спросила Ангел.
— Невероятный город! Ого! В смысле, совершенно поразительный! Будто из «Волшебника страны Оз». — Леони снова огляделась. — Так вот в чем подвох? Реакция обелисков, на мой взгляд, заставляет думать, что все вокруг не очень-то реально. Это что, какое-то невероятно убедительное изображение? Это… это просто иллюзия? Вроде миража или чего-то подобного?
Леони вернулась к шезлонгу и села.
— Может, все это — одна большая галлюцинация? — пробормотала она. — Приняла какой-то гадкий наркотик — и очутилась в Изумрудном Городе…
Синий Ангел улыбнулась и покачала головой.
— Все это реально, — сказала она, сделав величественный жест рукой. — Но погляди…
Внезапно у нее в руке появился небольшой прибор, похожий на планшетный компьютер, такой, какой она использовала, чтобы отправить Леони к Сульпе. Экран зажегся.
— Эй! — предостерегающе воскликнула Леони. — Я больше никуда не отправлюсь, пока не получу ответы на некоторые вопросы.
— Не беспокойся, на этот раз я всего лишь кое-что тебе покажу.
Как и в прошлый раз, Ангел повернула диск на панели управления под экраном.
— Гляди, — сказала она, показывая на четыре хрустальных зиккурата вдали. Воздух вокруг них задрожал, и они исчезли.
— А как насчет такого?
Ангел снова повернула ручку, и зиккураты снова появились, но теперь они были пронзительно синего цвета.
— Я могу сделать и так.
Она в третий раз повернула ручку, и зиккураты превратились в четыре огромные сверкающие сферы, слившиеся в одну, еще большую; та поднялась в воздух на сотню футов и бешено завертелась.
Леони была озадачена и разочарована одновременно.
— Почему же ты говоришь, что все это реально? С реальными предметами такого не сделаешь. — Она наклонилась и повнимательнее посмотрела на устройство в руках Ангела. — Это, должно быть, изображение, а ты управляешь им с помощью твоего, типа, планшета, как цветом неба, когда я была здесь в прошлый раз.
Ангел снова покачала головой.
— Знаю, что так оно и выглядит, но это не то, что есть на самом деле. Все вокруг реально, в самом настоящем смысле этого слова. Пирамиды, зиккураты, обелиски и башни сделаны из вещества. Как и тело, в котором ты оказалась. Ты уже знаешь, что оно не подвержено таким ограничениям, как земное, но также знаешь, что оно чувствует боль и, как ты догадываешься — совершенно правильно, — может быть умерщвлено…
— Как ты убила дона Аполинара и как он убил дона Эммануэля?
— Да, в некотором роде. Совершенно отличаясь в других отношениях, фундаментальная структура вещества в том мире, где дон Аполинар построил свою пыточную камеру, практически идентична структуре вещества этого мира.
— Фундаментальная структура вещества? Если ты имеешь в виду атомы и все такое, то я ничего в этом не смыслю.
— Атомы — детские игрушки. Я говорю о куда более глубоком и фундаментальном уровне.
Леони уже хотела было возразить, но Ангел подняла руку, призывая ее к молчанию, и продолжила:
— Непоседа, тут тебе не экзамен. Я не жду, что ты одним махом освоишь знания, которые величайшим умам земного человечества еще предстоит осознать. Просто пытаюсь объяснить тебе, что мои возможности противостоять Сульпе в твоем мире ограничены. И, прежде всего, это определенные и неизменные закономерности Всеобщности. Именно поэтому я нуждаюсь в твоей помощи.
— Всеобщности? Неизменные закономерности? Я опять ничего не понимаю.
— Земля — отдельно взятая планета в отдельно взятой солнечной системе, среди триллионов других солнечных систем Вселенной. Вселенная же, в свою очередь, есть лишь крохотная крупица Всеобщности — невероятного множества всех возможных вселенных. И все миры, в них содержащиеся, в целом составляют реальность. Вещество и материя имеет многоуровневую организацию, проявляющуюся во всех этих бесчисленных мирах, от самых низких, плотных и овеществленных, до самых высоких, бесплотных и невещественных.
