Обернувшись, он даже чуть присел, пропустив мелькнувшего над головой золотистого дракончика. Тот шлепнулся на свой любимый валун и обнажил в улыбке иголочки зубов. Судя по метавшемуся языку, дьявол был чем-то взволнован.
Берфеллаг усмехнулся, изо всех сил стараясь не показать дрожь, охватившую его при упоминании о долге. Нет, он не боялся невыполнимых заданий, он боялся того, что ему придется покинуть Красный мир накануне войны, оставив на волю случая любимую и свой народ.
– Конечно, о мудрый. Я готов исполнить твое пожелание, но при условии….
– Ты ставишь условия? Мне? – Раздвоенный язычок еще быстрее заметался в пасти.
– Уж извини. Не умею просить. – Берфеллаг невозмутимо пожал плечами. – Впрочем, на этот вопрос у тебя, возможно, не будет ответа….
– Наивный. Хочешь купить меня на этот старый трюк? Как сейчас говорят в мире смертных – развести на слабо?
– Ээ, – здесь Берфеллаг замешкался. Действительно хотел развести…. – Прости меня мудрейший, но мой вопрос и впрямь может быть тебе не по зубам. Я всего лишь хотел спросить… перед уплатой долга, не знаешь ли ты, где в этом мире можно найти Лучезарного.
Дракончик замер, быстро хлопая золотистыми глазками.
– Лучезарного? Зачем ты хочешь побеспокоить покой создателя?
Берфеллаг потупился, чувствуя как яркие глаза дракона, впиваются в него, читая его мысли и чувства как раскрытую книгу.
– Это мой отец. Я ищу его уже вечность.
– Зачем?
– Чтобы просить прощения за то, что совершил Сайдарг и искупить свою вину.
– И в чем твоя вина?
– В равнодушие. – Берфеллаг склонил рогатый шлем еще ниже. – Я не хотел его смерти, не жаждал трона как Сайдарг, но почему-то я пошел вместе с братом….
– Ты говоришь это потому, что единственный стоишь у власти или….
– Я говорю это потому, что давно это должен был сказать тебе… – Берфеллаг выпрямился, глядя сквозь горящие прорези на заинтересованно молчавшего дьявола. – Ты единственный можешь избавить меня от груза вины, отец.
Мгновение ничего не происходило. Затем дракончик взлетел и рассыпался черными хлопьями пепла тут же собравшимися в призрачную фигуру.
– Как ты это понял?
Берфеллаг пожал плечами и сделал несколько шагов навстречу.
– Не знаю. Почувствовал. К тому же подсказки лежат на виду, нужно их только понять: абсолютной мудростью мира может владеть только его создатель, твоя броня – золотистый дракон. И еще одно маленькое наблюдение – глубинный дьявол появился вскоре после твоего исчезновения.
– Ты всегда был мудр, Берфеллаг. Твоя мудрость, сила Сайдарга и духовная красота Таримаар должны были создать из вас троих идеальный союз правителей этого мира, если бы не одно но. Вы не захотели ждать.
– Все изменилось, отец! Мы изменились! Этот мир устал от войн рвущих его на части. Прошу! Сними проклятие.
– Это невозможно, князь. Проклятие уйдет само, когда замкнется последнее звено этой цепи.
– Что ты хочешь сделать?
– Завершить все начатое вами.
– Но мы уже давно искупили свою вину!
– Не совсем. Осталась одна маленькая деталь. Для этого я и ждал тебя. Пришло время отдавать долг, князь.
Берфеллаг помолчал и коротко кивнул.
– Я готов. Что ты хочешь, чтобы я сделал?
– Мне нужно твое тело. Скоро ключ откроет мне двери. – сотканный из мелькающих черных точек силуэт шагнул к нему так близко, что князя коснулась волна жара. Словно… словно его собеседник был материальным?
– Тар? Он ведь тоже из рода Создателей. – Берфеллаг хотел отшатнуться, но невидимые пальцы вцепились ему в плечи, заставляя остаться на месте. – Так значит это правда? Ты хочешь вернуть себе силу и власть, прожив вместо него жизнь?
– А ты думал, что после вашего предательства я подарю вам абсолютную власть над миром? МОИМ миром? Не нужно приписывать мне чужие лавры. Я не Вседержитель.
– Ты обещал не причинять вред моей крови!
– Я помню. – Призрачное лицо придвинулось к нему вплотную так, что Берфеллагу на мгновение показалось, будто он видит глаза отца, а после его накрыло спасительное беспамятство.
Тар.
Я долго смотрел в фиолетовое небо, улыбаясь как идиот и боялся пошевелиться. Единственная наполнившая мою жизнь смыслом драгоценность уютно лежала у меня под боком и сонно посапывала мне в шею. Ни одна женщина не сводила меня с ума так, как Лайла и ни одна не была так дорога.
Непривычная нежность плеснула в сердце.
Моя. А все остальное – не важно.
И впереди ночь счастья. А утром мы закроемся на замок и никому не откроем. Вот интересно, а ангелы умеют готовить? Ладно, это тоже мелочи – приготовлю сам, только бы никуда ее не отпускать.
Я счастливо вздохнул. Кажется, вопреки прогнозам меня ждет самый счастливый день рождения.
Коснулся рукой ее атласной кожи. Скорее чтобы вновь убедить себя в ее реальности. И тут счастье разбил в дребезги телефонный звонок.
Черт! Как всегда вовремя! Теперь искать его…. Лайлу бы не разбудил….
Я бросил на нее осторожный взгляд и невольно вздрогнул. Ее чуть мерцающие синими искорками глаза смотрели на меня.
– Кому не спится в ночь глухую? – растерянно ляпнул я, и криво улыбаясь, попытался подняться.
– Нет Тар! Пожалуйста! Не отвечай!
– Думаешь Лучезарный убьет меня по телефону? – Бросив попытки отлепить ее от себя, я сгреб ее на руки и, посадив к себе на колени, подтянул лежавшие у дивана джинсы. Где-же этот обломщик счастья?
Телефон словно сам меня дожидался и прыгнул ко мне, как только я запустил руку в карман. Несколько мгновений я подслеповато посмотрел на пляшущие цифры и поднес трубку к уху.
– Да.
– Тар? – голос Макса донесся до меня так громко и четко, словно он находился рядом. – Это ты?
– Нет, не я! – Блин, у него еще хватает совести шутить. Я прижал к себе вдруг затрясшуюся словно в ознобе девчонку и огляделся в поисках одеяла. – Макс, я вообще-то сплю. Ты на часы смотрел?
– Одиннадцать вечера. – Голосом диктора отчеканил тот. – Извини, но мне приказали тебе позвонить.
Дурман надежды на самый лучший день рождения тут же выдуло у меня из головы.
– Сколько их?
– Восемь.
– Где?
– У меня дома.
– Оружие?
– Вроде нет.
– Что им нужно?
– Твое кольцо.
Голос Макса исчез. Я бросил трубку на подушку и ссадил следом за ней Лайлу.
– Надо ехать….
– Тар, нет! Прошу тебя! Послушай на этот раз меня! Поверь мне – это ловушка! Это просто ловушка! Твой Макс – князь Рубинового рода! Ему нельзя верить! Он чуть не развоплотил отца!
