Когда перед глазами во второй раз возникла кочка, похожая на торчащую из земли задницу, Хорст ощутил смутное беспокойство. Поднял взгляд и с трудом удержался от ругательства.
Роща, до которой в момент последнего разговора оставалось чуть больше сотни размахов, и не подумала приблизиться.
– Мы топчемся на месте, – мрачно сказала Илна. – Словно кусок земли вращается под нами, а мы идем и идем, не сдвигаясь ни на шаг…
– Кто-то не хочет пускать нас дальше? – Хорст ощутил, как накопившаяся за последние дни усталость вскипает раздражением. – Клянусь Владыкой-Порядком, пусть лучше драпает без оглядки…
И он упрямо двинулся вперед, зацепившись взглядом за крайнее из деревьев, похожее на крюк с изогнутой верхушкой. Едва не свалился, угодив ногой в рытвину, но глаз не отвел.
Роща немного приблизилась, а затем скакнула назад, оказавшись на том же расстоянии, что и раньше, а Хорст обнаружил себя стоящим рядом с так и не двинувшимися с места спутниками.
Налетевший ветер снова принес завывание, на этот раз – откровенно злорадное.
– Клянусь мошонкой Хаоса! – в рыке Альфи прозвучала растерянность.
– Что вы видели? – поинтересовался Хорст.
– Тебя словно отнесло ветром, – сказала Илна. – Ты перебирал ногами, и при этом плавно летел назад.
– Тут тоже шторм, – вздохнул Хорст, – такой же, как у берега, где нас чуть не раздавило в лепешку, только невидимый.
– Как же через него пройти? – наемник с недоумением поглядел на собственный клинок и спрятал его в ножны.
– Если бы я знал…
Хорст поднял руку, чтобы почесать шрам на щеке, да так и замер.
Везде, где Хаос останавливался, упираясь в препятствие, будь то горы, море или Стена, плоть мира становилась нестабильной, теряла присущую ей жесткость: рвали небо в клочья страшные бури, Орден Алмаза сражался, отражая нападения чудовищ, а здесь неощутимый ветер не давал пройти дальше…
Но ведь корабль фреалсинни едва не подошел к берегу? Да и за Стену безумный шут с учеником пробрались довольно легко?
– Тут можно пройти, – сказал Хорст, – только вот не знаю, что лучше – ждать, пока шторм ослабеет, или искать место, где он не так силен, как тут.
– А ты уверен, что такое место есть? – Илна хмыкнула. – Или в том, что когда-нибудь эта штука теряет напор? Мы можем просидеть тут год или облазить холмы на ходы в стороны, но не сдвинуться ни на шаг!
– Все верно, – бывший сапожник посмотрел на небо, затянутое какими-то бесцветными облаками, на серое пятно солнца, и закрыл глаза. – Не хотелось мне этого делать, но, судя по всему, придется…
Порядок откликнулся на призыв с удивительной легкостью, по позвоночнику и груди прошла волна щекотки, и Хорст почувствовал, что тело его вспучивается, будто прорастает углами и гранями зародившихся в живой плоти кристаллов.
Перед глазами поплыло, и мир вокруг изменился, стал плоским, как вырезанный на доске рисунок, потерял цвет. Затвердевшая кожа ощутила горячее, словно из жерла вулкана, дуновение.
И куда громче зазвучала в голове песня океана людской боли.
– Идите за мной, – голос стал каким-то щелкающим, неприятным, прогремел гулко и мощно.
Хорст тяжело шагнул вперед, горячее дуновение усилилось, поток воздуха ударил в лицо. Волосы на голове колыхнулись, но тут же застыли, будто их прижала невидимая рука.
Идти было больно, каждое движение отдавалось дрожью по всему телу. На плечи давил груз покрывшей кожу ледяной брони, ноги, если верить ощущениям, погружались в землю чуть ли не по колено.
Воздух бил в лицо, норовил остановить, сшибить с ног, уже не просто дуновение, а настоящий ураган. Хорст понимал, что следующие за ним люди не ощущают шторма, но стоит тому, кто их прикрывает, оступиться, замедлить движение, горячий ветер унесет их далеко назад.
Поэтому он делал шаг за шагом, не обращая внимания на слезящиеся глаза, на все сильнее бьющие в невидимую плотину волны океана, составленного из человеческих мучений.
А потом словно пелена лопнула перед лицом, давление воздуха исчезло. Сила Порядка с болезненной дрожью начала уходить из тела, и Хорст понял, что волна чужой боли сейчас накроет его с головой.
Настало время платить за помощь.
Когда Хорст споткнулся на ровном месте и принялся медленно валиться вперед, Илна на мгновение застыла в оцепенении.
– Разрази меня Хаос! – куда быстрее сориентировавшийся Альфи прыгнул вперед, подхватил мага, не дав тому уткнуться носом в землю.
Девушка сжалась, ожидая, что их неумолимо потащит назад, мимо кольца из валунов, вверх по склону, к памятной роще, ныне превратившейся в черную точку далеко вверху.
– Неужели прорвались? – спросила Илна, осознав, что они остаются на том же месте.
С того момента, как Хорст изменившимся голосом сказал «Идите за мной!», дочь редара шла точно в тумане, не видя ничего вокруг и страшась отвести взгляд от равномерно шагающего мага.
Иногда его фигура искажалась, и тогда Илне казалось, что перед ней двигается гигант в броне, горящей синим огнем, что голову его окутывает черный туман, а ветер рвет плащ за широкими плечами.
– Похоже, – буркнул Альфи и осторожно положил застонавшего Хорста на траву. – Он нас протащил за собой, точно на веревке…
Мага дернуло, словно кто-то ударил его под ложечку, из горла вырвался хрип, а из ноздри вытекла и застыла алым шариком капелька крови, черная на белой до прозрачности коже.
Илна рванулась было к нему, но, вспомнив, что лежащий на земле человек испытывает совсем не человеческие мучения и что люди помочь ему ничем не могут, осталась на месте.
Мысль о том, что Хорст может снова ослепнуть, девушка старательно гнала прочь.
– Надо идти, – дочь редара оглянулась, тревожное чувство, что за ними наблюдают, царапнуло сердце. – Некогда ждать, пока он придет в себя. Ты сможешь его нести?
– Постараюсь, – наемник глянул на Илну без особой радости и легко, как охапку сучьев, закинул мага себе на плечо.
Закряхтел, круглое лицо побагровело, но через мгновение обрело нормальный цвет.
– Иди вперед, и не спеши, – проговорил Альфи. – Перед тем, как свалиться от усталости, я тебе скажу, клянусь мошонкой Хаоса.
Не успели пройти десятка шагов, как с севера налетел ветер, принес резкий, неприятный запах. В носу засвербело, Илна сморщилась, чтобы чихнуть, и обнаружила, что они шагают через непонятно откуда взявшийся туман.
– Убереги нас Творец-Порядок, – рука сама поднялась, чтобы сотворить знак Куба.
– Это еще что? – вопросил тяжело сопящий Альфи.
Туман двигался, в нем мелькали силуэты, отдаленно напоминающие человеческие, тут же исчезали. Через серо-белую пелену, похожую на кисель, доносились лающие звуки.
