Владелец школы расхохотался. В полный голос. Весело и задорно.
Оторопевший лорд оборвал речь на полуслове.
— Мне показалось или вы мне угрожаете? — выдавил сквозь смех хозяин кабинета.
Резко захлопнувшаяся дверь громыхнула взрывом на мельнице. Заскрипели ступени — незадачливый заказчик помчался на улицу, не удосужившись даже попрощаться.
Рихар резко оборвал смех. Покосился на оставленные на столе лист бумаги и кошелек. Деньги полетели в окно. А скомканный листок — в горящий, несмотря на теплую погоду, камин.
— Идиот.
Обуглившийся лист бумаги опал седым пеплом. Вновь скрипнула дверь — квартерон вышел в тренировочный зал.
— Рикардо, мать твоя гоблин, кто тебя учил так держать руку? Это шпага, а не вертел! — Грозный рык Рихара разнесся по помещению.
Громила с чуть зеленоватым цветом лица (так что слова главы гильдии убийц были не столь уж ложными) смущенно потупился и поспешно спрятал за спину обе руки:
— Дон Герад, я…
— Что ты? — фыркнул квартерон, окидывая долгим взглядом тренировочный зал. — Работай давай, а то так и будешь в шестерках торчать.
Рикардо покраснел (точнее было бы сказать «позеленел») и заелозил носком ботинка по полу. Придя в гильдию больше десяти лет назад, до семерки он так и не добрался.
Рихар смерил побуревшего от стыда убийцу насмешливым взглядом и, обронив:
— Тренируйся лучше, — вышел из комнаты.
С того момента как ушла Инге, разговор заглох окончательно. С Рихаром еще можно было побеседовать, спросить, как он себя чувствует, не беспокоит ли рана. Но Джейт — о чем с ним вообще можно разговаривать?
Проходила минута за минутой, час за часом. За окном медленно смеркалось. Эсме уже успела убрать со стола. Лерке достала из закромов небольшой клубок шерсти и размышляла, стоит ли сейчас повязать или нет. Хоть какое-то развлечение, да и на зиму пригодится. Например, те же чулки. Правда, с их примеркой выйдет небольшая проблема, ну да ладно.
Мужская же составляющая компании откровенно скучала. Рихар просто лежал, уставившись взглядом в стену, и флегматично размышлял, смог бы он, представься ему такая возможность (и главное — способность, при таком-то состоянии здоровья), прирезать всех находящихся в комнате. Джейт за прошедшее время успел раз пять обойти все комнаты, выглянуть в окно, поразиться тому, как быстро смеркается, позаглядывать, пока никто не видит, в ящики и сундуки. Обнаружив на одной из полок небольшую, плетенную из тонких ремешков куклу, он удивился тому, на кой черт надо хранить такую рухлядь. Когда Лерке покосилась в его сторону, черт поспешно отвернулся от шкафа.
Впрочем, тишина в комнате царила недолго. Ровно до того момента, как Джейт замер, задумавшись о чем-то своем, а в следующую минуту торжествующе заорал:
— Понял!
Рихар дернулся от неожиданности и взвыл в тон Джейту. В отличие от последнего — от боли.
— Что ты понял? — осторожно покосилась на него Эсме, чудом не выронившая тяжелую плошку — она как раз собиралась поставить ее в шкаф.
— Понял, почему мне скучно, — радостно сообщил черт. — В первый раз, когда я сюда попал, мы убегали, нас догоняли. Во второй, наоборот, мы догоняли, от нас убегали — вон тот раненый подтвердит. А сейчас торчу здесь, как тополь на Плющихе, и заняться нечем, даже сбитые коленки Рихару — и те Яли вылечила.
Судя по лицу квартерона, ему очень хотелось рассказать, что же он думает о Джейте. Почему убийца сдержался, осталось тайной. Впрочем, ему бы и не дали особо высказаться: черт радостно отсалютовал всем присутствующим и растаял в воздухе с воплем:
— Понадоблюсь — зовите! Может, услышу!
Девушки переглянулись и покосились на Рихара «со сбитыми коленками». Общее мнение высказала Лерке:
— Прелестно. У меня просто нет слов.
Ночь спускалась на город. Ветер неспешно перебирал листву. Золотистая звездочка пронеслась по небосклону и затерялась, не долетев до горизонта, когда какая-то тень с рыжей шевелюрой подхватила ее на лету, попробовала на зуб, как монету, и засунула за пазуху — на память.
С утра Инге не пришла. Прислала сообщение через появившуюся на пару минут Яли, (та проявилась в доме, оттараторила: «С вашей сестрой все в порядке. Занята. Помогает роженице. Как освободится, сразу придет» — и растаяла в воздухе), да еще через полчаса прислала все ту же Яли с просьбой передать через нее несколько пузырьков со снадобьями — слугам и родственникам ратмана мгновенно понадобилась помощь знахарки. В любом случае, раз за судьбу сестры можно было не беспокоиться, Эсме с Лерке начали собираться на работу.
Сперва надо было решить, кто же останется дома, чтобы следить за раненым. В принципе у Эсме не было никаких сомнений, что делать это придется ей, и каково же было ее удивление, когда Лерке осторожно вытащила ее за рукав в сени и тихо попросила:
— Эс, пойди поработай за меня.
В первый момент Эсме ничего не поняла:
— С ума ты сошла, что ли?
— Эс, ну сходи, а? Мы с тобой очень похожи, подмены никто не заметит. Продашь цветы, деньги отнесешь в гильдию — и сразу домой. Ну что тебе стоит?
— Зачем тебе это?
Лерке потупилась.
Эсме несколько долгих секунд изучала ее взглядом, а потом ахнула:
— Господи, Лерке, он же убийца! О чем ты думаешь? Кота вон лучше покорми.
Кот, до этого момента лежавший на лавке, одним прыжком взвился в воздух и, подскочив к сестрам, закружился у их ног, жалобно мяукая и заглядывая в глаза.
Лерке присела на корточки, провела ладонью по мягкой шерсти оголодавшего кошака и вздохнула:
— Он красивый.
Эсме расхохоталась в полный голос. Младшенькая вскинула на нее потрясенный взгляд:
— Ты что?
Эсме, все еще не в силах остановиться, только рукой махнула. Лишь через пару минут, отхохотавшись, пояснила:
— Я просто представила, какие у него будут удивленные глаза, если ты вот так подойдешь и скажешь… — Девушка старательно сцепила пальцы в замок, вытянулась в струнку и, затрепетав ресницами, сладко пропела: — «Вы такой краси-и-ивый», или нет, лучше: «Вы такой ла-а-апа».
Теперь уже смешком поперхнулась Лерке:
— Ну так что, сходишь за меня?
— Уговорила. Но это — в последний раз.
Корзинку цветов на продажу Эсме получила быстро: ее в самом деле приняли за сестру. Хотя, честно говоря, сама воровка могла понять с трудом: как на четверть эльфийку можно перепутать с на четверть тренти? С точки зрения Эсме, это было все равно что назвать тролля гоблином. А может, глава гильдии понял, что пришла немного не та Миисарт, но пожалел ее? Трудно сказать.
