Когда же он наконец вошел к нам в комнату, то закрывать дверь не спешил. Обернулся и приказал:
– Приведите мне Рениана Чиларда и его старшего брата, они должны быть где‑то в пределах этого заведения.
– Есть! – рявкнули в один голос стражники.
Содгар Вериндейл, и много еще кто, махнул рукой. Дверь захлопнулась мгновенно. Косяки скрипнули.
– А теперь, – он повернулся в нашу сторону и посмотрел первым делом на королеву. Его губы тронула поистине обворожительная улыбка: – Дорогая, ты прелестна как сармальский высокогорный подснежник, только‑только выглянувший погреться в солнечных лучах. Так же молода и свежа…
– Льстец, – королева прервала комплементы мужа и подала руку для поцелуя. Король охотно прикоснулся губами к рубину ее кольца размером с половинку лесного ореха, и, наконец, переключился на нас с Тэрионом.
– Так это ты послужил причиной для новой головной боли Мари‑Дианы? – он осмотрел меня пресным взглядом. Сложно было понять, какие эмоции по отношению ко мне испытывал монарх, но явно ничего хорошего ждать не приходилось.
– Это я, – друид отвлек внимание правителя на себя. За что буду век ему благодарна. Наверное…
– Я уложил спящую Ёссу в постель к Тэриону, чтобы создать скандал поутру.
Король живенько крутнулся на пятках, оборачиваясь к нам спиной.
– Хм, и правда, друид, судя по побрякушкам. – Он сделал несколько шагов в сторону Шелидана, но передумал.
– Так, не отвлекайте и не перебивайте меня, иначе прикажу вас казнить, – буднично сообщил правитель.
И снова увидела, как принцесса закатывает глаза к потолку. Подождите, так он это несерьезно? Или подобные разговоры Мариколь настолько приелись, раз она так красноречиво реагирует.
Король снова обернулся к нам.
– Про смуту я уже услышал в общих чертах, что семейство Чилардов щупает почву и хочет возвести на трон после моей смерти именно Мариколь, а не Тэриона. Они начали распускать слухи о слабоумии моего сына, чтобы это мнение крепко засело в памяти жителей Гряды. Я отдал приказ, поймать всех. Хочу послушать оправдания из уст первоисточника. Первого, наверное, найдут друга моего сына, так как он здесь должен быть. Но если Рениан ни при чем, то я использую его как заложника, чтобы провести переговоры с его родителями без лишнего кровопролития. – Уверенный голос монарха, как и его внешний вид, не позволяли ни на секунду усомниться в том, что так и будет.
Если бы ни одно «но»!
– В Драконьей Гряде сейчас находится Рениан и его брат, если, конечно, они еще не сбежали, – друид рискнул навлечь на себя гнев правителя и заговорил вопреки запрету и без всякого подобострастия.
– Дорогой, – королева вскочила на ноги, стараясь опередить гнев монарха, – Дай ему договорить.
Содгар оборачиваться в очередной раз не стал, а сказал, стоящим за его спиной:
– Дозволяю, друид, говори.
– В будущей смуте планирует принять участие и Ландриэль.
– Невеста Тэриона? – как бы ни пытался монарх скрыть удивление, но это у него не вышло. На какую‑то долю секунды он потерял лицо, однако быстро опомнился и посмотрел на своего сына укоризненно, но и только.
– Я здесь ни при чем.
– Это ложь! – гневно бросила Лумиэль. – Моя принцесса не принимает участия в смуте. И ваш сын тоже виноват – он не проявлял к ней должных знаков внимания!
– Знаков внимания? – оскорбился Рио. – Да она старше меня на десять лет! Какие‑такие знаки я должен был ей подавать? Ведь она мне в мамы годится, – заметив колкий взгляд королевы уже менее неучтиво добавил: – Почти. Мама, папа, согласитесь, эта идея с нашим браком была с самого начала плохой.
– Сын, – терпеливо начал отец, – мы уже неоднократно это обсуждали. Такова политическая ситуация. Нам нужен союз с эльфами.
– Ага, сами вы заключили союз по любви! – негодовал Рио. Хотел он того или нет, но его настоящее «я» явилось миру во всей красе. Серьезный, он был до ужаса серьезен и, конечно, зол.
– Это не так, – хотела возразить королева, но муж поднял руку, останавливая отповедь супруги.
– Я женился по любви, оскандалил и вынудил твою мать выйти за меня, так будет правильнее, – ответил король, разжевывая как для несмышленого мальчика. – И об этом тебе тоже известно.
Неожиданно в разговор вступила принцесса легким покашливанием, пытаясь скрыть смешинки за кулаком.
– Вы, конечно, меня простите, но даже я знаю, что это откровенная ложь, – румянец выступил на ее щеках, когда она продолжила: – Как‑то раз, я гуляла мимо матушкиной спа…
– Дочь! – изумленно вскликнула королева.
– А что? – Мариколь хихикнула. – Все равно, как ты и сказала, со всех присутствующих возьмут какую‑то там бумажку о неразглашении под страхом смерти. Одним поводом для сплетен больше, одним меньше? Подумаешь…
– Именно поэтому я и хочу передать трон моему сыну, – твердо ответил дамам король.
– Даже после всего, что сегодня случилось? – уточнила королева.
– Подумаешь, – монарх махнул рукой в мою сторону, – этот юноша настолько худ и невзрачен, того и гляди, растворится в воздухе от одного яростного взгляда. Пустим слух, что это невеста клевещет на будущего мужа, чтобы избежать помолвки. А студентам прикажем держать язык за зубами.
