лукавит, хозяин. У себя дома они способны вытравить меня безо всякого вреда для вас. Что я должен об этом думать? Вы сейчас поставили на кон мою жизнь так же, как Фарвиго — жизнь Роггвира.
— Чт… что?! — опешил Сареф, — Хим, ты же знаешь, что это неправда! Да… но ведь… но ведь Иналай приходил в прошлом году в поместье Зинтерра — и ему же ничего не было. Так же, я уверен, и зинтерровцы, хоть и редко, но приходят в клан Айон. И никто их даже пальцем не трогает. Мне кажется, ты сильно преувеличиваешь.
— Клан Айон пытался убить меня, хозяин, и ты это знаешь. Я по-прежнему верен вам и поддержу любое ваше решение — но вы не можете обвинять меня в том, что любые мои мысли о них всегда предполагают наихудший сценарий.
Сареф просто не находил слов. Он и представить не мог, что с точки зрения Хима его поступок будет выглядеть столь омерзительно. Ему снова стало тошно от самого себя. Ему в голову пришла совершенно нелепая и отвратительная мысль, что лучше бы Фарвиго оказался тем, кем его все считали. Даже это было бы не столь ужасно, как то, что Хим, его верный Хим, ближе которого у Сарефа сейчас не было во всей Системе, считает, что в погоне за очередной игрушкой он походя использовал его жизнь как разменную монету.
— Почему же ты тогда ничего не сказал, когда я заключал эту сделку? — в отчаянии спросил Сареф, — почему же ты молчал? Неужели ты думаешь, что я не учёл бы твоего мнения?
— Я был уверен, что вы откажетесь, хозяин, — ответил хилереми, — впрочем, не вините себя. Просто Фарвиго оказался умнее и хитрее, чем вы ожидали. Он очень ловко воспользовался слухами о своих постельных связях с Роггвиром — и очень точно сумел надавать на жалость. А через неё — и толкнуть на эту сделку. Вы в этот момент думали о том, что его, такого бедного и несчастного, публично оболгали и высмеяли. А не о том, что ради него клан Айон не будет отзывать сестру Роггвира из Ниафроста. Как вы помните, Ниафрост — крупнейший торговый узел на Севроганде. Айон не сделает ни одного шага назад в отношении дипломатии и политики с этим кланом. Так что не казните себя, хозяин. Мы не виноваты, что не успели вырасти и набраться этого опыта.
Сознание Хима погасло. А Сареф не знал, что после этого и думать. Чтобы хоть как-то отвлечься, он вызвал Системное окно. И в этот момент он вспомнил, что так и не посмотрел усиления способностей Элементная Ярость и Любимец Севера после того, как он потратил на них Пункты Развития. Ведь у него в запасе оставался ещё один. Так что стоило изучить доступные варианты. Как знать, может быть, завтра придётся брать что-то из этого прямо во время боя.
Элементная Ярость. Попытка потратить Пункт Развития.
Второе дыхание. После прерывания действия умения 25% потраченной на него выносливости вернётся обратно.
Непрерываемость. Во время действия умения вы невосприимчивы к отрицательным эффектам.
Сареф отметил, что здесь были достаточно полезны оба варианта. Умение по-прежнему съедало всё ещё много выносливости, и восполнять хотя бы небольшую часть затрат было довольно выгодно. Равно как и возможность не бояться, что во время использования этого умения на него кто-то наложит Молчание, Удушение, Слепоту или ещё что бы то ни было.
Любимец Севера. Попытка потратить Пункт Развития.
Искажение. Враг не будет получать в своём Системном окне информацию о том, что его урон холодом восстанавливает вам здоровье.
Дыхание Севера. Урон холодом будет восстанавливать не только здоровье, но и выносливость в размере 50% от полученного урона.
Эти усиления Сарефа заинтересовали мало. Да и наивно было бы ожидать, что совсем новое умение, пусть даже и унаследовавшее Золотое качество от своей предыдущей версии, сходу даст ему мощные усиления. Нет, предложенные варианты были неплохи, но они были уж очень ситуативны, и в самой ближайшей перспективе пользы явно не несли. Так что, закрыв Системное окно и немного поворочавшись, Сареф забылся беспокойным сном…
* * *
На следующий день весь стадион был в предвкушении. Как это обычно бывало на всех Состязаниях, последний день турнира стартовал несколько позже, чтобы и участники, и зрители могли выспаться. Поэтому Сареф прибыл на арену за несколько минут до полудня. Его друзья были уже там, Сареф же гулял по деревне. Он хотел провести полчаса в одиночестве и собраться с мыслями. И когда он пришёл, то увидел, что Фарвиго с вызывающим видом сидит на одной из нижних скамей, а рядом с ним лежит… седло.
— Ну, как тебе? — Фарвиго вызывающе похлопал по седлу, — Роггвир всю ночь подгонял его под мой размер. Тебе будет удобно в нём ехать. Можно будет даже вздремнуть пару часов.
— Хватит этой бравады, — вчера Сареф от этой картины пришёл бы в ярость, но сегодня, когда Хим чётко дал ему понять, что цена поражения — его жизнь и безопасность, Сареф пребывал в ледяном спокойствии, — Бэйзин, когда поймал меня в пустынях орков, тоже был уверен, что победил, — уже тише добавил он.
— А что, я что-то пропустил, и у тебя в строке способностей появилось десятое умение на вызов Мёртвого Короля воров, — невозмутимо парировал Фарвиго, — в таком случае у меня, конечно, проблемы. Ну а если нет, — он окинул Сарефа таким же взглядом, каким ставочники обычно смотрят лошадей на скачках, — ты, конечно, поборешься, и, возможно, даже доставить проблемы, но ведь мы оба знаем, чем это закончится, не так ли?
— Я вижу, наши финалисты готовы приступить к битве за главный приз немедленно, — раздался над ними голос Ибрахима, и по арене пронёсся лёгкий смешок, — в таком случае — не будем томить ни участников, ни зрителей. Прошу финалистов занять свои места. И… начали!..
Глава 17.
Несмотря на сигнал к старту боя, Фарвиго медлил. И Сареф прекрасно знал, почему. Основная рабочая лошадка Фарвиго в бою — это умение захватывать вражеские энергетические снаряды и посылать их по обратному адресу. Это он помнил ещё по самому первому своему поединку с драконом. И потому Сареф решил пойти с козыря: он задействовал Дробящую Темницу, которую такими средствами никак нельзя было отразить.
Судя по тому,
