Сергей Девкин - Тайпэн. Миротворец

- Постараюсь, — в той же манере ответил Жэньмэню опальный тайпэн. — Во всяком случае, могу обещать, что поездки на лошадях точно не предвидится.

- Ты уверен, что возьмешь с собой только батарею Ун–Янг–Ша? Осадные специалисты из них отменные, не спорю, но в полевом сражении, особенно если дойдет до рукопашной, толку от них не будет, — толстый полководец уже не в первый раз задал этот вопрос.

- Думаю, двух сотен демоном будет достаточно, — ухмыльнулся в ответ Ли. — Кочевников там почти в два раза меньше, чем было солдат в этом лагере прошлой ночью. Мне кажется, они прекрасно справятся и без помощи человеческих мечей, к тому же больше людей и снаряжения, чем одну батарею, мне туда не доставить за столь короткий срок.

- Ладно. Надеюсь, твой якобы авангард Ло–тэн и вправду сгодиться для новой пьесы, — и, перехватив пристальный взгляд Ли, Мао как бы нехотя добавил. — Все вопросы потом, сейчас не время для откровений. Так, кажется?

Улыбка толстяка стала еще шире, и Хань как–то сразу вспомнил, с кем именно он имеет дело. Да, Шаарад наверняка бы понравилось беседовать с этим человеком. И вполне возможно, что Мао тоже пришлось бы по душе общение с проклятым повелителем демонов. Вот так и начинаешь вспоминать, что во времена крушения династии Цы подземная кровь щедро разошлась по верхнему миру, и кто знает, в чьих жилах она бурлит теперь и как проявляет себя.

Разрывы красных сигнальных огней, которыми имперские войска всегда корректировали передвижение своих отрядов в ночное время, переполошили все стойбище тиданьских каганов. Самые отчаянные нукеры уже неслись вскачь вдоль речного берега или даже бросались в темные воды, чтобы перебраться на ту сторону и узнать хоть что–то о враге, подкравшемся так незаметно. Нойоны и ракурсткие воеводы собирали отряды в боевые группы, опоздавшие поспешно седлали коней и облачались в доспехи.

На южном краю лагеря, где стояли высокие квадратные палатки городских тысяч Кемерюка, выстроенные аккуратными рядами по ранжиру, царившее оживление хотя и было не менее сильным, но такой бессмысленной суеты, как между войлочных юрт, точно не наблюдалось. Тысячник Хорша, уже облачившись в полный доспех и перебросив через плечо перевязь с массивным кончаром, быстро взобрался на наблюдательный пост, похожий на корабельную мачту со смотровым «гнездом», и вытащил из чехла на поясе «зоркий глаз» с клеймом имперского мастера.

Никаких массовых движений за рекой пока не наблюдалось, несмотря на то, что красные вспышки с яркими хвостами продолжали расчерчивать ночное небо, свидетельствуя о разворачивании сил сопоставимых с десятком пехотных полков Империи. Один из сотников, сопровождавших Хорши, толкнул командира под локоть, указывая на север. С той стороны над степью тоже начали взлетать сигнальные огни.

- Невозможно, — командующий кемерюкского гарнизона отрицательно покачал головой. — Они не могли перебросить такое количество войск незаметно для нас. Это провокация или какая–то хитрость, — перегнувшись через деревянные перила, тысячник прокричал вниз. — Удвоить дозоры, зажечь дополнительные костры по периметру, прочесать лагерь, всем лицам, допущенным на военный совет, находиться на виду и под охраной!

Несколько вестовых, ожидавших у подножия вышки, метнулись в разные стороны, громко выкрикивая распоряжения командующего. Тревожные удары в медные гонги стали стихать, а на смену им пришел ритмичный стук барабанов. Каганы деловито строили своих людей, пользуясь возможностью провести проверку и тренировку перед боем, слуги суетливо метались, нойоны и десятники громко матерились. Отряды разведчиков, теперь уже не случайных добровольцев, а опытных охотников и следопытов, один за другим, скакали через ночную степь в сторону неизвестного врага.

Новые вспышки, яркие и желтые, немедленно привлекли к себе внимание большинства тиданей. Хорша в это время придирчиво изучал противоположный берег Мерекона, ища в высокой заливной траве крадущихся лазутчиков. Лишь случайность уберегла тысячника от того, что случилось далее.

Ослепительно яркое облако, вспухшее жирной чертой вдоль горизонта, ринулось на лагерь кочевников с треском и грохотом рвущихся ракетных снарядов. Глаза слишком многих в тот момент были устремлены в ту сторону, и внезапное «Озарение Инбу» блестяще сыграло свою роль. Крики страха и боли огласили стоянку тиданьской армии, а сияющая пелена взорвалась новой волной испепеляющего света, едва те, кто уберег зрение, решились вновь взглянуть на север.

Хорша любил читать книги по военной истории Империи, и потому знал, что вслед за первыми двумя придет еще и третий разряд. Что именно применили против его воинов, тысячник прекрасно понял. Но весь смысл, того что происходит, он сознал только когда на смену истошному вою ослепленных нукеров пришли крики ужаса тех, кто не попал под действие фосфорных ракет. Приникнув к «зоркому глазу» командующий тиданей с замершим сердцем уставился на самое страшное зрелище в своей жизни.

Растянувшись широкой цепью, через степь шли мангусы. Одинокий демон равнин был способен посеять страх в сердце почти у каждого из воинов свободных улусов. Десять — могли обратить в бегство отряд любого кагана. Но две с лишним сотни монстров, чьи глаза горели ярко даже на фоне затухающей пелены в небесах, вызывали только одно желание — бежать, спасаться и молить о чуде. Внизу раздавались резкие команды, солдаты Кемерюка, поддерживая ослепленных товарищей, строились в боевые «коробки». Они еще не видели того, что видел их командир. И хотя, Хорша не сомневался, его люди ринутся в битву даже с таким врагом, но вопрос был в том, а многие ли из них уцелеют?

Точная имперская оптика давала прекрасную возможность насладиться приближением демонов, а в первых рядах их стаи действительно было на что посмотреть. Вожак мангусов впечатлял своими размерами и статью, настоящее чудовище, состоящее из костяных когтей, наростов и бугрящихся мышц, покрытых темно–русыми волосами. Для такого не составило бы труда разорвать всадника в полном доспехе за считанные мгновения, и Хорша очень сомневался, что кто–то из шаманов, сопровождавших войско, сумеет отогнать такую тварь простыми песнопениями или дурманящими благовониями.

Но даже лидер степных демонов не шел ни в какое сравнение с тем чудовищем, что возглавляло стаю. Это был не просто демон, а тот самый настоящий истинный демон, что может явиться лишь из–за края мира. Выше самого высокого человека, не считая рогов, чуть загнутых назад, в доспехе из незнакомых тиданю материалов, с пылающими глазами и длинным обоюдоострым клинком. Воитель из глубин подземелья был окутан разрядами первородных молний, оставлявших в земле дымящиеся проплешины.