вящая.
— Вы удумали захоронение Олега как мою награду оформить? — хлопнул в ладоши. — Хор-рошая попытка, но не стоит. Это узкая дорожка, до добра не доведет.
Однако, умению извлекать выгоду из абсолютно любых раскладов мне у нее стоило поучиться. Превосходный жизненный пример!
Анастасия Николаевна пожала плечами.
— Опустим, — ответила она, как королева, дарующая милость просителю. — Олега похороним, средства изыщем.
— Хоть не отрицаете, что знали — или догадывались — о том, что он мертв, — хмыкнул. — А что Валентина жила в доме после всего случившегося?
— Догадывалась, — нехотя признала ведьма. — И про смерть, и про жизнь. Я телефонирую в Сланцы, чтобы Валентину уведомили о похоронах. Но не думаю, что это добавит ей покоя.
Звучало так, будто старая меня осуждает за беспокойство как свое, так и Валентины Жориной. Последнюю мне жаль, досталось женщине горя по полной программе, но свое участие в делах их семьи я считал оконченным. И не худшим образом, как по мне.
— Теперь про награду, — оставил ведьму с ее недовольством я. — Алла из вашего ковена.
— Голову ее тебе доставить? — зыркнула вящая. — Этого не будет, забудь. Нас и без того мало осталось...
— К чему мне ее голова? — перебил, пока вовсе монстром-людоедом не заделали. — От Аллы, не знаю, как по отчеству, мне нужна клятва. Перед Антоновыми, старшим и младшим. Нужно слово, гарантия, что впредь Алла задевать никоим образом Антоновых не станет. Клятва силой меня устроит. Кроме того, Лидию, девушку старшего Антонова, никто не станет тянуть в ковен, равно как и высказывать явное или скрытое порицание за отказ принять силу умиравшей ведьмы. Вреда ей причинять, само собой, тоже нельзя.
Извинений я требовать не стал. Памятны мне были денежные и не только завалы в кафе, на фоне которых извинялась другая ведьма. С характером местной склочной бабы-ведовки такое не стало бы уроком, только лишним поводом для злости. Кому это нужно?
— Неожиданно... — Анастасия Николаевна всерьез задумалась.
Полагаю, о невыдержанном характере подчиненной и последствиях срыва, когда ту занесет на повороте. А это случится, если не назначить такую кару, чтобы даже эта бабенция дважды задумалась, а стоит ли оно того, прежде, чем сорваться.
— О девице: не раньше, чем та войдет в семью Антоновых, — до того, как я возразил, вящая выставила руку ладонью вперед. — Не возражай. Твое требование о ней слишком размытое, а риски для ковена существенны. Иначе не договоримся.
Всюду для себя выторгуют условия получше, а! Из любой ловушки вывернутся, так еще и пользу для себя исхитрятся выхлопотать. Так и тянуло назвать собеседницу хитрой лисицей, но Ханна, моя бывшая коллега и оборотень-чернобурка, не заслужила, чтобы я ставил ее в один ряд с «ведьмями».
— Пусть будет так, — согласился, хоть радости мне это не доставило. — Тогда вот что еще: вы узнаете, в каком сейчас состоянии Валентина Жорина. Здорова ли, имеет ли трудности в финансовом плане. Если она в беде, то вы ей поможете. Последнюю корку хлеба отдавать не прошу, пусть это будет поддержка в меру сил.
— Ты взял на себя весь труд, а просишь за других? — уточнила старая ведьма.
Пожал плечами. Не объяснять же, что вот такой я идиот. Чувствую ответственность за тех, кого «приручил». И что не уверен, смогу ли чем-то помочь через год-другой. Меня банально может не быть в числе живых через эти год-два. А мне хочется знать, что не навредил я своим вмешательством в жизни тех, кто мне симпатичен.
Коротко: добрый дурак.
А Валентина... Женщине досталось от судьбы, пусть хоть какой-то луч доброты и участия мелькнет в ее окне.
— Твои требования выполнимы, племянник Демьяна, — вынесла вердикт после обдумывания Анастасия Николаевна. — Уверен ли ты, что хочешь именно этого за свою работу?
По-хорошему, следовало обсудить вопрос награды с Ташей. Хотя бы потому, что Арктика участвовала в вылазке и рисковала не меньше, чем я. Но я для себя все решил. Повторюсь: дурак. И отдаю себе в том отчет.
— Истинно так, — легко ответил, улыбнулся.
Вящая каркнула: вообще-то звук должен был считаться смехом, но что получилось, то получилось.
— Не сочти за труд, погоди немного. Я пройдусь до ее порога, — Анастасия Николаевна указала тростью направление в дальний край деревни. — Перетолкую с Аллой с глазу на глаз, да с нею и обернусь. Ты получишь то, чего желаешь.
Чтобы не терять время попусту, я вернулся в дом, взял там два бидона и пошел к родничку. Окунулся в туман, как парного молока хлебнул: после ночного дождя густое марево стояло от реки до травин на краю склона. На обратном пути чуть не шлепнулся на скользком от выпавшей влаги камне-ступени. Дятел поддакнул моему ласковому нецензурному возгласу, и я в очередной раз оценил разницу между жизнью в городе и в деревне.
А когда вернулся, обнаружил под яблоней близ дома еще одного гостя.
— Хры-у, — пришлый оторвался от падалицы под старым деревом. — Гу!
— И тебе привет, пятачок, — я осторожно поставил бидоны на крыльцо. — Давно не виделись. И еще бы столько...
Кабанище взрыл землю копытом, хрустнул яблочком, всем собой вполоборота повернул свою тушу. Зрение у кабанов не очень, но это, как правило, не их трудности. Где-то три центнера дикой ярости мирно паслись на лужайке возле дядькиного дома. Ляпота!
— Ты, наверное, не просто так ко мне заглянул? — резонно предположил я. — Не подумай, яблок мне не жалко. Трескай, сколько влезет. Лесовик прислал? — дождался ответного гука. — Передай ему, что сегодня же зайду. Обязательно.
Так и попадают в психушку. Начинают разговаривать с выдуманными друзьями или зверьем неразумным...
Свинтус бойко гукнул, поддел яблочко и потрусил через бывший огород в сторону поля. С желтеньким, чуть примятым с бочка фруктом на клыке. Забора по той части участка никогда не стояло, Демьян не озаботился. Не удивлюсь, если это для удобства таких вот... гостей.
— Племянник Демьяна! — окликнули меня с дороги.
— Нарасхват сегодня, — из сеней показалась Арктика, заметила воду в емкостях. — К твоему возвращению как раз заварится чай с листьями смородины и мятой.
Перед тем, как скрыться в доме, Таша качнула головой, и тем дала мне понять, что слышала мои «торги» с главной ведьмой и одобряет мой выбор.
Не стану описывать, как бесилась и кривилась подчиненная Анастасии Николаевны, какими выражениями крыла меня (их я запомнил, некоторые обороты звучали так ярко и изгибисто, что Шпала позавидовал бы). Эта зараза утихомирилась только после тычка тростью от вышестоящей, причем попала вящая точнехонько
