Джеймс Стоддард - Высокий Дом

– А? Ты что-то спросил?

– На что ты так уставился?

– На то, что нам, вероятно, поможет. – Но тут с ними поравнялся Кейпкот, и Картер поспешно пробормотал: – Потом объясню.

Они пошли дальше и вскоре добрались до пика. Наверх вела вырубленная в песчанике лестница, по которой беспрепятственно гулял пронизывающий ветер. Наконец, измученные, тяжело дыша, пленники вошли в левую «глазницу» и оказались в туннеле с гладкими стенами. Воздух здесь, невзирая на дождь, был сухим, словно всю влагу из него высосали. У входа в пещеру завывал ветер, и казалось, что этот вой издавал гигантский череп.

Туннель вывел пленников и стражников в просторный зал, где на небольшом возвышении стоял деревянный трон. На троне сидел старик в простом коричневом платье. Он больше был похож на чиновника, нежели на короля. Его седые волосы торчали в разные стороны, очки сползли на самый кончик носа. Он производил впечатление добродушного и запуганного человека. Старик поднялся со своего более чем скромного трона, поклонился вошедшим в пояс и жестом предложил им сесть за грубо сработанный стол.

– Добрый день, господа, – произнес он тоненьким дребезжащим голоском. – Я – Сеттлфрост, Главный Управляющий распределением, перераспределением, доставкой и конфискацией Великого Королевства Иннмэн-Пик, а также Куэрни, Липпенпоста и Нижнего Гена. До меня дошли вести о вашем прибытии.

Картер оглянулся на Пилхаммера и Кейпкота.

– Ваши воины действуют оперативно. Я – Картер Андерсон, а это – мой брат Даскин. Я – Хозяин Эвенмера.

Сеттлфрост побледнел.

– Мои воины не так оперативны, как мне хотелось бы. Сержант Пилхаммер, можете вернуться на свой пост.

Пилхаммер растерялся, вытаращился на Картера так, словно хотел что-то сказать, но только ошарашенно кивнул и маршевым шагом удалился. За ним тем же манером убрался Кейпкот.

Как только за ними закрылась дверь, Сеттлфрост нервно забегал по залу.

– Я знал, что вы придете, знал! – восклицал он, заламывая руки. – Я им говорил: так нельзя, ничего из этого хорошего не получится. И вот вы пришли, чтобы наказать меня по заслугам. Наверное, вы меня казните. Поначалу мне казалось, что все хорошо. Мы занялись организацией нашей жизни, а они все твердили, что так всем будет лучше. Говорили, что все мы станем членами великого братства, все будем равны – мужчины, женщины и дети, и все будут счастливы. И поначалу все и вправду шло хорошо. После того как они куда-то дели нашего короля, мы построили железную дорогу, перекрасили все комнаты, всех нагрузили работой, назначили уйму управляющих и начальников. Казалось, впереди нас ждет счастливое будущее. Вы, надеюсь, понимаете, что намерения у нас были самые благие?

Разглагольствования старика несколько обескуражили Картера.

– С благих намерений все, как правило, и начинается, – вздохнул он.

– Да, – обрадованно кивнул старик. – Вначале все было так… возвышенно. Кругом висели знамена, транспаранты, устраивались торжества, и еды всем хватало. А потом явились эти – в широких плащах и шляпах с опущенными полями, набрали наших ребят в солдаты – а я сам до сих пор диву даюсь, откуда их столько взялось. И стали твориться странные вещи. Столько деньжищ угрохали на праздники, а дохода никакого не получили. Мы пытались вводить программы развития промышленности, экономические реформы, но чем больше прилагали усилий, тем хуже становилось положение. То и дело приходилось увеличивать налоги. Потом мы стали открывать игорные дома, чтобы доход от этого бизнеса тратить на повышение жалованья учителей, дабы те втолковывали детям азы Великого Плана анархистов, но дети учились все хуже и хуже. Проводились исследования. Создавались всевозможные комитеты, звучали бесконечные речи, и все это Полицейский называл «Великой Сетью Коммуникации». В общем, куча говорильни, а дела – чуть. Во имя интеллектуальной свободы и по наущениям анархистов, проповедовавших реалистическое изображение людских страданий, наши писатели и художники в таких красках описывали людские несовершенства, что в конце концов народ поверил, что так оно и есть и что тут ничего не изменить. Когда у нас закончились разноцветные краски, мы стали все красить в коричневый цвет, в том числе и одежду. А однажды поутру мы проснулись и увидели, что Иннмэн-Пик превратился в этот жуткий череп. Представить только – величественная гора так неузнаваемо изменилась всего за одну ночь! Но мы ни в чем не виноваты! Просто… солдаты… их было такое множество!

Картер в упор смотрел на беспомощного старика.

– Все, о чем вы говорите, строилось на песке. Вы не могли не понимать, что анархисты беззастенчиво грабят вашу страну. Неужели никто не осмелился восстать против них? Неужели народ все время безмолвствовал?

– О нет, однажды мы восстали! Клянусь, восстали!

– Так, значит, вы на положении пленника? – спросил Картер.

Сеттлфрост затравленно огляделся по сторонам.

– Не говорите об этом вслух, – прошептал он. – Я должен считаться лидером.

– Давно они вас держат здесь?

Сеттлфрост закрыл лицо руками.

– Почти что с самого начала. Иногда выпускают, чтобы я произносил речи, но на самом деле всем правят анархисты и их солдаты. Они явились пять лет назад, но тогда не было Хозяина, чтобы он открыл нам глаза и указал на наши ошибки. А теперь… теперь они охраняют все входы и выходы. К тому же в последнее время они стали еще сильнее. Запирают двери, которые потом нипочем не отопрешь, и отпирают те, про которые мы думали, что их никому никогда не открыть. А из какого-то вонючего подпола по ночам лезут всякие твари – живые, но нелюди. И люди начали исчезать. Мы все в страхе.

– Анархисты знают, что мы здесь? – спросил Даскин.

– А-а-а… У нас такой порядок… мы обязаны сообщать им о появлении всех вновь прибывших. Сегодня утром было послано донесение. Вы должны понять – никто не предупредил меня о том, что вы – Хозяин.

Даскин, пылая гневом, хлопнул ладонью по столу.

– Разглагольствуете о благородстве, а сами замыслили предательство!

– Простите меня! – взмолился Сеттлфрост.

– Как мы можем бежать? – спросил Картер.

– Вниз ведет единственный путь.

Они вскочили и бросились в обратный путь по туннелю. Сеттлфрост ковылял за ними по пятам. С вершины холма было видно, как со всех сторон к городу стягиваются анархисты группами по пять-шесть человек. Сотни солдат маршировали к подножию холма.

– Вы пропали! – вскричал Сеттлфрост. – Знай я наперед, что вы – Хозяин…

– Вы бы все равно нас предали, – оборвал его Картер. – Вы даже собственный народ предали.

– Анархисты так или иначе добились бы своего, – уныло вымолвил Сеттлфрост. – Но неужели вы совсем ничего не в силах сделать?