По сообщениям неведомого друга барона, вражеская армия должна была подойти не раньше, чем через пару дней. Времени достаточно для подготовки. И барон по прибытию в замок начал действовать. Местные крестьяне еще раньше стараниями Нартела получили приказ везти продовольствие. Все принималось под опись. Кроме того, местная власть рекомендовала им покинуть деревни и уходить в леса или к соседям, чтобы переждать напасть. Потом замок возместит убытки.
Сразу же был сформирован караван, который должен вывезти из крепости людей, бесполезных для обороны. По сути, остались лишь здоровые мужчины, а женщины, старики и дети должны выехать в направлении, противоположном Парреану, к одному из друзей Алькерта.
Солдаты барона тоже были очень заняты, но Виктор незамедлительно после прибытия в замок улучил возможность наведаться к Аресу. Теперь, когда у него была лошадь, путь отнимал еще меньше времени, чем раньше.
Достигнув леса, Антипов спешился и взял своего Росинанта за узду. Он не решился оставить благородное животное без присмотра. Ведя лошадь, Виктор тщательно следил, чтобы ветки не задевали ее, и жалел, что нет попоны. Так и прибыл на полянку.
Арес отозвался сразу же и моментально получил ворох свежих новостей. Они впечатляли, рассказчик не скупился на красочные описания и выводы.
– Вот я и думаю, что жрецы решили истребить все и вся в округе, – подытожил свой доклад бывший студент. – Но зачем они так хотят избавиться от нас, непонятно. После непродолжительного молчания Арес изрек:
– Местным я, конечно, не нужен. Возможно, им самим тут тесновато, поэтому понимаю их желание меня устранить. Но не понимаю другое – люди-то при чем. С гибелью стольких людей этот твой Зентел больше потеряет, чем приобретет. Он ведь не бог смерти, а так, второстепенный божок виноделия. Нет, мой друг, тут что-то не то.
– Но тогда получается, что жрецы хотят убить лишь барона! – горячо произнес Виктор. – Нонсенс!
– Ну почему сразу нонсенс? – голос Ареса интонациями напоминал заправского университетского профессора, читающего лекцию. – Богам стало известно, что я где-то здесь. Они сообщили жрецам. А те просто захотели решить часть своих проблем под предлогом поимки тебя. Я такое видел часто, даже слишком часто. Вы, люди, очень предсказуемы. За исключением некоторых, которые ловят на лесных тропинках своих командиров.
Виктор потрепал лошадь за холку. Ему было до сих пор стыдно за тот случай. Он, конечно, должен проявлять больше внимания. То, что Арес узнал об этом, уже не удивляло. Бог дал понять, что получает полную картину происходящего, если ему достается хоть капля силы. Тогда Антипов внес свой небольшой вклад в войну. Бог, должно быть, получил сущие крохи от таких жульнических побед. У Антипова тут же мелькнула мысль, что ему лучше не говорить ни с кем о важных вещах во время распития вина. Кто знает, может, тот человек окажется невольным поклонником Зентела.
– Этого не опасайся, – Арес ответил на вопрос встревоженного Антипова. – Ты у меня один, и я за тобой слежу, как могу. У Зентела жрецов и последователей масса. И если он не обладает множественными личностями, а он не обладает, если с ним все в порядке, то не станет отслеживать каждый источник силы. Просто не сможет. Я вот тоже в свой золотой век не имел никакой возможности к этому. Одно дело получить информацию, а совсем другое – ее осознать. Мы ведь просто боги, отнюдь не всесильные и не всеведущие. Можем одномоментно думать лишь о единственной проблеме и быть в одном месте в одно и то же время. Как и люди. Мы вообще похожи на вас.
Виктор поймал себя на мысли, что бог войны что-то разговорился. Сейчас настал удобный момент, чтобы расспросить его об отличиях божественной природы от человеческой, но, увы, Антипов очень торопился. В свете новых сведений ему следовало интересоваться лишь самым важным.
– Так получается, что Зентел не сможет узнать, кто, например, посещал его храм или целовал статую? – спросил он.
– Только если будет лично присутствовать при этом, – последовал ответ. – Сколько у него статуй? Несколько сотен? Он может войти в каждую из них, но лишь в одну. Ты понимаешь?
Виктор кивнул. Ему все стало ясно, и это радовало. Зентел многого не может. Что ж, тем хуже для него.
– А почему ты спрашиваешь об этом? – насторожился Арес. Антипов не знал, стоит ли говорить правду, но внезапно решился.
– Хочу раскрыть себя, – ответил он.
– Как раскрыть? – в тоне собеседника мелькнуло удивление.
– Вот так, чтобы жрецы узнали о моем существовании. Но, конечно, это случится не здесь. Я много думал. Так будет лучше для всех.
Вернувшись в замок, Виктор успел застать караван. Ворота были распахнуты, и перед ними и за ними выстроился ряд телег. Люди суетились, таскали какие-то мешки, а некоторые просто обнимались. Жены прощались с мужьями, а дети с отцами.
Антипов проехал мимо первых повозок, груженных скарбом, с грустью посмотрел на свою прежнюю лошадь, ее сейчас понизили в ранге и запрягли, миновал плотника, успокаивающего своего малолетнего сына, который, как знал Ролт, в прошлом году поймал и приручил вороненка. Новобранец собирался осторожно въехать в ворота, чтобы никого не задеть, но резко натянул поводья. Он увидел Ханну. Девушка стояла, опираясь на деревянный бортик телеги, и смотрела на него. Ее простое платье светлых тонов выгодно подчеркивало тонкую талию и красивую грудь. Он уже встречался с ней после возвращения, просто сообщил, что жив-здоров, но это было до того, как весть о новой напасти разнеслась по замку.
– Привет, моя радость, – Виктор спешился. – Что-то ты грустна сегодня. Не огорчайся. Поедешь ведь скоро. Путешествие как-никак. Новые места, новые приключения.
– Какие еще приключения, Ролт? – спросила девушка тихим голосом. – Я-то уеду, а ты останешься.
– Останусь, конечно, что же делать? Но зато представь, как я буду тебя встречать! – мужчина беззаботно улыбался. – Нарву цветов. Теперь уже можно. Ведь госпожа баронесса тоже уезжает.
– Вас всех убьют, – сказала Ханна. На ее глаза начали наворачиваться слезы.
– Убьют? Ну почему же так мрачно. Кого-то только ранят. Улыбнись, свет моей души. Посмотри, какая погода! В такую погоду нельзя печалиться. А нужно собирать грибы, ходить на рыбалку, плавать в речке, лежать на морском берегу на разноцветном полотенце, громко петь, танцевать ламбаду. Ты умеешь танцевать ламбаду? Нет? Но ничего, я тебя научу. Главное, чтобы это никто не видел, а то могут неправильно понять.
– Ролт, что ты такое говоришь? Мы ведь навсегда прощаемся, – несмотря на огорчение, в голосе девушки мелькнула досада. У нее не укладывалось в голове, как в такой момент можно рассуждать о пустяках.
