- Ты одолела меня, незваная сестра, - обречено прошептал он.
- Я одолела не тебя, а злобную силу в тебе, - ответила Дейрдра, затем обратилась к Артуру. - Я сделала ЭТО, папа! - торжественно заявила она. - Сделала!
Артур подошёл к ней, обнял её и погладил по голове.
- Я знал, что ты сможешь, малышка. Я ВСЕГДА это знал. - Он устремил свой взгляд на Пенелопу, и в его глазах заблестели слёзы. - Господи, доченька! Если бы ты знала, как мне не хватало тебя все эти годы.
Дейрдра отстранилась и удивлённо посмотрела на него снизу вверх.
- Как же так? Ведь мы были вместе… - Но в следующий момент она поняла, что эти слова адресованы не ей, и повернулась к Пенелопе. - Значит, ты и есть моя старшая сестра? Ты очень похожа на папу.
Пенелопа сделала один неуверенный шаг в их направлении.
- Я… даже не знаю, что и сказать, - в растерянности произнесла она. - Всё это так странно, так неожиданно…
Артур подступил к ней, рывком прижал её к себе и поцеловал в лоб.
- Не надо слов, милая, - мягко проговорил он. - В теории мы все знаем, что такое односторонняя разлука, но на практике… Лучше познакомься со своей сестричкой.
Видимо, слова Артура, а главное - его поцелуй, окончательно убедили Пенелопу в реальности происходящего. Она опустилась на корточки и взяла Дейрдру за обе руки.
- Мы ведь знакомы, не так ли? Просто ты не помнишь этого. Всего лишь час назад ты была совсем маленькой девочкой, я играла с тобой, качала тебя на руках… А теперь ты уже взрослая, такая красивая…
- Ты тоже красивая, - сказала Дейрдра, погладив её по щеке. - Очень красивая. Мы подружимся, правда?
- Мы уже друзья, - растроганно ответила Пенелопа. - Я люблю тебя, дорогая.
- А ты будешь любить наших братиков и сестричку? - спросила Дейрдра.
Пенелопа удивлённо подняла брови.
- Кого?
- Ну, Кевина, Шона, Артура и Диану. Ты ничего не знаешь о них? Они младше меня. Кевину девять лет, Шону - семь, Артуру - четыре, а Диане нет ещё и годика. Я их всех очень люблю. Ты тоже полюбишь их.
- Конечно, родная. Конечно.
Артур с нежностью смотрел на своих дочерей и умилённо улыбался. Казалось, он совсем позабыл о Джоне.
Я подошла к нему и спросила:
- Где Дана?
- Вместе с детьми в особняке Бранвены. Там же и Колин.
- Сколько лет прошло?
- Почти десять.
- Так я и думала. Что вы всё это время делали?
- Мы с Даной - детей, - полушутя, полусерьёзно ответил Артур. - Делали, растили, воспитывали. Не скажу, что это легко, зато очень приятно. Мы целиком посвятили себя друг другу и нашим детям.
- Ты счастлив, брат?
- Безмерно. Несмотря на весь драматизм ситуации, это были лучшие годы моей жизни. Только одно терзало меня… - Взгляд Артура стал жёстким и в то же время печальным. Он повернулся к Джоне, который по-прежнему стоял, прислонившись к стене, а по его осунувшемуся, изнеможенному лицу сбегали струйки то ли слёз, то ли пота. - Только одно не давало мне покоя все эти годы - мысли о моём сыне, старшем из моих сыновей. Я много думал о тебе, Джона, очень много, благо времени у меня было достаточно. Я думал о твоей несчастной матери, хотя мне больно было думать о ней. Я признаю свою вину за то, что бросил её и исковеркал ей жизнь. Но это ещё не всё. Со всей откровенностью я признаю, что бросил бы её даже в том случае, если бы знал о её беременности. Тогда я причинил бы ей ещё большую боль, отняв у неё тебя. Да, я совершил подлость - но не по злому умыслу, а по глупости своей, по недомыслию. Я заслужил твою ненависть и презрение, ты имел полное право мстить мне и - чёрт возьми! - даже обрушить свой гнев на всю мою родню. Однако ничто не может оправдать твоих поступков, имя которым - преступление.
- Так убей же меня, - отрешённо проговорил Джона. Ни один мускул его лица не дрогнул. - Убей. Чего ты ждёшь? Какой смысл читать мораль приговорённому к смерти?
Артур покачал головой.
- Я не твой судья, Джона, я твой отец. Я не могу отнять у тебя то, что дал тебе когда-то - твою жизнь. Ты преступник, ты погубил много людей, и ещё невесть сколько крови прольётся по твоей вине, но вместе с тем ты мой сын. Я верну тебя в Экватор и отпущу на все четыре стороны - пусть жизнь будет твоей карой. Ведь так ты сказал мне совсем недавно? Для меня это было давно, я не помню в точности твоих слов, но их смысл был тот же. К твоему несчастью, ты не конченный негодяй; думаю, у тебя ещё есть совесть, и когда она проснётся, ты горько пожалеешь о том, что я не убил тебя. Ты будешь лишён даже того жалкого утешения, что якобы отомстил за мать. Твои руки обагрены кровью её соплеменников, а Израиль в конце концов проиграет войну с Царством Света. Даже если будет заключён мир, боюсь, что он будет заключён слишком поздно. Ты усердно поработал, чтобы погубить Дом Израиля, - теперь живи и смотри, как это происходит.
- Он не увидит этого, папа, - отозвалась Дейрдра, пристально глядя на Джону. - Ему осталось жить совсем немного. Самое большее день, но он может умереть и через час.
Вид у неё был хмурый, а тон был столь категоричен, что в серьёзности её слов сомневаться не приходилось. Она будто выносила приговор - но не как судья, а как врач, констатирующий безнадёжность состояния своего пациента.
Я немедленно вызвала Образ Источника и посмотрела сквозь него на Джону. Со стороны послышался недоуменный вопрос Артура:
- Что это значит, дочка?
- Я не виновата, отец, - Дейрдра не оправдывалась, а утверждала. - ЭТО было у него давно.
- Да, - подтвердила я, обнаружив ЭТО. - Мощь Порядка оставила свой след. Там, где она скрывалась, теперь пустота. Смертоносная пустота.
Джона, конечно, слышал нас, но его реакция на наши слова была парадоксальной. Он не впал в истерику, не стал метаться по комнате, как затравленный зверь, а просто опустился на пол и устало прикрыл глаза, ожидая обещанной смерти. Его лицо выражало дикую смесь страха и облегчения.
- ЭТО уже начало действовать, - сказала Дейрдра. - Оно убивает в нём волю к жизни.
Артур растерянно посмотрел на Джону, затем на меня, затем на Дейрдру. В его глазах была мука.
- Неужели нельзя ничего сделать?
Мы с Дейрдрой переглянулись, подумав об одном и том же. Я беспомощно пожала плечами.
- Я не могу, - произнесла Дейрдра с виноватым видом, будто признаваясь в том, что не выполнила домашнего задания. - И никто из нас не может. Это под силу только Источнику.
- Ты хочешь сказать…
- Да, папа. Джону может излечить только Источник.
Вслед за этими словами наступила немая сцена. Джона сидел на полу с закрытыми глазами, безучастно ожидая окончательного приговора. Артур задумчиво смотрел на него. Пенелопа, крепко сжав руку Артура, смотрела на Дейрдру. Дионис и Амадис обменивались быстрыми взглядами; со стороны могло показаться, что они строят друг другу рожи, тогда как на самом деле они вели спор - скорее всего, о том, стоит ли им вмешиваться.
