Ей не нравились таинственные незнакомцы и старшекурсники, подшучивающие над младшими товарищами. Даже некромантам никто не давал права на подобные шуточки.
Показалось, или саламандра заметила тень под светильником? Нужное место тут же осветил магический шар. Увы, безрезультатно. Но не в характере Малицы было отступать, и на помощь свету пришли поисковые чары. Девушка опробовала оба вида: человеческие и огненные, родные, — и воодушевленно потерла руки. Определенно, у нее не галлюцинации, а кое-кто очень не хочет, чтобы его нашли.
— Ректор очень обрадуется. — Малица плотоядно улыбнулась, предчувствуя, как приведет в кабинет главы Академии нарушителя. В первый раз не ее, а она! — Выходи по-хорошему, а то…
Что, она пока не решила, но это неважно, главное, чтобы угроза звучала внушительно. В подкрепление своих слов, для пущего эффекта, саламандра встала вполоборота, скрестив руки на груди. Поза получилась воинственная, то, что надо.
Легкий ветерок, будто сквозняк, пощекотал ухо. Девушка вскрикнула, когда шеи вдруг коснулся острый ноготь. Он чиркнул по коже, однако не поранил.
— Вот и свиделись, — раздался приглушенный спокойный голос, от которого пробежали мурашки по коже, а кровь заледенела.
Как, это ведь невозможно, это противоестественно!
Рука Малицы сжала амулет связи, стремясь достучаться до ректора, но невидимка вырвал его и раздавил. Саламандра отрешенно смотрела на осколки. Время будто замерло, вместе с ним и чувства. «Это запоздалая реакция на события, — пронеслось в голове. — Сейчас все пройдет, и я снова смогу контролировать ситуацию». Однако текли минуты, а мир по-прежнему вертелся сломанной каруселью, то есть тягуче, медленно, еле-еле.
— Пора! — сообщил вечерний гость и, не снимая невидимости, толкнул Малицу в отрывшийся портал.
Только теперь саламандра поняла: на нее наложили проклятие, никакой это не стресс.
Девушка, поджав ноги, обхватив колени руками, сидела на полу. За спиной — камин, но Малица не чувствовала тепла. Кожа заиндевела и все не могла оттаять. Проклятие перестало действовать, саламандра вновь обрела свободу движений, только воспользоваться ей не представлялось возможным. Тюремщик сидел тут же, в кресле, закинув ногу за ногу, и цедил густой ароматный бренди. Идеальный костюм, волосок к волоску, те же перстни на пальцах, только лицо тонет в тени, лишь чуть отливают алым глаза. Малица решилась пошевелиться. Разумеется, он заметил, отреагировал мгновенно все тем же покачиванием головой. Пока предупреждал, но мог перейти к действиям, саламандра не сомневалась. Если уж воскрес, обманув законы мироздания, и не на такое способен.
— Боишься? — Лорд Эльмир шан Теон опустил руку с бокалом и улыбнулся, наслаждаясь чужим страхом. Он столько ждал этой минуты, можно и посмаковать. — Правильно делаешь. Месть превыше всего.
— Убьете? — Девушка силой воли уняла дрожь. Руки плотнее обхватили колени.
— Нет, — удивил вампир и сделал очередной глоток. — Вам уготована другая роль. Мне отпущено мало, а сделать нужно там много. Вы станете моей леди, теперь уже по-настоящему.
— Зачем? Сомневаюсь, будто после… — Малица ненадолго запнулась, — гибели резко меняются чувства.
— Я все помню, — мурлыкнул лорд шан Теон и щелчком пальцев зажег свет.
Саламандра заморгала: глаза не могли оправиться от полумрака. Когда же привыкла к новому освещению, заметила ожог на шее вампира. Смерть не изменила владельца замка, только кожа стала не молочной, а отливала синевой. Малица принюхалась: никакого трупного запаха, дорогой парфюм.
— Хотите убедиться, что не мираж? — Вампир плавным движением поднялся и, не выпуская бокала, подошел к саламандре. Та замерла, даже сердце перестало биться, но лорд шан Теон не притронулся, всего лишь стоял и смотрел. — Можете потрогать, если хотите.
Малица не воспользовалась щедрым предложением и, хмурясь, задала новый вопрос:
— Вы не умерли?
— Умер, — равнодушно ответил вампир. — Иного выхода не было. Яд хороший, действует мгновенно. У меня еще осталось, можете воспользоваться, если пожелаете.
Саламандра икнула. Вряд ли это просто слова — намек. Вспомнился скупой рассказ ректора о последних минутах жизни лорда Эльмира шан Теона. Они, несомненно, полнились мукой, хотя, несомненно, гораздо меньшей, чем страшная кончина от зубов призрачных гончих. Вампир это понимал, поэтому и выбрал яд. Только вот незадача, демоны пронзили сердце лорда, убедились в его смерти, а тут он ходит, разговаривает и совсем не похож на зомби. Только ожог отчего-то не заживает, так и остался почерневшей запеченной кровью и плотью.
— Интересно, отчего не лежу спокойно в гробу? — Вампир вернулся в кресло и указал Малице на место у своих ног. Та фыркнула. Ни за что! — Садитесь, — в голосе звучала мягкая угроза. — Здесь правила диктую я.
— Это унизительно! — взорвалась девушка.
Она не собачонка, не станет пресмыкаться! Хочет убить, пусть убивает, но издеваться над собой Малица не позволит.
— Малица тер Ирадос, условия диктует победитель, — лорд шан Теон повысил голос. Сразу вспомнилась сцена, когда вампир заставил кузена сесть за стол — та же непреклонная жесткость главы клана. — Возьмите подушку и садитесь. Не забывайте, всего один укус, и вы вампир. Хотите подобной участи?
— А вы уготовили мне другую? — Малица огляделась в поисках подушки. Девушка решила не злить владельца замка. Угроза слишком реальна, придется подчиниться.
Лорд пожал плечами. Значит, именно эту. Саламандра не удивилась.
— Укус укусу рознь. Можно сделать аккуратно и во сне, а можно рвануть кожу зубами, разодрать горло. Я не люблю диких методов, но если обстоятельства вынуждают… — Какой же он аристократ! — Сами понимаете, после такого не выживают.
Малица кивнула. Она понимала.
Подушка обнаружилась на диванчике. Девушка с удовольствием устроилась бы там, подальше от вампира, но пришлось вернуться. Только вот саламандра никак не могла заставить себя сесть у ног лорда шан Теона: противно. Вампир терпеливо наблюдал за ее терзаниями, в итоге не выдержал, отобрал подушку и кинул на пол. После обхватил Малицу за талию и устроил спиной к себе, положив руку на плечо. Видимо, чтобы не сбежала. Холодные пальцы обжигали сквозь платье. Девушка не могла избавиться от мысли, что они принадлежат мертвецу. Вампиры сами по себе существа неживые в полном смысле этого слова, а уж воскресший вампир и вовсе обеими ногами на том свете.
— Нет, умрет лорд ти Онеш, вы же подарите жизнь. Мне, — уточнил хозяин замка. — Дроу ведь уже мертв, верно?
Малица задумалась, пытаясь понять, о ком идет речь и как это связано с лордом ти Онешем. Слова о жизни и смерти саламандра пока отодвинула на край сознания. Обдумает потом.
