— Ты совершаешь ошибку, Ропп.
— Сейчас, — сказал капитан, подходя совсем близко. — Сейчас ты подтвердишь, что понял задание и что выполнишь его. Если ты этого не сделаешь, пока я мысленно досчитаю до трех, господин Самса пронзит музыканту барабанную перепонку в правом ухе, а я буду считать дальше. Если не будет ожидаемого эффекта, господин Самса пырнет в другое ухо. А потом выколет поэту глаз. И так далее, до завершения, которым будет укол в мозг. Я начинаю считать, ведьмак.
— Не слушай его, Геральт! — Лютик каким-то чудом издал голос из сжатого горла. — Они не посмеют прикоснуться ко мне! Я знаменитый!
— Он, — холодно сказал Ропп, — видимо не воспринимает нас всерьез. Господин Самса, правое ухо.
— Стой! Нет!
— Уже лучше, — кивнул головой Ропп. — Уже лучше, ведьмак. Подтверди, что ты понял задание. И что выполнишь его.
— Убери стилет подальше от уха поэта.
— Ха, — усмехнулся господин Самса, поднимая мизерикордию высоко над головой. — Так хорошо?
— Так хорошо.
Геральт левой рукой схватил Роппа за запястье, правой — за рукоять своего меча. Сильным рывком притянул капитана к себе и изо всех сил ударил его лбом в лицо. Хрустнуло. Пока падал Ропп, ведьмак выхватил меч из ножен, одним плавным движением с короткого оборота отсек господину Самсе поднятую руку с мизерикордией. Самса закричал, рухнул на колени. Рихтер и Твердорук бросились на ведьмака с обнаженными кинжалами, он проскочил между ними полувольтом. Попутно полоснул по шее Рихтера, кровь брызнула даже на люстру, свисающую с потолка. Твердорук напал, маневрируя ножевыми финтами, но споткнулся о лежащего Роппа, на мгновение потерял равновесие. Геральт не дал ему его отыскать. Быстрым выпадом поразил его снизу в пах, и второй раз, сверху, в сонную артерию. Твердорук упал, свернувшись в клубок.
Господин Самса его удивил. Оставшись без правой руки, с истекающей кровью культей, он поднял левой рукой с пола мизерикордию. И бросился с ней на Лютика. Поэт закричал, но проявил присутствие духа. Упал со стула и оградился им от нападающего. А Геральт не позволил господину Самсе больше ничего сделать. Кровь вновь обрызгала потолок, люстру и торчащие из нее огарки свеч.
Лютик встал на колени, оперся лбом о стену, после чего его вырвало, весьма обильно, с брызгами.
В комнату ворвался Феррант де Леттенхоф, с ним несколько охранников.
— Что происходит? Что здесь произошло? Юлиан! Ты цел? Юлиан!
Лютик поднял руку, показывая жестом, что ответит через мгновение, потому что сейчас нет времени. Потом его снова вырвало.
Инстигатор приказал охранникам выйти, закрыл за ними дверь. Он осмотрел трупы, осторожно, чтобы не наступить на пролитую кровь, и следя, чтобы кровь, капающая с люстры, не запачкала ему дублет.
— Самса, Твердорук, Рихтер, — узнал он. — И капитан Ропп. Доверенные люди принца Эгмундa.
— Они выполняли приказы, — пожал плечами ведьмак, глядя на меч. — Так же, как и ты, покорно выполняли приказы. И ты не знал об этом. Подтверди, Феррант.
— Я ничего об этом не знал, — быстро заверил инстигатор и отступил, прислонившись спиной к стене. — Клянусь! Ты же не подозреваешь… Не думаешь…
— Если бы думал, ты был бы уже мертв. Я тебе верю. Они не покушались бы на жизнь Лютика.
— Я должен предупредить об этом короля. Боюсь, что для принца Эгмундa это может означать поправки и дополнения к обвинительному заключению. Ропп жив, мне кажется. Он даст показания…
— Сомневаюсь, что он будет в состоянии.
Инстигатор посмотрел на капитана, который лежал, выгнувшись, в луже мочи, у него обильно текли слюни, он все время дрожал.
— Что это с ним?
— Обломки носовой кости в мозгу. И, наверное, несколько осколков в глазных яблоках.
— Чрезмерно сильно ударил.
— Я именно так и хотел. — Геральт вытер лезвие меча стянутой со стола салфеткой, — Лютик, как ты там? В порядке? Можешь встать?
— В порядке, в порядке, — пробормотал Лютик. — Уже лучше. Намного лучше…
— Ты не похож на кого-то, кому лучше.
— Дьявол, я только что еле смерти избежал! — поэт встал, держась за комод. — Черт возьми, я в жизни так не боялся… У меня было впечатление, что в моей заднице дно порвется. И, что снизу из меня все вылетит, вплоть до зубов. Но когда я тебя увидел, я знал, что ты меня спасешь. То есть не знал, но сильно на это рассчитывал… Черт, сколько тут крови… Какая вонь! Боюсь, что меня сейчас снова вывернет…
— Идем к королю, — сказал Феррант де Леттенхоф. — Дай мне свой меч, ведьмак… И немного приведи себя в порядок. Ты, Юлиан, останься…
— Ни за что. Даже на минуту не останусь здесь один. Я предпочитаю держаться Геральта.
*
Вход в королевскую приемную охраняли гвардейцы, но они узнали и пропустили инстигатора. У входа в личные покои дело пошло не так легко. Непреодолимым препятствием оказались герольд, два сенешаля и их свита из четырех громил.
— Король, — сказал герольд, — примеряет свадебное платье. Он запретил ему мешать.
— У нас важное дело, не терпящее отлагательств.
— Король категорически запретил себе мешать. А господину ведьмаку, кажется, приказано было покинуть дворец. Почему же тогда он все еще здесь?
— Я объясню это королю. Прошу нас пропустить!
Феррант оттолкнул герольда, пихнул сенешаля.
Геральт пошел вслед за ним. Но им удалось достичь только порога комнаты, встав за спинами нескольких столпившихся здесь придворных. Дальнейший путь им преградили громилы в кожаных кабатах, по приказу герольда прижав их к стене. Они были не очень деликатными, однако, Геральт последовал примеру инстигатора и прекратил сопротивление.
Король стоял на низком табурете. Портной с булавками во рту подгонял на нем штаны. Рядом стоял маршал двора и кто-то одетый в черное, вроде бы нотариус.
— Сразу после свадебной церемонии, — говорил Белогун, — объявить, что наследником трона станет сын, которого родит мне моя новая женушка. Этот шаг должен обеспечить мне ее благосклонность и послушание, хе-хе. А также даст мне немного времени и покоя. Пройдет лет двадцать, пока этот говнюк достигнет возраста, в котором начинают что-то затевать.
— Но, — король поморщился и подмигнул маршалу, — если захочу, то отменю все и назначу преемником кого-то другого. В конце концов, это морганатический брак, дети от таких браков титулов не наследуют, не так ли? И кто может предсказать, сколько я с ней выдержу? Разве нет других девок на свете, красивее и моложе? Так что нужно будет написать соответствующие документы, брачный контракт или что-то в этом роде. Надейся на лучшее — быть готов к худшему, хе-хе-хе.
