— Да, эл. Будет исполнено. — Коротко поклонился я.
— Всем остальным. Отбой!
После того, как я вывел орченка из лагеря. Я отдал ему свою поясную сумку. Там как раз был мой сухой паек, что выдали нам по убытию в патруль. Я бы может и съел бы его, но меня почти сутки колбасило, а когда перестало, аппетита не было. Тот взял её настороженно, одной рукой. Вторую обожженную он вытянул вдоль тела. Было темно, но каким-то образом я все видел: даже то, что было за спиной, что делали солдаты в пятидесяти метрах от меня, и как колыхалась трава. Это было странно и непонятно, но мне было всё равно. Первым делом орчёнок. Отведя его от секретов с дружиной графа подальше. Я махнул ему рукой, типа: Проваливай. Но орчёнок не шел.
Может он не видит? Однако эти мысли орчёнок опровергнул. Он встал передо мной на колени, и кланяться, что-то тихо рыча. Так продолжалось минут пять. Я думал он мне, таким образом, выразит благодарность, но это начинало утомлять. Я далеко не в лучшей форме, того глядишь и упаду рядом с ним, а ему нужно идти отсюда и как можно быстрее. Я наклонился, что бы поднять его. Как вдруг он подпрыгнул, резанул мне чем-то руку и побежал прочь. Ах, ты же маленький засранец! Чувствовалось, что теплая жидкость стекает с руки и капает на землю. Чем только порезал? Ни сил, ни желания не было, что бы бежать за ним. Пусть бежит. Как только я перестал его видеть, развернулся и пошёл обратно. ещё нужно в живых остаться. Крепко сжав порезанную ладонь в кулак пошёл прочь.
Ученик шамана РрырхМаленький орченок бежал со всех сил своего десятилетнего тела. Боясь, что старший Брат пожелает отомстить ему за нанесенное оскорбление. И только, когда он понял, что не сможет больше бежать, остановился и упал. Перед глазами все крутилось. Орчёнок вспоминал лица тех страшных хумансов, что разорили их поселение и издевались над ним. Само нападение он не помнит, помнит, что проснулся от криков, но не успел сообразить, как голова от чего-то заболела и мир заснул. Своё новое пробуждение он помнил прекрасно. Ужасный скрип, как будто духи кричат. И странная вещь внутри, которой он оказался. Он испугался и начал звать учителя Ршура, внезапно что-то грохнуло сзади, мальчик резко развернулся, глаза залило светом, а в голову опять что-то ударилось, и мир опять заснул. Больше он не шумел. Пытался выбраться, но не смог. Ему только оставалось лежать или спать. Он видел траву и небо через дыры. Он просил духов о помощи, они слышали его и откликались, но не помогали. Он слышал, как хумансы разговаривали друг с другом, как шумел ветер, нос чувствовал запах вкусной еды. Но мальчик боялся хумансов и сидел тихо. Он уже думал, что про него забыли, как неожиданно очнулся от ударов. Он увидел свободу, он попытался бежать, но хумансы были сильнее. Когда его руку всунули в огонь, он больше кричал и вырывался, после испытания огнем он его не боялся. Нужно только попросить и огонь будет другом. А потом пришел он — Старший Брат. Он очень сильный шаман, духи сжалились над ним и прислали Его. Он защитил его, спас. Ррырх украл у хуманса железный клык, когда он упал, тот лежал под его лапой. Духи помогли.
Сказать, что орки были грязными необученными дикарями правильно. Это варвары в самом явном своем проявлении. Однако нет такого народа, у которого не было бы своих традиций, заветов предков, правил общения. У орков тоже они были. Это первое и наверное единственное, чему обучали орки своих детей. Подчинение старшим: вождям, шаманам, старикам. Долг рода, орки никогда не предают свой клан, род. И последнее: долг жизни, если одного орка спас другой, то тот должен был вернуть долг.
Духи сказали, что с шаманом нужно смешать кровь. Мальчик резанул себя по руке, а потом шамана дотронулся до ран и побежал. Уже старший Брат не атаковал меня. Хоть я этого и боялся. Долг оплачен, но мальчик не знал, что будет желать дальше.
Полковник Мрат эл ФратПолковник сидел и с недовольным видом рассматривал пакет, что принес вестовой. Королевское письмо — та самая печать, застывший сургуч блестел и при мотании письмом переливался золотым светом. Письмо прибыло с новым отрядом. Зачем? Такой вопрос только и мог задавать себе полковник. Как потомственный военный, а также благородный после достойного обучения он понимал, что сейчас и здесь его подразделение ничем не занимается. Только зря транжирит государственное золото. Уже как две декады войска собранные на этом фронте никуда не двигаются. Стоят на месте. Патрулируют! Со злостью подумал полковник. Они остановились, потеряли темп, дали оркам достаточно времени, что бы очухаться. Те уже воспользовались этим, недавнее нападение на лагерь тому подтверждение. На фронте уже пропало два летучих отряда… Их, мог бы быть третьим. А все из-за этого приказа ждать. Глубоко вздохнув, полковник сломал печать. Сейчас он прочитает и всё станет ясно.
Полковнику эл ФратуВ связи с критической ситуацией на Шаморской границе, а именно из-за больших потерь личного состава приграничных стычках. Повелеваю.
Закончить компанию против орков. Сдать командование графу эл Тору. Легион должен прибыть в город Огаян в течение двадцати суток с момента получения пакета. По прибытии взять командование на себя. В нем как Вы уже успели убедиться все нужные документы. По прибытии взять командование в свои руки. Королевство нуждается в Вас.
Первый советник Седриг эл РайсПолковник откинулся на стуле и задумался, сверля глазами потолок. Что же всё-таки происходит на Шаморской границе? Какие могут быть стычки, что бы из-за потерь с не менее важного направления сняли такую ударную силу, как легион. Полковник знал, что там уже находятся первый и пятый легионы, а ведь помимо легионеров там были и пограничники, и егеря, при обдумывании вообще становилось все запутанней и запутанней. Скоро зима. А зимой никто не воюет. Да можно провести небольшую компанию, но для этого нужно иметь отлично подготовленные войска, большой обоз. Но этими силами Марид не покорить. Что-то там творится странное, придется разбираться уже на месте, самому. Расстилая карту, для прокладки маршрута, полковник вызвал вестового.
— Собери всех командиров. Срочно!..
ВладВсе тоже шевеление волн травы от ветра, все тот же мерный ход коня, единственное, что поменялось это треск не смазанных петель на телегах. Каждый метр давался им с трудом. Телеги словно плакали, не знаю, как другим, но мое и без того не радостное настроение опускалась все ниже и ниже. Я уже два раза возглавлял арьергард, но третий не пошёл — Гаргула не разрешил, сказал: Я вижу, что тебе все равно на полные взгляды ненависти, но эти же подумают, что ты точно боишься. А по приезду в лагерь точно обсуждать будут. Тебе оно надо?
