Наряды на магах вызвали неподдельный интерес у всех сгрудившихся за импровизированной чертой сотрудников агентства. Собравшиеся, чтобы поглазеть на «эпохальное событие», люди пялятся на ярко-красные доспехи магов, строя догадки о названии рептилий которые отдали столь невероятную кожу… До моего слуха даже донесся шепот о мифических драконах.
Все маги ведут себя так, словно для них не существует забитый работниками агентства огромный зал. Боевые офицеры глазели на нас точно также, как стоявшие рядом с ними «белорубашечники», а теперь уже бывшие ученики и простые уборщики в синих халатах застыли, взирая на происходящее в благоговейном трепете. Но, несмотря на весь демонстрируемый интерес, подойти чуть ближе не решился ни один сотрудник: вызвать недовольство Гардия или того хуже Директора позволить себе мог только дурак. Хотя я в этом до конца не был уверен, в агентстве таких не держали.
Не зная, куда деться от рыскающих по мне десятков глаз, повернулся лицом к Владу, он тоже чувствовал себя в группе гордых магов будто не в своей тарелке.
Ссутуленный, старается выглядеть незаметным, наверняка, поджилки трясутся по более моих…. Сперва потерянный вид этого заносчивого дурака меня обрадовал. Но через секунду вспомнил, что он единственный человек, который отправится со мной разделять тяготы чужого мира. Может, стоит попробовать с ним примириться?
Влад, перехватив мой взгляд, надулся, выпрямил спину. Сделав рожу кирпичом, отвернулся, не забыв напоследок бросить на меня взгляд, полный презрения. Одним словом, козел…
Сама подготовка к прыжку в иной мир вовсе не выглядела красочной. В тренажерном зале освобожденном по такому случаю от лишнего нет ничего необычного. На стенах нет ярких рун, пол не усеивают таинственные пентаграммы.
Лишь Гардий мелом чертит круг, обводя теснее сбивающихся в кучу магов. Ближайший ко мне маг невольно толкнул меня локтем и повернулся, извиняясь. Я заметил, что он явно в приподнятом настроении: улыбающийся маг — редкое зрелище. Но его понять можно, скоро, наконец, вырвется из оков опостылевшего мира и вернется домой….
Он вернется домой, но куда попаду я?
На меня с новой силой навалилась тоска. Пять лет. Что можно делать целых пять лет в чужом мире? Там, наверняка, нет сантехнических узлов, электричества, водопровода, а вокруг магов ходят грязные крестьяне и неотесанные воняющие псиной «аристократы». Чувствую, что даже «элита», считающая себя высшими существами, будет тыкать в меня грязными пальцами, при этом выдавливая ругательства сквозь гнилые зубы.
Мне разрешили взять с собой лишь небольшой рюкзак, но о его содержимом никаких инструкций не было. Немного подумав, я собрал пять упаковок зубных щеток, столько же зубных паст, три пачки мыла, словом, все, что необходимо. То, чего не будет там… за гранью моего понимания. До сих пор подсознательно считаю все происходящее какой-то глупой выдумкой, шуткой что ли: ну как, находясь в этом зале, группа людей может вдруг очутиться в другой реальности? Бред, да и только. Однако вес рюкзака на спине показывал, насколько серьезно я отношусь к этому бреду. Пистолет с тремя запасными обоймами немного придавал уверенности в своих силах.
— Начали, — сказал Гардий, прижимая ладони к груди. — Никто не переходит эту черту.
Закончив рисовать круг, магистр принялся за непонятный мне речитатив. Я бросил последний взгляд на родной мир и, наверно, нуждаясь в сопереживании, оглянулся, пытаясь всмотреться в лица. Отделенные от сотрудников агентства полосой мела помимо меня застыли все маги и Влад. Только Тзар остается поодаль в толпе любопытствующих. Он продолжит обучение учеников в нашем мире, но какой ценой…. Взамен продления его контракта я на пять лет отправляюсь в неизвестность.
Офицеры и служащие агентства сделали бессознательный шаг вперед, опасно приблизившись к зачарованному кругу. Их лица выражают детское ожидание фокуса, а, может, даже настоящего чуда — сейчас на их глазах свершится переход в другой мир.
Гардий, наконец, закончил произносить заклинание и замолк, всматриваясь куда-то наверх. Все взгляды людей в зале уперлись в потолок, наверно, портал откроется оттуда…
— Тзар, — неожиданно сказал магистр. — Вызывай теней и шагай к нам…
Я примерз к полу: может что-то не-то послышалось?
— Да магистр, — с поклоном ответил Тзар, — исполняю.
Я перевел взгляд на лица в зале: все, включая рядом стоящего Директора оставались в таком же спокойном состоянии. Они по-прежнему ждали чуда…
Время замедлилось словно во сне. Я видел как медленно шевелились губы Тзара… Тогда на кладбище… В том подземелье, после звона разбившегося в голове стекла, я стал понимать язык повелителя теней как свой родной… Гардий и Тзар говорили на никому, кроме магов, непонятном языке. Улыбающийся какой-то девушке Директор, встретился со мной взглядом — мгновенье, его лицо посуровело.
Он что-то прочел на моем…
— Убейте их всех! — крикнул Тзар, на языке магов, который почему-то сознание не может отличить от обычного русского….
В следующее мгновенье время вернулось на круги своя, и Тзар шагнул в зачарованный круг. Улыбнувшись в мое изумленное лицо, дружески хлопнул по плечу.
Директор что-то крикнул, я не расслышал в поднявшимся гвалте, зато мгновенно вспотел от ужаса: странно дернув руками, два агента в серых костюмах, откуда-то извлекли пистолеты и без предупреждения открыли огонь. Я почти видел, как выпущенные пули мчатся в Тзара, едва не задевая меня. Но, что случилось далее, осмыслить не успел: агенты, подхваченные невидимым вихрем, отлетели на несколько метров, а кольцо людей в зале распалось, смешиваясь с черными существами…
Шум и крики заполнили весь зал, люди падали под ударами объявившихся теней.
Директор, спасая женщину, дернул ее подальше от тени и замер, едва достигнув границы зачарованного круга. Мгновенно поняв что Гардий уже запер контур, и никому с той стороны не войти внутрь, я рефлекторно бросился на помощь. В прыжке я успел подумать что вырвавшись из зачарованного круга настигну лишь смерть, но руки уже схватили костюм Директора.
— Рад'рарат!!! — выкрикнул магистр слово-ключ к заклинанию. Все вокруг почернело, и мир распался.
— Это конец. Конец всему.
Голоса доносились словно издалека, но шестое чувство подсказывало, что говоривший был рядом. Чтобы открыть глаза требуется хотябы капля силы и крупица воли. У меня не было ни того, ни другого. Лежу на животе, обессиленный, опустошенный, разбитый, и только слабое дыхание подает надежду что когда-нибудь снова смогу двигаться.
