— А по дороге заглянем к белошвейке, — припечатала Розалия. — Белье, надо полагать, у вас тоже не новое?
Антония кивнула.
И сказала то, что можно было сказать в данной ситуации.
— Ритана Розалия, полагаю, вы можете называть меня просто — Тони? Как родственницу?
— Тони… звучит достаточно простонародно, — вздохнула дама. — Ладно, пусть так. Паула, Тони — кушайте и будем собираться.
***
Завтрак не то, чтобы удался. Особого удовольствия Антония не получила, было не до того. Какой уж там вкус, когда контролируют каждый твой жест?
Паулина подошла к вопросу очень ответственно, вплоть до того, что толкала девушку под оттопыренный локоть.
Сердиться тут было не на что. Действительно — позорище. Но обидно ведь!
Так что к концу трапезы Антония была рада и встать из-за стола, и выйти из комнаты. А уж к себе она поднималась даже с улыбкой.
Ей сказали, что пока ту комнату закрепят за ней — пусть живет. Это все же хозяйское крыло, хоть и третий этаж, мансарда…
Не апартаменты, как у хозяев и их дочерей, но все же есть своя ванная комната, а Антонии больше ничего и нужно не было!
— Помни! За любые благодеяния придется расплачиваться, и чем меньше их окажут, тем меньший счет придется оплатить.
Голос синьора Хуана так и скрипел в голове.
Как-то там старики без нее? Хотя эти — не пропадут! Не тот случай!
Долорес уж семьдесят лет исполнилось, и не просто так она их прожила. Темная, да еще травница, считай — ведьма деревенская. А синьор Хуан — картежник, шулер, надо полагать, немного мошенник, и успешный! Ведь отошел от дел, живет… что в глуши — понятно, кому ж охота проблемы со старыми товарищами получить? Главное тут другое.
Сам отошел от дел. И жив остался.
В его профессии это большая редкость.
В комнате Антония взяла сумочку и переобулась в уличные ботинки. Но ритана Розалия только глаза закатила.
— Ужас! Даже не так — УЖАС!
— Я неправильно одета? — уточнила Антония.
— В вашей провинции так и принято — выходить на улицу без шляпки и перчаток?
— Эммм…
Антония откровенно не знала. А какая разница? Она ходила, как ей удобно, а Долорес вообще шляпы не терпела, и повязывала голову платком…
— Понятно. Дита!
В коридор выплыла одна из служанок.
— Мою шляпку с незабудками. И нитяные перчатки под нее! Мигом!
— Да, ритана.
Служанка унеслась вихрем, и вскоре вернулась с заказанным. Правда — увы.
Вот на Розалии шляпка сидела, как надо. А на Антонии… то ли шляпка была великовата, то ли голова маловата, то ли прическа не та — Розалия махнула рукой и решила, что так сойдет. Потом разберемся. Перчатки тоже были великоваты. Но выбирать не приходилось.
Розалия мученически покосилась на туфли и чулки девушки, но говорить уже ничего не стала, только рукой махнула.
— К врачу.
***
Антония у врача не была никогда.
В детстве она не болела, если только чем-то несерьезным, с чем отлично справлялись и травы Долорес, а потом… потом у них не было на это денег. Да и Долорес была лучше любого врача.
А потому Антония с интересом разглядывала белый кабинет, и металлическую рамку посредине.
— А зачем это?
— Встаньте, пожалуйста, в рамку, ритана. Это устройство считает ваши параметры ауры и выдаст результат.
— Хорошо.
— Только прошу вас сначала разуться и снять шляпку.
— Да, конечно…
Розалия, которая присутствовала в кабинете, только вздохнула.
Дикая девчонка. Да что ее — отец и к врачу не водил ни разу? И как она только до своих лет дожила? Почему-то с каждой минутой Розалия все больше радовалась, что не вышла замуж за Даэрона.
Антония послушно встала, куда сказали.
Врач коснулся считывателем аурной рамки — и повел палочкой по листу пергамента, на котором медленно появлялись буквы. Дорогое удовольствие.
Но зато данное заключение нельзя подделать. В нем только чистая правда. И обмануть считыватель нельзя — его такие маги делали! Деревенским девкам до них, как на кривой козе до столицы!
Впрочем…
Розалия взяла пергамент (почему-то с бумагой так не получалось, все могло отпечататься только на пергаменте, наверное потому, что он некогда был частью живого существа) и пробежала глазами по строчкам.
Что ж.
Неплохо, она ожидала худшего.
Восемнадцать лет, девственница, это просто отлично. Полностью здорова, даже зубы не болят. А вот эта строчка — плохо, очень плохо.
— Ритана? — Антония заметила изменения на лице тетки. — Что-то не так?
— Да.
— Я чем-то больна?
— Нет. Ты полностью здорова, но вот это…
Антония посмотрела на строчку, подчеркнутую пальцем тетушки.
— Что-то не так?
— Ты просто не понимаешь…
— Нет. Проявленный и оформленный темный дар. Направленность — спиритизм. Это что-то плохое?
— Как бы сказать… погоди! Ты видела призраков?
— Нет, никогда.
— Та-ак… как бы это проверить?
— Если ритана желает — вмешался врач.
— Желает, — решительно отрезала Розалия.
— Это будет стоить чуточку дороже…
Женщина вздохнула — и махнула рукой.
— Делайте.
На стол легла небольшая тарелочка с буквами и цифрами, нарисованными на фарфоре. И стрелочкой посередине.
— Антония, прошу вас прикоснуться к ней.
Антония пожала плечами и повиновалась.
Бесполезно. Тарелочка осталась просто тарелочкой. Старой, ей уж лет сто, наверное? Это Антония и озвучила.
— Я должна что-то увидеть или почувствовать?
— Мы должны были стать свидетелями вашего общения с призраком.
— Эээээ?
— Вы никогда не видели спиритическое блюдце?
Антония задумалась.
— Я видела такие тарелочки дома. А они спиритические?
— Ритана?
— Мы из них омлет ели. Удобно, как раз большой кусок помещается, и благодаря шпеньку не сдвигается никуда… и фрукты выкладывали.
Врач открыл рот. Закрыл.
— Нет. Если у вас и есть дар, то общаться с вами призраки точно не хотят.
— Вот и замечательно! — кивнула ритана Розалия. — Укажите это в заключении, доктор Мендес.
— Конечно, ритана. Жаль, такая способность…
— Девушке она ни к чему! — припечатала Розалия.
Антония молчала.
А что тут скажешь? Про свои способности она ничего не знала. Да, они должны быть. Наверное… Но общаться с какими-то посторонними призраками ей совершенно не хотелось. И так найдется, чем заняться.
***
На улицу ритана Розалия вышла гораздо более довольной, чем пришла. Девчонка оказалась действительно девушкой. Это хорошо.
А магия…
М-да.
Темный поток — это плохо. Но если у мужа будет светлый и более сильный, есть хорошие шансы на рождение светлых детей. Опять же, поместье… надо обговорить этот вопрос с мужем. Смотря что будет выгоднее.
— Ритана Розалия! — отвлек ее от размышлений мужской голос.
Ритана развернулась — и заулыбалась.
— Тан Риалон! Какая встреча!
— Глазам своим не верю! Что привело вас в нашу вотчину?
Антония смотрела на стоящего перед ними мужчину — и почему-то поеживалась.
Что-то в нем было такое… страшноватое.
А так посмотришь — ничего необычного. Да, мужчина. Лет сорока на вид, осанистый, представительный, с короткой ухоженной бородкой, с черными волосами, обильно присыпанными сединой. Таких много.
Выделяются только его глаза.
Угольно-черные. Такого насыщенного цвета, что даже зрачка не видно.
Эти глаза — самое значимое на его лице. Остальное сразу просто не замечаешь. Хотя мужчина достаточно симпатичный. Четкие скулы, квадратный подбородок, высокий лоб, тонкий прямой нос — чувствуется порода и не один десяток благородных предков.
Но эти глаза словно вытягивают из окружающего пространства весь свет. И из человека тоже. Вытягивают, выпивают, уничтожают…
Так он тоже — темный маг! — вдруг сообразила девушка.
