Я встала с постели и направилась к говорящим. Рядом с приютившей меня девушкой сидела еще одна, которой и принадлежал этот громкий голос. Она потянулась рукой к какому-то предмету. Я не знала, для чего он нужен, но поняла, что с его помощью и хотят сделать то, что может быть опасным для меня.
— Не смей!
Слов моих они понять не могли, поэтому я просто воспользовалась своим голосом, а управлять им я училась у самого Хсо. Обе замерли. И тут вдруг передо мной возник Терс. Хотя, скорее его образ, а не он сам.
— Я вмешиваюсь в твои действия здесь в первый и последний раз, — отрезал он. — Эти люди могут принести тебе пользу. Если ты сейчас начнешь громить все направо и налево, подумай, как ты собираешься жить в этом мире дальше. Я больше не буду тебе мешать, эти люди не запомнят, что видели меня. Когда ты поймешь, что нуждаешься в моей помощи — позови.
Какое-то время он вглядывался в меня, потом исчез. А я волей-неволей признала его правоту. И когда обе девушки перевели взгляд на меня, вмиг забыв о Терсе, я попыталась начать знакомство.
Девушек звали Ариной и Лелей. Длинные имена. Ну да у них такая куча водопадов, что, наверное, могут быть и длиннее. Если вообще здесь имена дают водопады. Вряд ли. Уж слишком много народа вокруг них. Разве услышишь в окружающем шуме шепот воды?
Пока я пыталась понять, на каких травах настоян напиток, который я пила, Леля принесла какую-то большую картинку и расстелила ее на полу. Я подошла ближе. Это была карта. У нас они были совсем другие, но все же я ее узнала. Арина обвела пальцем кусок зелено-коричневого пространства, которое, видимо, обозначало сушу, и произнесла: «Россия», потом ткнула в одну точку и добавила: «Хабаровск». Теперь обе смотрели на меня. Наверное, так называется место, куда я попала, и теперь они хотят знать, откуда пришла я. Я опустилась на колени перед картой и стала внимательно ее разглядывать.
Сначала я не увидела ничего знакомого. Большая часть карты была закрашена синим цветом, но я никогда не видела мест, где было бы столько воды. Что еще могло быть такого цвета? Наше Озеро было огромным, до противоположного берега можно плыть много дней, но и оно не могло занимать столько места. Кстати, может поискать именно его? Если это карта всей нашей планеты, то оно должно быть совсем маленьким, несмотря на то, что никто из жителей нашего селения не обходил его вокруг, я даже не знаю всех селений, расположенных на его берегу. Много недель надо идти, и то — хватит ли сил… Но я много раз видела его на наших картах, и если оно есть на их карте, я его узнаю.
Я последовательно просматривала всю поверхность карты, просматривала так долго, что это наскучило Арине и Леле. Они отвернулись от меня и завели свой разговор. Вот тогда-то я и увидела его — синюю вытянутую каплю, чуть согнутую посередине. Не так уж и далеко от того места, где я находилась сейчас. Мне показалось, что я вижу его спокойную поверхность, чувствую его дыхание и брызги на своих щеках. Как хорошо, что в этот момент никто на меня не смотрел! Когда девушки повернулись ко мне, я уже успела надеть маску безразличия и лишь пожала плечами на их вопросительные взгляды.
Карту унесли, передо мной поставили тарелку с пирогом, у которого были несколько загорелые края. Йу часто пекла мне пироги, и они всегда были пышными, нежными и очень вкусными. Я взяла кусочек. В голову пришла мысль, что это первый пирог в моей жизни, который испекла не Йу. Он оказался вкусным. Я с удовольствием съела свой кусок, и Леля предложила мне еще один. Только сейчас до меня дошло, что говорят они обо мне. Наверняка о том, кто я такая и откуда взялась. Как же мне научиться понимать их? Не обращаться же за помощью к Терсу! Кстати, интересно, почему он позволил мне остаться здесь. Не смог дотянуться или просто решил проучить? Ну да неважно. Нужно пользоваться обретенной свободой.
Первым делом я начала приглядываться к своим новым знакомым. Забавно, как они находят общий язык? Они же совсем разные. Арина — явный огонь, Леля — воздух, это сразу видно. Хотя ведь огонь не может гореть без воздуха. Отличались они и внешне. Высокая яркая Арина была очень красива: вьющиеся пепельно-русые волосы, огромные глаза с длинными ресницами, на нее хотелось смотреть как на красивый пейзаж. Леля была симпатичной, но назвать ее красивой я бы не смогла. Если разбирать ее внешность по кусочкам, то все было совсем обычным: средней длины темно-русые волосы, средних размеров круглые зеленоватые глаза. Но все это начинало играть совсем другими красками, когда она улыбалась. Словно солнышко вдруг прорывало сплошную завесу туч. Именно к ней потянулось мое сердце, а не к Арине. Мягкая и чуть неуверенная Лелина улыбка по-новому освещала ее глаза. Я только сейчас увидела ее красоту. Не красоту правильных черт лица как у Арины, а красоту нежного сердца и души… Кажется, я стала мыслить как Йу…
Так. Вернемся к общению. Мне как-то надо выучить их язык. Причем быстро. Я даже не задумывалась, что может возникнуть такая проблема. Хотя я вообще ни о чем не успела подумать. Что ж, будем решать проблемы по мере их поступления.
ЛЁЛЯ
Эти двое — Йалу и Арина — не то, чтобы невзлюбили друг друга, но отношения их были весьма прохладными. Наверное, они были слишком яркими, и неуютно чувствовали себя рядом. Или же слишком колючими. Так или иначе, но они старались общаться через меня.
Прошла уже неделя с тех пор, как я привела к себе Йалу. Неделя, полная впечатлений для нас троих: Аринки, Йалу и меня. Аринка заявила, что не оставит меня одну с «этой странной личностью», и переехала ко мне на то время, что Йалу будет у меня. Ее младшая сестра, с которой они вместе жили, как раз уехала в летний лагерь, и Аринка могла свободно располагать собой и своим временем. Всю эту неделю она действительно ночевала у меня, но утром уходила на учебу, а назад возвращалась только часам к восьми-девяти вечера.
— Я не могу с ней быть круглосуточно, — заявила подруга, имея в виду Йалу. — Она на меня действует как электрический разряд. Кстати, а как ты собираешься объяснить ее присутствие Андрею?
Я пожимала плечами, потому что сама не знала ответа на этот вопрос. Я так и не рассказала ему про Йалу, хотя перезванивались мы достаточно часто. Его реакция может и не будет такой взрывной как у Арины, но он тоже выскажет подобные мысли, и, наверное, будет прав. И все же выгнать девочку на улицу я не могла.
При мне она стала чуть меньше колючей, чуть больше искренней. В первый день она поражалась всему, что видела вокруг. Телевизору, телефону, микроволновке, даже унитазу. Шарахалась от вдруг заработавшего холодильника и хохотала, когда увидела, как кот катается на роботе-пылесосе. Где, интересно, она росла, если не знает всего этого? И с кем она росла? Аринка каждый день напоминала мне о тех, кто должен бы искать пропавшую. Но ни в новостях по телевизору, ни в газетах не было ни слова об исчезнувшей иностранной девочке.
— И сколько, позволь узнать, мне еще врать на консультациях о том, что ты болеешь? — задавала очередной вопрос Арина. — Ты, может, еще и институт из-за нее бросишь?
— Я же занимаюсь. Весь материал мы все равно прошли, а к экзаменам я подготовлюсь. Я же не могу оставить ее одну здесь!
— Не можешь. Ты вообще не должна ее здесь держать. И я не знаю, как тебя в этом убедить.
— Арин, я знаю, что ты права. Но я не знаю, что делать. Если бы нашлись ее родители… а так…
— Тебе осталось только удочерить ее!
Эти стычки повторялись каждый день, и меня беспокоило то, что их слышит Йалу. Арина даже не пыталась сдерживаться, говоря, что девочка все равно нас не понимает.
— Она не понимает слова, но может понять твою интонацию, — возражала я.
После этого Арина на какое-то время умолкала.
К тому же Йалу, как оказалось, обладала потрясающей памятью. Она выучила названия всех окружающих предметов и даже названия некоторых действий. Я купила ей детский картинный словарь, и ее познания стали выбираться за пределы квартиры.
