Слуховой аппарат, сказал себе Мэт. Это он позвал ее. Мэт остался у бара, сопротивляясь волнам, которые пытались оторвать его от стойки. Он уже был пьян и рад этому. Он уже не верил в слуховой аппарат. Просто внезапно Полли потеряла интерес к нему. Это было ему знакомо. Так уже бывало с другими девушками — они уходили от Мэта также внезапно, как и Полли. Сейчас он был более, чем разочарован. Он был уязвлен. Водка помогала ему унять боль.
Около десяти тридцати он пошел за стойку бара. Парень, который играл роль бармена, уже надрался и с радостью уступил место Мэту.
Мэт тоже был пьян. Он подавал выпивку с достоинством, вежливо, но без подобострастия. Толпа понемногу таяла. На Лукиткеэт наступила ночь. Вскоре тротуары во всех городах свернут на ночь и раскатают только на рассвете. Да, эти революционеры встают, наверное, очень поздно. Им, вероятно, не нужно идти на работу, отмечаться в табеле. Мэт автоматически обслуживал клиентов. Оставалась только водка, сделанная из сахара, воды и воздуха с помощью специально обученных бактерий. Пусть пьют, подумал Мэт.
Кто-то заказал водку с грейпфрутом. Мэт налил стакан и подал, не глядя. Но рука со стаканом не исчезла из поля зрения Мэта. Мэт постепенно осознал, что это рука Лейни Матсон.
— Хэлло,— сказал он.
— Хелло. Тебе не надоело?
— Немного.
Кто-то поменялся С ним местами, один человек из эскорта Лейни, и Лейни повела его через раздвинувшуюся толпу к свободному дивану. Каким-то чудом в этой комнате оказался никем не занятый диван. Он прикрыл глаза и комната закружилась вокруг него в бесконечном танце.
— Ты всегда так надираешься?
— Нет. Так вышло.
— Что случилось?
Он повернулся, чтобы посмотреть на нее.
В пьяном тумане он увидел ее лицо, ее рот, чересчур широкий, ее глаза, странно огромные. На лице ее играла улыбка.
— Ты когда-нибудь видела девственника в возрасте двадцати одного года? — спросил он, чтобы посмотреть ее реакцию.
Уголки губ Лейни дрогнули.
— Нет.
Он понял, что она старается сдержать улыбку. Мэт резко отвернулся.
Она спросила:
— Тебя не интересуют девушки?
— О, нет, напротив!
— Тогда, что же?
— Она ушла от меня.— Мэту было трудно отвечать ей.— Все девушки, которые приглянутся мне, внезапно уходят от меня.— Он махнул рукой.— Я не знаю, почему.
— Встань.
— Что?
Он почувствовал, как ее рука помогает ему встать. Он поднялся. Комната закружилась перед ним и он понял, что сейчас ему лучше сидеть. Но он пошел за ней. Ее рука не давала упасть ему. И следующее, что он помнил, была абсолютная темнота.
— Где мы?
Ответа не было. Он ощутил, как ее рукя расстегивают пиджак.
Затем эти руки с острыми ногтями пробежали по его груди. Брюки его упали на пол.
— Так вот оно что,— сказал он с удивлением, но тут же понял, что сморозил глупость.
— Не бойся, — сказала Лейни.— Черт побери, как ты нервничаешь! Иди сюда. Только не споткнись.
Он перешагнул через свои брюки, стараясь не упасть. Колени его коснулись чего-то.
— Падай лицом вниз,— приказала Лейни и он повиновался ей. Это был надувной матрац, сильно накачанный.
Ее сильные руки массировали мышцы его шеи, позвоночник, плечи. Он чувствовал себя на седьмом небе. Он лежал, раскинув руки, как лебедь, а ее сильные пальцы почти отделяли один позвонок от другого, влимвая в него свежесть и бодрость.
Когда он был готов, он повернулся на спину и притянул ее к себе.
Слева была куча фотографий высотой в фут. Перед ним лежали три фотографии. Иезус Пьетро вытянул руку, посмотрел на них издали. Затем подписал имя под одной из них. Остальные ничего ему не напоминали и он сунул их в общую кучу. Затем он встал и потянулся.
— Сличи их с задержанными,— сказал он помощнику. Тот вытянулся, взял кипу фотографий и вышел из походного кабинета, чтобы идти в фургон. Иезус Пьетро вышел за ним.
Почти половина гостей Харри Кейна были в полицейском фургоне. Фотографии были сделаны еще раньше, когда гости только собирались. Пьетро, со своей феноменальной памятью, узнал почти всех.
Ночь была холодная и темная. Легкий ветерок приносил запах дождя.
Дождь.
Иезус Пьетро посмотрел на небо и увидел, что оно затянуто плотными тучами. Не хватало еще проводить рейд в бурю с дождем. Ему это совсем не нравилось.
Вернувшись в кабинет, он включил переговорное устройство и все каналы связи.
— Слушайте все,— сказал он ровным тоном.— Пора.
— Неужели все так нервничают?
Лейни нежно улыбнулась. Теперь она смогла смеяться, когда ей хотелось смеяться. Теперь она могла не бояться того, что обидит этого мальчишку.
— Я думаю, что все первый раз боятся.
— И ты?
— Конечно. Но Бен был очень ласков. Хороший человек Бен.
— Где он теперь? — Мэт ощутил теплое чувство к неизвестному ему Бену.
— Он... его нет.— По ее тону Мэт понял, что разговор продолжать нельзя. Ему показалось, что он слышит голос в слуховом аппарате.
— Может мне зажечь свет?
— Давай, если найдешь выключатель,— сказала Лейни.
Она никак не ожидала, что он сможет найти выключатель в кромешной тьме, но он нашел. И ему стало невыносимо хорошо. Он пробежал глазами по ее обнаженному телу, лежащему рядом с ним, увидел темный треугольник спутанных волос внизу живота, вспомнил прикосновение теплой мягкой кожи... Он знал, что снова может прикоснуться к ней, окунуться в ее аромат, утонуть в блаженстве. Это было неведомое ему раньше ощущение.
— Мне приходится скрывать свое лицо под маской из грима.
— Незабываемое лицо,— теперь он говорил правду.— А твоему телу совсем не требуется грим.— Да, это было прекрасное тело, созданное для любви, способное дарить блаженство, которому нет конца, тело, которое он по глупости считал слишком большим для любви.
— Мне нужно ходить в маске, но без одежды.
— Ты и так привлекаешь к себе всеобщее внимание.
Она рассмеялась и Мэт приложил ухо к ее животу у пупка, прислушиваясь, как сотрясаются в смехе мышцы ее живота.
Внезапно послышался шум дождя, барабанящего в толстые стены из коралла. Они замолчали и прислушались. Вдруг Лейни стиснула пальцами его руку и прошептала:
— Рейд.
«Она имеет в виду дождь,— подумал Мэт и повернулся к ней. Она была в ужасе. Ноздри, глаза расширились.— Нет, она имела в виду именно рейд!»
— Тут же есть путь для бегства?
Лейни покачала головой. Она прислушивалась к тому, что звучало из слухового аппарата.
— Но он же должен быть. Не беспокойся. Я не хочу ничего знать об этом. Мне ничего не грозит.— Лейни удивленно взглянула на него и он сказал: — Я заметил слуховые аппараты. Но это не мое дело.
— Конечно, Мэт. Тебя пригласили сюда, чтобы взглянуть на тебя и оценить. Многие из нас приводят посторонних. Некоторых мы приглашаем присоединиться к нам.
— О!
— Я сказала правду. Пути для бегства нет. Но здесь есть убежище.
— Отлично.
— Но нам до него не добраться. Полиция в доме. Они пустили усыпляющий газ. Скоро он просочится через двери.
— А окна?
— Там нас ждут.
— Мы можем попытаться.
— О’кей.— Она вскочила на ноги и набросила на себя платье. Он даже не стал тратить время на это. Подскочив к окну, Мэт швырнул мраморную пепельницу в стекло, благодаря демонам тумана, что на Маунт Лукиткэт не делают неразбиваемых стекол. Мэт бросился в окно.
Две пары рук схватили его, не дав его ногам коснуться земли. Мэт лягнул изо всей силы и услышал чей-то стон. Уголком глаза он видел, как она выскользнула из окна и скрылась в кромешной тьме. Отлично, он отвлек внимание и дал ей возможность скрыться. Мэт забился в крепких руках. Сильный удар обрушился на его челюсть. Перед глазами вспыхнуло звездное небо, колени стали ватными. Но вот звездное небо затянулось тучами и он снова пришел в себя. Мэт дернулся изо всех сил и ему удалось вырвать руку. Он тут же нанес сильный удар локтем. Это был прекрасный удар прямо в живот до самого позвоночника. Восхитительное ощущение! И вот он уже свободен. Он бежит.
