Нокаутированный торжествующими фактами, профессор предоставил мне жилищную площадку для творческого взлета и обязался оказать помощь в продвижении в науку, дабы муж его дочери был достоин ее отца.
Р.S. Ввиду того, что пиротехнические геосинклинали и идиосинкразические трипанозомы имеют тенденцию к миокардической инфляции, а также принимая во внимание, что конвергенционные инкунабулы и психомоторные константы требуют трехфазной варикозной турбулентности, присылаю вам 50 (пятьдесят) рублей для ваших личных трат и увеселений.
Ваш талантливый Виктор.
Должен сознаться, что я не все понял в письме своего талантливого брата, но главное для меня стало ясно: он твердо вступил на путь науки, и теперь я могу быть за него спокоен. Вася-с-Марса честно сдержал свое слово!
За три учебных года я не пропустил ни одной лекции и, тщательно переходя с курса на курс, заслужил репутацию старательного студента. Жизнь моя текла спокойно, и никаких странных происшествий со мной больше не случалось. В свободное время я читал научно-фантастическую литературу, а иногда посещал кино, куда ходил совместно с одной студенткой по имени Сима, которая обратила на меня внимание. Иногда она приглашала меня к себе домой, и мы танцевали под патефон. Родители ее сочувствовали нашим отношениям и смотрели на меня как на жениха.
Однажды пришло ко мне письмо от отца, который сообщил мне радостную весть, что мой брат разрешает мне навестить его. Отец тактично дал мне в письме дружеский инструктаж, как я должен вести себя в гостях у Виктора: не задерживаться более часа; не задавать научных вопросов, так как в науке я все равно ничего не смыслю; не сморкаться громко; не налегать на еду и вино; воздержаться от посещения уборной, и еще ряд указаний, которые я принял к сведению.
Предварительно созвонившись с братом по телефону, я явился к нему в точно назначенное время. Дверь мне открыла представительная домработница и повела в кабинет, обставленный солидной мебелью. На стенах висели портреты Стефенсона, Пастера, Ломоносова и многих других крупных ученых и изобретателей; среди них находился и большой поясной портрет моего талантливого брата. Сам же Виктор сидел за большим письменным столом, а перед ним лежали толстые научные книги, и он из них что-то выписывал на красивую глянцевитую бумагу авторучкой с золотым пером.
Увлеченный процессом научного творчества, Виктор заметил меня не сразу. Но, заметив, ответственно улыбнулся, задал мне несколько наводящих вопросов о моей жизни и выразил одобрение моим скромным успехам.
Потом домработница провела меня на чистую кухню, где уже стояла бутылка ликера "бенедиктин" и тарелка с закуской. Я выпил стопку ликера и закусил ее отличными маринованными грибами, после чего домработница отвела меня в гостиную. Сюда же пришел и брат и снова деликатно задал мне несколько вопросов, не касающихся науки. Жена его, Перспектива Степановна, тоже находилась в гостиной. Одетая в красивую голубую пижаму, она полулежала на кушетке в изящной заграничной позе. В разговор она не вступала, так как была от рожденья глухонемой, но смеяться она умела и изредка оживляла нашу беседу мелким приятным смехом. Затем она встала, подошла к роялю и взяла несколько звучных аккордов.
Вскоре время мое истекло. На прощанье брат пожелал мне дальнейших скромных успехов и сказал, что теперь я могу посещать его ежеквартально. Я ушел, очарованный отдельной квартирой и научной атмосферой, и с нетерпением стал ждать следующего своего посещения.
Но, увы, скоро благоприятная полоса моей жизни прервалась неожиданными событиями.
7. ПОЧЕТНЫЙ ШЕРСТЕНОСИТЕЛЬ
Так как я считался старательным и беспрогульным студентом четырехгодичного счетно-финансового техникума, то после окончания третьего курса мне дали бесплатную путевку в санаторий общего типа, который находился в ста двадцати верстах от Ленинграда. При санатории имелся пункт велопроката, и скоро я выучился ездить на велосипеде. Пользуясь хорошей погодой, я часто совершал индивидуальные велосипедные вылазки.
Во время одной из таких приятных поездок я свернул с шоссе и довольно долго ехал по незнакомой лесной дороге, а затем свернул на тропинку. Вскоре я очутился на поляне, посреди которой стояла изба, окруженная огородом. Так как день был весьма жаркий и меня уже давно томила жажда, я подошел к избе и постучал в дверь.
- Хозяина дома нет, - послышался из-за двери мужской голос.
- Это не имеет значения, - ответил я. - Дайте, пожалуйста, попить.
Послышались шаги, и вскоре дверь приоткрылась. Оттуда высунулась рука с кружкой воды. Но какая рука! Это была рука человеческая, но вся покрытая густой и длинной зеленоватой шерстью. Мне стало не по себе, но, чтобы не обижать дающего, воду я выпил. Однако, возвращая кружку, я сделал неловкое движение и распахнул дверь.
Передо мной стояло существо с немолодым человеческим лицом, но в остальном целиком и полностью поросшее густой шерстью. Одежды на нем не было - да, учитывая густоту шерстяного покрова, существо это в одежде и не нуждалось. Мне вспомнились легенды о леших, и я отпрянул и едва не свалился с крыльца.
- Не бойтесь меня, - сказало существо. - Я такой же человек, как и вы. Пройдемте со мной в комнату, и я конспективно изложу вам всю правду о себе.
С некоторой опаской прошел я за ним через сени в комнату. Мне казалось, что все это происходит во сне. Но существо нормально село на стул и заявило, что его зовут Валентином Валентиновичем.
Далее Валентин Валентинович поведал мне свою персональную историю.
С молодых лет он работал в аптеке провизором, и его всегда огорчало, что он ничем не может помочь лысым людям, обращавшимся к нему за лекарством для восстановления волос. Те патентованные лекарства, которые порой рекламировались в журналах, были сплошным шарлатанством и никуда не годились. Настоящего же средства для восстановления волос не было. Обладая роскошной шевелюрой, но будучи человеком отзывчивым, Валентин Валентинович от души сочувствовал всем лысым и был в обиде на медицину, которая не захотела пошевелить мозгами для решения этой проблемы. И вот после долгих размышлений Валентин Валентинович решил своим умом изобрести средство для борьбы с безволосьем. Этой научной проблемой он стал заниматься по ночам и в полной тайне от всех, чтобы не быть осмеянным в случае неудачи. Прошло много лет, и сам он от усиленных умственных трудов облысел, но вот настал великий день, когда им была найдена верная и точная формула лекарственного средства для ращения волос. На основе этой формулы он составил порошок для приема внутрь, которому дал наименование "Прогресс-волосатин".
