В ряд было выстроено полтора десятка обнаженных девушек и трое парней. На вид примерно лет пятнадцати - восемнадцати, все миловидные, даже красивые и безумно испуганные. Последним в цепочке стоял даже не парень, а странно сосредоточенный мальчишка лет восьми-девяти - смуглый, зеленоглазый, с длинной растрепанной черной косой.
Мой хозяин молча кивнул, и я встала в общий ряд рядом с ребенком. Больше всего хотелось забиться в истерике, упасть в обморок, потребовать объяснений или просто оказаться как можно дальше отсюда, но приходилось держать себя в руках. Помощи ждать было не откуда.
Через пару минут вошли четверо. Полагаю, что они были людьми, но я видела только силуэты, скрытые сияющей жемчужной пленкой - даже пол не определишь. А вот двигались они странно. По крайней мере, трое из них. И только когда они дошли до меня, стало ясно, в чем странность - так осторожно и медленно передвигаются только очень старые люди. Четвертый же, не раздумывая, указал на стоящего рядом со мной мальчишку и, убедившись, что его поняли верно, стремительно вышел из помещения. Вырывающегося, шипящего от ярости пацана уволок один из охранников.
Одна из оставшихся трех фигур также определилась, и, указанная ею темноволосая девушка лет пятнадцати на вид, забилась в тихой истерике. А затем изогнулась от боли, стискивая виски. Только сейчас я заметила у нее серебристый диск "переводчика". Выбранный вслед за ней белокурый подросток, обреченно опустил голову и отошел к стене, куда "человеколюбивые" охранники чуть ранее отнесли потерявшую сознание от боли девчонку.
Третья фигура долго ходила по рядам, рассматривая живой товар со всех сторон, и, наконец, остановилась рядом со мной. Не знаю, по какой причине ее выбор пал именно на меня. Возможно, сыграло роль то, что кроме уже отобранного парня, я была единственной блондинкой. Покосившись на приведшего меня сюда толстяка и уловив довольный кивок, я отошла к отобранной ранее парочке.
И что дальше? Нет, жить я, конечно, хотела, но разницу между жизнью и существованием тоже понимала. Ведь не просто так оставшиеся рабы смотрят на нас с таким облегчением и жалостью. Выбрали не их...
Покосившись на своих спутников, я поняла, что задавать вопросы нет никакого смысла - они полностью погрузились в свое горе. Черт! Ненавижу находиться в информационном вакууме. Но ажурная сеточка "универсального переводчика" на виске и еще свежие воспоминания о причиняемой за непослушание боли, перевешивали желание сделать какую-нибудь сногсшибательную глупость. Что ж, будем выжидать...
Пара охранников отконвоировала нас в большое помещение, вызвавшее странное, иррациональное желание сбежать и спрятаться. Темноволосая девушка, что шла передо мной, попятилась и тихонько завыла. Надсмотрщики напряглись, внимательно наблюдая за нами - одно неверное движение и мы получим очередную порцию непередаваемых ощущений, достаточно активизировать "переводчик". К счастью, мазохистов среди прочих конвоируемых не оказалось.
Меня трясло от страха и непонимания. Не знаю, что с нами собираются сделать, но мне это явно не понравится. Мне это уже не нравится. Происходящее не было похоже ни на что из прочитанного когда-то о рабстве на Земле. Чертовщина какая-то...
Ладно, рискнем!
-Что с нами будет? - тихим шепотом спросила я у более вменяемого парня.
Тот шарахнулся в сторону, а потом уставился на меня с искренним изумлением, пробившимся даже сквозь пелену страха.
- Мы в Отерр'нат, обряд переселения... - договорить он не успел, получив тычок в спину от охраны.
Я от греха тоже заткнулась, усиленно размышляя. Какие обряды?! Как космические технологии могут соседствовать с обрядовой магией? Пистолеты с саблями и рабством... И о каком переселении идет речь? Переселение куда? Нас собираются отправить на новое место жительства? И почему те, кто знает, что нас ожидает, так боятся этого "обряда переселения"? И, пожалуй, главное, - что не успел договорить стоящий рядом со мною парень? Черт, одни вопросы и предположения...
Вздохнув, я постаралась незаметно осмотреться по сторонам. Хотя понимала всю бесполезность своих действий - пока на виске висит "переводчик" сделать что-либо не представляется возможным. К тому же здесь для меня было слишком темно, хотя глаза потихоньку привыкали к полумраку, и кое-что уже можно было разобрать. Мы находились в большом помещении - размером с хороший ангар для "Боинга", оснащенном несколькими рядами тонких колонн, поддерживающих свод, и куполообразной крышей, украшенной узкими витражами из темного стекла. Собственно, пробивающийся сквозь них слабый свет и служил, с моей точки зрения, единственным источником освещения зала. Что в свою очередь доказывало - из-под земли мы выбрались. Аккурат под витражами находилось странное каменное сооружение, похожее на стилизованный цветок с восьмью лепестками, примерно в полтора раза выше человеческого роста. Почему-то именно оттуда я ощущала исходящую угрозу.
Охранник подтолкнул меня, указывая на "статую", и отправился к центру зала. Мы послушно посеменили вслед за ним к непонятному каменному цветку. Ледяной пол обжигал босые ступни, слегка отвлекая от происходящего. Когда мы прошли уже более половины пути, в противоположном конце помещения также наметилось движение. Интуиция никогда меня не подводила - ох, не к добру все это...
Уже виденные ранее зыбкие фигуры, спрятанные под жемчужной пленкой, шли нам навстречу, которая и произошла возле местного произведения искусства. Действительно, каменного. Вот только "произведение" оказалось с душком, как выяснилось при ближайшем рассмотрении - дело в том, что "цветочек" выглядел весьма своеобразно. Как бы объяснить? Ну, представьте, что узкую каменную лежанку, стилизованную под лепесток, поставили под углом в сорок пять градусов... и все бы ничего, но по краям болтались наручники, намекая, что народ укладывается сюда далеко не добровольно. А на одном из лож уже был пристегнут давешний мальчишка. Хотя, в его случае "пристегнут" - это громко сказано. Видимо размеры "посадочных мест" были все же рассчитаны на взрослого человека, и до колец наручников ребенок просто не дотягивался. Вариантов было два - застегнуть злополучные наручники, оставив мальчишку висеть в воздухе, поскольку в этом случае ногами до пола он бы точно не доставал, или зафиксировать его иным способом. Что собственно и было проделано - пацана крепко прикрутили к лежанке обычной, вполне себе земной, веревкой.
Меня пристегнули слева от мальчика. Затем - почти одновременно защелкнулись наручники на руках оставшихся двух рабов. Напротив нас было четыре пустых ложа, в которые неторопливо забирались молчаливые радужно-жемчужные фигуры. Хотелось бы мне знать, что же все это значит?!
