— Ну, если совсем по-простому — то сложность структуры заклинания и соответственно сложность структуры строения ауры. Вам потом все это подробно преподавать будут, после взаимосвязей символики. — Не особо понятно пояснил словоохотливый врач.
— А у мастера Кайдена какой уровень?
— Он — особый случай. — Доктор Алан в задумчивости перебирал пальцами по спинке стула, пытаясь подобрать слова. — Теоретически — двадцатый или около того, а практически пятый. Только и хватает на то чтобы адептов до четвертого курса гонять, да заклинание бессмертия на себе поддерживать.
— Какое заклинание? — Я аж подпрыгнула на кровати.
— Это неофициальное название. Оно ровно на год приостанавливает процесс старения, после чего требуется его снова на себя начитать. Пока не спало предыдущее — новое начитать нельзя, и на другого человека тоже начитать нельзя, только на себя. Вы его на седьмом курсе будете проходить по теории магии.
— У Кайдена. Значит раньше выклянчить не получится, — обреченно подвела итог я, прощаясь с надеждой остаться такой же молодой как сейчас.
Доктор Алан не стал никак комментировать мое последнее заявление.
— Я тебя не утомил? — Поинтересовался он и пояснил, — сейчас больше никого в лазарете нет, вот я и болтаю с тобой от скуки.
— Нет. Но все-таки скажите, когда мне можно будет к себе идти, а то уже поздно, — попросила я, глядя в темнеющее за окном небо.
— Завтра утром. — Безаппеляционно ответили мне. — И это не обсуждается.
— Но почему, я же уже хорошо себя чувствую?
— Потому что я врач и я так велел.
Жалобно посмотрела на строгого доктора, изо всех сил представляя себя котом из мультика про Шрека.
— Не-а, не действует. — Развеселился тот. — У меня иммунитет на жалобные мордашки.
Не удержавшись, заулыбалась в ответ.
— Антимаги находятся на строгом учете и выносить их из лазарета запрещено. А без антимага можешь случайно даже, не говоря уж об осознанных действиях, начать колдовать и тогда все лечение насмарку. — Все-таки пояснили мне.
— Антимаг?
— Медальон у тебя на шее. Он полностью блокирует внешний магический поток, то есть циркуляция происходит только в пределах ауры и естественным путем.
Медальон был повязан довольно плотно, так что посмотреть на него не удалось. На ощупь определялся небольшой, немного выпуклый деревянный кругляш с прохладными вставками неизвестного состава и назначения, повязанный на шею кожаным шнурком.
— Показать? — Поинтересовался Алан, с улыбкой наблюдавший за моими манипуляциями.
— Если можно.
Он ушел куда-то за ширму и вскоре вернулся с еще одним медальоном. Ситуацию это особо не прояснило, но повертеть в руках все равно было интересно. Поблагодарив, вернула ему медальон и поудобнее уселась на кровати.
— Доктор Алан, а вы в лазарете живете или просто дежурите?
— Не то чтобы живу, да и не то чтобы дежурю, но иногда подолгу отсюда уйти не получается. Я единственный врач в академии, полностью отвечаю за лазарет, но ко многим работам привлекают адептов-медиков со старших курсов. Среди них есть очень даже талантливые ребята. Однако если пациент сложный, приходится дежурить рядом с ним, ну или если Кайденом занимаюсь, к нему ни один адепт подойти не согласится. Высокомерный он не в меру, а это сильно настраивает людей против него. Уж на что я к нему уважительно отношусь и вообще человек мирный, да и врачебная этика, но иногда и меня так достанет, что стукнуть его хочется.
— Да уж, этот кого хочешь достанет. — Подтвердила я. — А сегодня Вы домой пойдете?
— Если ты меня отпустишь.
— То есть как это? — опять потеряла я суть его рассуждений.
— Ты уже не ребенок и вполне можешь отвечать за свои слова. Опасность остаться без магии, насколько я понял, ты вполне осознала. Так что если пообещаешь не снимать антимаг и не уходить из лазарета до моего возвращения, я смогу пойти домой. — Пояснил он.
— Конечно обещаю. И спасибо Вам и за заботу и за пояснения.
— Ну тогда красочных снов тебе.
— И Вам тоже, — искренне пожелала я, укладываясь обратно на постель и натягивая на себя одеяло.
* * *
С утра меня разбудил все тот же доктор Алан.
— Как спалось? — поинтересовался он, опять что-то колдуя.
— Хорошо, но мало. — Ответила я фразой, бывшей крылатой в моем студенческом общежитии, когда я еще училась в институте.
— Нельзя быть такой соней — все самое интересное без тебя случится. — Шутливо пригрозил доктор и сообщил, — все, можешь снимать антимаг и бежать умываться. До завтрака еще полчаса.
— Ура! — обрадовалась я и тут же смутилась, поскольку ворчливый желудок, оставленный без ужина, раскатисто меня поддержал.
Алан еще раз улыбнулся и ушел, давая мне возможность переодеться. Только тут я сообразила, что когда очнулась, уже была в чем-то вроде местного спортивного костюма, выданного нам в начале года. Ну и пусть. Этот доктор вызывал столько доверия, что его даже стесняться не получалось, опять же врачей стесняться и не принято.
Быстро переодевшись в найденную тут же, в приоткрытой тумбочке, свою одежду бегом отправилась в свою комнату и до завтрака еще успела сделать весь комплекс упражнений на спортивной площадке.
В столовой меня встретили уже становящимся традиционным вопросом.
— Ты где была? Обещала же тоже на почту прийти. Хорошо, что вчера посылок не было. — Возмутился Марек.
— Знакомилась с местным доктором, — немного уклончиво ответила я. — И выяснила, что восьмой камень нам пока поднимать опасно, — можно сгореть, навсегда лишившись магии.
Ребята притихли.
— Все не так уж страшно, — подбодрила я их, — просто делаем вывод, что не надо резко переходить к тяжелым предметам. Стул я минут десять держала и нормально все прошло. Надо было на чем-то поменьше попробовать. Кстати доктор Алан сказал, что во втором месяце мы на левитационную площадку перейдем, а можно попробовать мастера Эрха и раньше уговорить. Он-то точно знает, что нам можно, а что нельзя.
На этой оптимистичной ноте и ушли на занятия. Когда добрались в класс там уже шли очередные гонки.
— Ты таблицу турнирную сделала? — с ходу бросились ко мне несколько ребят.
— Нет, мы же договаривались через три дня, — нашла лазейку я, не желая ставить всех в известность о своем неудачном эксперименте, и от меня временно отстали.
Пристроилась на подоконнике, чтобы не мешать соревнующимся и стала экстренно учить историю, потому как за последние два вечера времени на нее у меня не нашлось, а идти с невыученным заданием на урок было перед ребятами стыдно. Она только после обеда, так что за перемены и остающееся у меня обычно время на чистописании успею более или менее подготовиться — все-таки у меня уже имелся пятилетний студенческий опыт.
