Ознакомительная версия.
— Ты черномазый ублюдок шлюхи.
Темпл лишь улыбнулся.
— Моя мать никогда не стыдилась своей профессии, с чего бы стыдиться мне?
Генерал уставился на Наставника Пайка, который присел на покрытый лишайником кусок стены, достал корку хлеба и пытался легкими чмокающими звуками приманить птиц с осыпающихся руин.
— Я так понимаю, вы одобряете этот узаконенный бандитизм, Наставник? Эту договорную трусость, эту возмутительную…
— Генерал Бринт. — Голос Пайка был мягким, но в нем было что-то скрипящее, что, как движение ржавых петель, вызывало напряженную тишину. — Мы все признательны за усердие, продемонстрированное вами и вашими людьми. Но война окончена. Мы победили. — Он бросил несколько крошек в траву, и смотрел, как мелкая птичка спрыгнула и стала клевать. — Не время выискивать, кто и что сделал. Вы подписали контракт. Мы выполним его. Мы не варвары.
— Мы — нет. — Бринт яростно взглянул на Темпла, затем на Коску, затем на Дружелюбного. Все были по-своему неподвижны. — Мне нужен воздух. Здесь отвратительно воняет. — С некоторым усилием генерал взобрался на седло, повернул лошадь и ускакал прочь, в сопровождении нескольких адъютантов.
— Я нахожу воздух вполне приятным, — весело сказал Темпл, чувствуя облегчение от окончания противоборства.
— Умоляю, простите генерала, — сказал Пайк, — Он очень переживает за свою работу.
— Я стараюсь всегда быть снисходительным к чужим слабостям, — сказал Коска. — В конце концов, у меня своих хватает.
Пайк не пытался отрицать это.
— Несмотря на это, у меня есть для вас следующая работа. Инквизитор Лорсен, можете объяснить? — и он повернулся к птицам, словно его встреча была с ними, а все остальное лишь досадное отвлечение.
Лорсен шагнул вперед, несомненно наслаждаясь моментом. — Восстание подавлено. Инквизиция вычищает всех несогласных. Однако несколько повстанцев сбежали, рассеявшись по ущельям и на дикий запад, где, без сомнений, они примутся возбуждать новые беспорядки.
— Трусливые ублюдки! — Коска шлепнул себя по бедру. — Неужели они не могли остаться, чтобы их зарезали, как приличных людей! Я полностью за возбуждение, но возбуждение беспорядков — это проклятое жульничество!
Лорсен сощурил глаза, будто от встречного ветра, и продолжил: — По политическим причинам армия его Величества не может преследовать их.
— Политические причины, — вставил Темпл, — такие как граница?
— Именно, — сказал Лорсен.
Коска рассматривал свои пожелтевшие ногти.
— О, я никогда не принимал их слишком всерьез.
— Именно, — сказал Пайк.
— Мы хотим, чтобы Компания Милосердной Руки пересекла горы и усмирила Близкую страну на западе вплоть до реки Соквойя. Эта повстанческая гниль должна быть вырезана раз и навсегда.
Лорсен разрезал воображаемую грязь ребром ладони, его голос повышался, пока он распалялся. — Мы должны вычистить эту выгребную яму порока, которая уже слишком долго гноится на нашей территории! Этот… переполненный ночной горшок! Эти засоренные стоки, бесконечно извергающие испражнения хаоса в Союз!
Темпл подумал, что для человека, посвятившего себя противостоянию с испражнениями, Инквизитор Лорсен определенно наслаждается сортирными метафорами.
— Ну, никто не любит засоренные стоки, — признал Коска. — Кроме золотарей, полагаю, которые влачат свои жалкие жизни в грязи. Прочистка засоров это наша специальность, не так ли, сержант Дружелюбный?
Здоровяк оторвался от своих костей только чтобы пожать плечами.
— Темпл у нас лингвист, но позвольте я переведу? — Старик закрутил навощенные кончики своих седых усов большим и указательным пальцами. — Вы хотите, чтобы мы прошлись чумой по поселенцам Близкой Страны. Вы хотите, чтобы мы преподали суровые уроки каждому укрываемому повстанцу и всем, кто их укрывает. Вы хотите, чтобы мы заставили их понять, что их единственное будущее — с милостью и благосклонностью его Августейшего Величества. Вы хотите, чтобы мы передали их в гостеприимные руки Союза. Я близко передал суть?
— Вполне, — пробормотал Наставник Пайк.
Темпл обнаружил, что потеет. Когда он вытирал лоб, его рука дрожала. Но что он мог поделать?
— Бумаги по Соглашению уже готовы. — Лорсен предъявил пачку хрустящих документов с большой печатью красного воска на нижнем углу.
Коска отмахнулся. — Мой нотариус их посмотрит. Вся эта юридическая чепуха проскальзывает у меня перед глазами. Я простой солдат.
— Замечательно, — сказал Пайк, слегка приподняв безволосые брови.
Испачканный в чернилах палец Темпла следил по абзацам каллиграфии, глаза скакали от одного важного места на другое. Он понял, что начинает нервно тереть уголки страниц, и заставил себя остановиться.
— Я составлю вам компанию в экспедиции, — сказал Лорсен. — У меня есть список поселенцев, подозреваемых в укрывательстве повстанцев. Или повстанческих настроений.
Коска ухмыльнулся. — Нет ничего опасней настроений!
— В частности, его Преосвященство Архилектор предлагает премию в пятьдесят тысяч марок за поимку живым главного зачинщика восстания, одного из повстанцев по имени Контус. Также известного под именем Саймок. Духи зовут его Черная Трава. В Ростодской резне он использовал имя…
— Больше никаких прозвищ, прошу вас! — Коска потер виски, словно они болели. — После ранения в голову в битве при Афиери я страдаю ужасной памятью на имена. Это источник постоянных затруднений. Но сержант Дружелюбный помнит все детали. Если ваш человек, Конхус…
— Контус.
— А как я сказал?
— Конхус.
— Ну вот опять! Если он в Близкой Стране, он будет вашим.
— Живым, — отрезал Лорсен. — Он должен ответить за преступления. Он должен получить урок. Он должен быть выставлен на всеобщее обозрение!
— И я уверен, из него получится поучительное шоу!
Пайк бросил очередную щепотку крошек своей растущей стайке. — Средства мы оставляем на ваше усмотрение, генерал-капитан. Мы бы только попросили оставить что-то в пепле пригодное для аннексии.
— Как вы уже понимаете, Компания наемников это скорее дубина, чем скальпель.
— Его Преосвященство выбрал средство, и понимает его ограничения.
— Архилектор — воодушевляющий человек. Мы, как вы знаете, близкие друзья.
— Его единственное условие, ясно обозначенное в контракте, как вы видите, чтобы вы избегали любых неясностей с Империей. Любых и всяких, понятно? — Та скрежещущая нотка снова появилась в голосе Пайка. — Легат Сармис все еще охотится вдоль границы, как злобный призрак. Не думаю, что он перейдет ее, но в любом случае, он определенно не тот человек, с которым стоит шутить, он самый неуступчивый и кровожадный. Его Преосвященство не желает войн в настоящее время.
Ознакомительная версия.
