— Рассказывай.
— Я должен был отнести девочку к её тете, и вернутся домой. Но путь закрылся. Моей силы не хватает, чтобы его открыть. Мне нужна помощь мага, волшебника или кого-то кто обладает хоть немного магической силой. В этом мире все мои знания ослабли.
— Ну, и причем здесь я?
— Ты — маг!
— Спятил?! Что за чушь ты несешь?
Уильям посмотрел ему в глаза. От его взгляда, тот замолчал. Ребенок продолжил:
— Я не знаю: почему ты здесь оказался и из какого мира попал в этот. Но твоя сила может мне помочь. Если ты позволишь…
— Но я не маг! У меня нет силы! — закричал в сердцах Генри, сопротивляясь услышанному о себе.
— Тише. Дай мне руку. Я покажу.
Мужчина нехотя повиновался. Уильям положил свою узкую ручонку на его широкую крепкую ладонь. Затем, мальчик осторожно, словно с усилием отрывая от руки Генри, потянул свою ладошку вверх и за ней устремился светящийся поток. Яркий, но не обжигающий огонь соединял их ладони, струился, танцевал. Генри замер уставившись на чудо.
— Что это? — спросил он шепотом, не отрывая взгляд от потока.
— Твоя магическая сила, — ответил мальчик, пряча огонь в ладошке. — Теперь веришь?
Прошел почти месяц после их разговора. Генри впервые понял, почему не ушел тогда, когда был шанс, раньше. Всему свое время и оно определило для него — быть здесь. Возможно для того, чтобы помочь Уильяму. Возможно…
Дни торопливо бежали, нет, скорее летели. Генри и Уильям стали неразлучны. Каждый вечер они запирались в комнате или уходили подальше в лес, где мальчик тренировал его, учил извлекать и пользоваться силой. А еще Уильям брал часть силы себе, чтобы со временем накопить её для создания моста.
Им никто не мешал. Господа и прислуга были заняты девочкой. Сандре скоро исполнялся год. По этому поводу в замке намечался праздник. На торжество были приглашены уважаемые люди.
Миссис Кроус светилась счастьем, она обожала девочку и хотела, чтобы все прошло на высшем уровне. Конечно, для Генри прибавилось забот, но он как всегда легко с ними справлялся, а по вечерам, немного утомленный дневной суетой, он с удовольствием общался с мальчиком.
Благодаря парнишке, у Генри появилась надежда найти свое место в жизни, обрести семью. И хотя он был очень привязан к мистеру Кроусу, ему всегда не хватало тепла родственных отношений.
Конечно, Генри не сразу поверил, что он особенный, обладающий магическими способностями. Но после того, как Уильям показал ему его силу и возможности, поверить пришлось. И еще — мальчик обещал провести Генри в мир таро. Именно поэтому он доверился ему и усердно выполнял все указания.
Уже почти год велись поиски пропавших детей, но безрезультатно. Маркус в отчаянии не находил себе места. Сегодня у них с Лэнсом был серьезный разговор.
— Я услышала её! — Венера влетела в кабинет мужа без стука и прервала жаркую дискуссию.
Маркус и Лэнс резко обернулись. Она вся светилась счастьем, глаза лихорадочно блестели.
— Я услышала нашу девочку. Соу позвала меня!
— Успокойся, — Маркус нежно взял жену за руки, заглянул в глаза. — Расскажи: что произошло?
— Я почувствовала теплый поток воздуха, услышала легкий звонкий смех, словно ручеек зазвенел в моей душе. Потом были слова: "Мама, мы идем домой"!
Женщина, блаженно улыбаясь, смотрела на мужчин. Маркус задумался, а Лэнс недоверчиво поджав губы, хмуро смотрел на обоих.
— Что это значит, Марк? Ви, как ты могла слышать девочку? Как? Если мы даже не знаем: в какой стороне света ее искать?!
— Лэнс, успокойся! Она знает.
— Знает? Что, знает?!
Венера переглянулась с мужем и тихо произнесла:
— Я — мать, Лэнс. У меня с Соу — узы. Я сама их наложила, когда прощалась с малышкой. Я чувствую дочь каждую минуту: её настроение, самочувствие, все, что с ней происходит.
— Не могу поверить! Как долго вы хотели это скрывать от меня? Брат, ты мне не доверяешь?!
— Не в этом дело, Лэнс! Прекрати истерику! — Маркус с силой встряхнул брата за плечи. Лэнс вскрикнул от боли. Маркус был шире, сильнее и выше почти на голову. Часто он не рассчитывал свои силы. Лэнс с детства уступал ему в играх на выносливость, поскольку в отличие от брата был худощавым и слабым.
— Прости, — словно выплюнул, извинился Маркус хмуро, затем добавил, — не время сейчас думать о себе и ущемленных чувствах. Соу возвращается домой.
— Рано. Ей всего год, — процедил сквозь зубы Лэнс.
Венера погрустнела на глазах:
— Что делать? Ей нельзя к нам возвращаться.
Мужчины переглянулись. В споре они немного забыли, что не одни.
На короткое время повисла давящая тишина. Венера села в кресло, обхватила голову руками, её плечи немного подрагивали от бесшумного плача. Она была прекрасна даже сейчас, когда горе сдавливало её сердце. Маркус присел перед ней на колени, обнял за плечи, своими могучими, сильными, но для нее — очень нежными руками.
Лэнс невольно залюбовался ими. Общая беда, вопреки ожиданию многих, сделала эту пару еще ближе и сильнее.
"Видимо, все же браки иногда создаются на Небесах", — мрачно подумал он.
Потом подошел, дотронулся до брата:
— Марк, хватит страдать. Надо действовать. Я могу встретить Соу и передать лично в руки Августе, куда она и должна была попасть еще год назад.
— Да, наверное, ты прав. Так будет лучше. Нужно только предупредить сестру.
— Я сейчас же отправлю к ней с посланием, не беспокойся, — с этими слова Лэнс направился к двери.
— Постой! — Венера грациозно встала с кресла и величественно подошла к Лэнсу, который удивленно замер возле двери, — мальчика-проводника приведи ко мне.
— Как скажешь, хотя я бы не стал на твоем месте с ним разговаривать, по нему плетка плачет.
— Обещай, что не причинишь ему вреда! — холодно произнесла она, не обращая внимания на его возражения.
— Хорошо, — сухо ответил Лэнс и поспешно вышел из кабинета, захлопнув за собой дверь.
Самым сложным для Генри было расстаться с замком и людьми, к которым очень привязался за эти годы. Он часто думал о том, что скоро уйдет отсюда и вряд ли когда-нибудь сможет вернуться назад. Детство и юность в его памяти — заполнены не только приятными воспоминаниями. Но хорошо, что они у него есть. Жизненный опыт, знания, умения никогда лишними не будут. В каком бы мире он не оказался — это поможет выжить.
Сложнее всего проститься с Катариной. Она подарила Генри столько заботы и любви, сколько не может, порой, дать и родная мать.
