Самым же интересным было то, что я язык понимал намного лучше, чем должен бы был. Да, в школе по немецкому у меня было «отлично», но это была именно что оценка по иностранному языку. Сейчас же он воспринимался мною как минимум вторым родным. Ладно, спишем на магию. Удобная всё таки вещь магия — всё непонятное так легко списать на неё…
Второе, сразу бросившееся в глаза, это запряжённые в повозки животные. То ли крупные козы, то ли мелкие быки. Представьте себе земную антилопу Гну без хвоста и рогов, при этом покрытую кучерявой, как у пуделя, шерстью. В общем — режущее своей несуразностью мои глаза существо.
Итак, я в другом мире, в явном Средневековье, и местные жители здесь говорят на современном мне немецком. Мне даже глупо захотелось себя ущипнуть, как какому-нибудь типичному литературному попаданцу. Хотя принять происходящее сейчас за сон или бред мог разве что недалёкий книжный герой. Реальность, данная нам в комплексе ощущений, всё-же слишком наглядна, чтобы можно было спутать её с суррогатами.
Ладно, хватит так сильно напрягаться, а то и с ума сойти можно. В этом всём есть один большой плюс — по крайней мере, я теперь знаю, что худо-бедно могу объясняться с местным населением. Выяснить сильно интересующие меня вопросы, почему я сюда попал, почему я, и почему именно сюда. Да, на счёт «худо-бедно» тоже не всё так просто. Ранее я разговаривал на немецком относительно свободно, понимал ещё лучше, но до носителя языка всё же не дотягивал. А здесь, спустя небольшое время после того как услышал речь, поймал себя на том, что даже думаю на местном диалекте! Что это, какой-то пост-эффект от тела, в которое вселилось моё сознание? В любом случае, бонус для выживания очень ценный.
Но идти в город всё-же было рано. Во-первых, я не в своём теле. Кто знает, чья тушка мне досталась? Может какого-нибудь находящегося в местном розыске преступника? По крайней мере, даже то, что я очнулся в стороне от цивилизации уже настораживало.
Во-вторых моя одежда. Ехавшие в обозе явные крестьяне были одеты в рубашки и штаны явно поверх аналогичных моим одежд. Значит, на мне что-то вроде местного нижнего белья. Кто знает, как местные отнесутся к кому-то, разгуливающему не совсем одетым. Может это здесь считается верхом неприличия, и меня тут же повяжет местная полиция нравов? Или стража нравов, что гораздо ближе к реалиям? Самое обидное, что по логике ближе к реалиям сырой каземат и пытки, чем относительно комфортабельная камера предварительного заключения. Как хотите, но средневековая тюрьма — последнее место, куда мне хотелось бы попасть. Поэтому продолжим наблюдение, по крайней мере — пока еда не кончится. Вообще-то, идеально было бы для первого контакта с аборигенами найти какую-нибудь деревеньку поменьше. Окружённый высокими стенами город вызывал у меня нехорошие ассоциации с мышеловкой.
Трое суток я подслушивал разговоры едущих и идущих по дороге людей. Кстати, сутки оказались длиннее земных. По ощущениям — где-то двадцать восемь часов, днём ещё ладно, но почти четырнадцати ночных часов для меня было слишком. Если я здесь и доживу до зимы, сам повешусь от скуки без Интернета…
За прошедшее время пока не выяснил ничего кардинально нового. Единственное, что обращало на себя внимание — несоответствие немецкого языка и имён местных жителей. Жак, Педро, Лукар, Йован, Чан, Джек, Мануэла, Аиша, Зоя — в моём прежнем мире вряд ли люди с подобными именами могли бы быть одной национальности. В остальном прогресса не было. Не удалось узнать ни названия страны, ни даже города, никаких намёков на политическое устройство. Герцогов, графьёв, королей и всяких прочих императоров тоже никто ни разу не упоминал. Однажды уловил отрывок рассказа о нападении на крестьян какого-то луркера. Название показалось знакомым, но так и не вспомнил откуда. Хотя луркер мог оказаться Луркером, в смысле фамилиё такое. Типа Паркера, ага, который Спайдермен. По крайней мере фраза»… чёртов луркер как выскочит из кустов, и как нападёт на Чана…» могла говорить и о каком-нибудь местном разбойнике. Хотя нет, вот же я туплю, артикль «дер» говорит, что это существо мужеска пола. Значит упоминался точно зверь, а не чья-то кличка или, там, не известное мне воинское звание…
Я нашёл в лесу несколько диких яблонь с достаточно неплохими на вкус плодами. Встречалось много грибов, но я брал только такие-же, как изначально были у меня в сумке. Сделал несколько плашек — ловушек, насторожил на зайцев-кроликов. Они здесь, кстати, на мой дилетантский взгляд, ничем особенным не отличались от земных аналогов. Пару раз встречал у реки уже знакомых «хищных свинок». Кстати, крепкие на рану заразы, каждый раз приходилось хорошо попрыгать и поработать дубинкой. Всё-таки при первой встрече с представителем этого вида мне сильно повезло. Хотя это не слишком странно — не будем забывать об удаче новичка.
Нашёл я в лесу и ручей с отличной водой. Разыскал подальше от дороги каменистую поляну, где можно было скрытно развести костёр, чтобы зажарить мясо. В общем — вполне нормально устроился. Собирался сидеть здесь пока не надоест, по крупицам собирая сведения и дожидаясь подходящего случая для контакта с местным населением.
Но на четвёртые сутки всё резко изменилось. Все предварительные планы, как это часто в жизни случается, накрылись медным тазом. Этой ночью шёл сильный дождь, похолодало. В мою пещерку залетали брызги и холодный ветер. Я проснулся около полуночи, от холода. Пришлось до самого рассвета медитировать, сознательно разгоняя кровь, чтобы не окоченеть окончательно. Поэтому, когда утром наконец пригрело местное солнышко, я, вместо того чтобы занять привычную позицию у дороги, взобрался на верх скалы, и сразу заснул ещё на пару часов. Кстати, подъём дался мне куда легче чем ещё недавно. Этот мир — просто мечта спортсмена. Всего несколько дней тренировок, а кондиция организма выросла минимум как после пары месяцев активных занятий спортом на Земле.
Разбудили меня птичьи крики. В небе, над краем леса, крутило неспешный хоровод несколько местных грифов. В отличии от более крупных земных аналогов, это были птицы размером чуть больше вороны, с контрастным чёрно-белым оперением. Посмотрев на дорогу, я увидел, что к мосту, со стороны города, приближается довольно большая толпа местных жителей. Я быстро спустился со скалы и занял привычную позицию у перекрёстка, в месте где кончался лес, и начиналась каменистая пустошь.
Когда люди подошли ближе, я увидел, что они кого-то преследуют. Даже с большого расстояния доносился шум толпы, похожий на рокот моря, и отдельные более громкие выкрики. Народу было не так чтобы очень много, навскидку больше двух, но меньше трёх сотен человек. Когда они подошли поближе, я перебежал от кромки леса и укрылся за грудой камней у самой дороги. Отсюда уже можно было различить отдельные лица. Женщин в этой толпе было гораздо больше, чем мужчин. Подростков и детей не было совсем. Большинство из попавших в моё поле зрения представляло собой простых зрителей, выражения их лиц были мне знакомы до оскомины ещё по прошлой жизни. Не хватало только мобильников в их руках, призванных увековечить зрелище. В центре толпы находилась небольшая группка исключительно из мужчин. Один истерично орущий старикашка и семеро крепких парней кружили вокруг молодой черноволосой девушки, постоянно пиная её, грубо дёргая за волосы и одежду. Вокруг вертелись женщины, на вид явно не из высших социальных слоёв, ругаясь и швыряя в гонимую мелкими камнями и пылью. Более солидно одетые горожанки шли чуть в отдалении, шушукаясь и время от времени что-то выкрикивая. Когда подошли ближе, до моих ушей стали долетать отдельные выкрики. В основном «сука», «ведьма», «сдохни, шлюха», и тому подобные «комплименты».
