Вновь пробудились демоны из проклятой долины за горами, пятьсот лет назад уничтожившие гарнизон этой крепости. Они просыпались по ночам, когда в твердыне искала пристанища очередная горстка путешественников с нежной кожей. Пища, которую предстояло поделить, — пригоршня мягкого мяса. Вскоре начиналась яростная схватка за этот более чем скромный обед. Демоны пожирали все, кроме костей. Из них твари высасывали костный мозг и выбрасывали кучу остатков за крепостные ворота, до того как приходил рассвет.
Командовавший всеми демонами бес прогрыз себе путь из кокона, сплетенного из человеческих волос, и, гремя когтями, понесся по винтовой лестнице южной башни. Ноздри его трепетали от сладкого запаха лошадиного и человеческого мяса, и голодный бес жадно скалил зубы в ожидании добычи. Существо было по колено человеку и носило крошечную сияющую кольчугу, пояс и тупой меч размером с собачий клык. На голове ничего не было, и жесткие белые волосы клоками торчали во все стороны. Ядовито-желтые глаза сверкали в предвкушении расправы.
Его демоны уже пробудились, но с пиршеством им придется подождать. Бесу нужно было самому увидеть жертв, насладиться их все возрастающим страхом. Ему хотелось, чтобы они очутились в ловушке и ужаснулись, поняв, что их ждет. Мысленный призыв задействовал темное колдовство, и за воротами закружились едкие испарения, смертельные для всего живого. Теперь жертвы не смогут сбежать. Никогда еще никто не смог.
Скоро, очень-очень скоро начнется бойня. Сначала прикончат людишек, а потом лошадей.
Даллбриф прошел через узкий вход и остановился в центре длинного коридора с высоким потолком и обрамленными пилястрами стенами.
— Призраки, — пробормотал он, принюхавшись. — Капитан, в этом месте было сражение. И очень многие погибли.
Скинт кинула взгляд на своего спутника и вновь отвернулась к дальней стене, зиявшей пустыми дверными проемами.
Флапп, осмотрев мозаичный пол, нахмурился при виде черных пятен и потеков и попытался разглядеть потолок. Но в коридоре было слишком темно, чтобы что-нибудь заметить. Что ж, по крайней мере, здесь через крышу не пробивался лунный свет.
— Здесь пованивает чем-то.
— Капитан, у нас проблема, — выдохнула ввалившаяся в коридор Хаггз.
— В чем дело?
— Лошади очень беспокоятся. И что-то заперло ворота: если подойти поближе, то начинает жечь глаза, горло и жутко воняет. Если попробуем пробиться наружу, то, возможно, погибнем.
— Кто-то хочет, чтобы мы остались здесь на ночь, — присвистнув, с одышкой выговорил Даллбриф.
— Может, призраки? — предположил Флапп.
— Может быть, — пожал плечами Даллбриф.
— Ладно, — решила капитан. — Найдем себе комнату с одним входом.
— Капитан, призраки могут проходить сквозь стены.
— Хаггз, как твоя рана?
— Визер вытащила стрелу, так что заживет.
Скинт кивнула и еще раз оглядела помещение.
— Чертовы призраки! — процедила она, — Но это не призраки.
— Вот дерьмо! — бросила в сердцах Хаггз и вышла наружу.
— Далл, останься здесь, — велела Скинт. — Сержант, зажги ту лампу, и давай выберем нам комнату.
— Не думал, что тебя это заботит, капитан.
Первые три комнаты, в которые они вошли, оказались темными, вонючими и к тому же с проходами в другие залы, а те, в свою очередь, были открытыми с двух сторон. Штукатурка здесь осыпалась, и взгляду представали крупные булыжники, из которых были сооружены стены крепости. Двое наемников прошли дальше и очутились в старой оружейной, совершенно пустой.
Подняв повыше лампу, Флапп сказал:
— Видишь это? Вон там, в дальнем углу? Люк.
Они подошли поближе. Латунное кольцо исчезло, а сама деревянная крышка казалась прогнившей насквозь.
— Ткни-ка ее мечом, — попросила Скинт.
— Уверена?
— Давай!
Он вручил женщине лампу и обнажил длинный меч из вороненой аренской стали. Стоило ему коснуться оружием досок, как те обрушились в черный провал, испустив облако пыли, и спустя какое-то время воины услышали донесшийся снизу грохот.
— Похоже, его долго не использовали, — заметил Флапп.
Скинт приблизилась к провалу и занесла над ним лампу:
— Сержант, здесь есть железная лестница. Похоже, грабители струсили.
— Не удивлен, — отозвался бородач.
— Ты что, все еще пьян?
— Нет. По большей части… нет.
— Мы могли бы посмотреть, что там внизу.
Он кивнул, соглашаясь.
— Думаю, — медленно произнесла капитан, посмотрев ему в глаза, — что мы столкнулись с демоном.
— Ну, тогда запах объясним.
Услышав голоса в главном коридоре, они направились к остальным.
Визер и Хаггз принесли арбалеты, походные сумки и теперь, вытаскивая оттуда стрелы, делили их между собой. Даллбриф быстро завязывал и смазывал маслом шнурки, скреплявшие латные рукавицы.
— Сержант, зажги остальные лампы, — велела Скинт, затягивая завязки своих рукавиц. — Визи, а где мой шлем?
— За Даллбрифом, капитан.
— Всем приготовиться. Ночь начнется с заварушки. После сможем немного отдохнуть.
— Я думала, что мы оставили позади этих дерьмовых демонов, — с досадой в голосе сказала Хаггз.
— Просто один выбрался и окопался здесь, вот и все.
— Этот гад еще и магией обладает.
— Когда покажется, загоним ублюдка в угол и прикончим.
Остальные кивнули, соглашаясь.
Устроившись на стропилах под потолком, бес наблюдал за пятью дураками. Так они солдаты! Замечательно! Они хорошо управлялись с паникой, но бес все равно чувствовал едкий запах их пота, выдававший царивший в душе страх. Он смотрел, как они вооружались, поставили пять ламп широким кольцом, надели шлемы. У одного из людишек он оказался треснутым, у того из мужчин, который был повыше. Женщины тем временем вооружились арбалетами, взяли стрелы, и все воины встали спиной к спине внутри кольца из дрожащих огней.
Похоже на оборонительную позицию.
Демон, о котором они сейчас разговаривали, мог, в конце концов, появиться отовсюду, из любого проема, включая те, что вели на улицу. А мог прийти через потолок. Бес оскалил зубы-иголки.
Все шло отлично, очень хорошо.
Ведь демон будет не один, так ведь?
Нет, их будет много. Очень, очень много.
Вновь прибегнув к: магии, бес запечатал входы в крепость. Одна из женщин почувствовала исходившую от преграды вонь и выругалась. Если кто и чуял магию, то это была она. Жаль, но ей это не поможет.
Все так же ухмыляясь, бес призвал своих демонов.
В конюшне чувствительные к таким вещам лошади начали судорожно биться и отчаянно ржать.
