— Дхаэроу? — мы вовремя нацепили заклятья, поэтому жаркое и смрадное дыхание не причинило нам никакого вреда, кроме морального. — Или дроу?
Лаэли криво улыбнулась, посмотрела на меня. Телепатией мы не могли пользоваться — драконы, хоть сами и не маги, очень чутки к колдовству.
— Приветствую вас, Хозяин Гор и Подземелий, — я склонился в учтивом поклоне. Вариант "околдовать" исчез сразу же.
— Ты пришел отрубить мне голову, дабы предоставить её в качестве свадебного подарка какой-нибудь принцесске? — гигант пыхнул дымом из ноздри, довольный своей шуткой. — На темного эльфа это не похоже.
В свете вчерашнего визита к родителям Лаэли, я не оценил юмора.
Значит, ты пришел за моими сокровищами…
Я фыркнул как можно убедительнее, но чтобы не обидеть дракона. Надо срочно что-то придумать, пока не влезла Лаэли с глупостями, как она обычно это делает.
— Напротив, я принес вам подарок.
— Угх-м? — вопросил ящер.
— Точнее, привел, — и подтолкнул вперед однокурсницу. В узком зрачке дракона я увидел отражение её лица — на секунду левая бровь ласточкой взлетела вверх, но после она только смиренно склонила голову и изобразила покорность. Вот, пожалуй, что мне нравится — сначала она последует моему плану (коего пока нет), а уже потом устроит Варфоломеевскую ночь.
Дракон отодвинулся и, прищурившись, оглядел девушку.
— Хорошенькая, — признала рептилия. — Но на кой она мне сдалась? Разве что кости золотые.
Прежде чем он вздумал проверить, я дернул девушку к себе, а другой рукой лихорадочно пошарил в кармане. Вот оно! В подарок младшей — браслет с золотыми побрякушками в форме капель. Я разорвал цепочку и протянул дракону золото.
— Когда эта девушка плачет… от смеха… её слезы становятся золотыми.
Лаэли молча воспринимала новости о своей физиологии.
Хозяину Горы не потребовалось второго взгляда, чтобы распознать чистейшее белое золото, и в его глазах мелькнула уже куда большая заинтересованность. Он переступил лапами, так что гору сотрясла дрожь.
— Что ты хочешь взамен, дроу?
— Да так, — я покрутил в воздухе пальцами, — какой-нибудь сувенир на память о том, что я разговаривал с величайшим из драконов. Но вначале, чтобы вы убедились, что я не лгу, вам следует проверить таланты этой девы — то есть…
— Рассмешить. Ну, это не сложно! — энтузиазм так и летел искрами от чешуи дракона. — Слушай. Подъезжает однажды рыцарь к пещере дракона и кричит: "Выходи на бой, рептилия поганая! Выпозай, червяк мусорный!" Долгго кричал рыцарь, но никто не вышел, и он уехал восвояси. И тогда выползает длракон из пещеры и тихо-тихо так говорит: "Ну и пусть червяк… зато жив остался".
Я изобразил какое-то хмыканье, Лаэли со строгим лицом учительницы младших классов посмотрела на ящера. Тот явно стушевался.
— Что, не смешно? Ну, тогда… А пойдем-ка ко мне в пещеру.
Могучим плечом дракон откатил в сторону камушек и начал, извиваясь, вползать в своё обиталище. Вход был явно маловат для такого гиганта, и мы с Лаэли имели отличную возможность наблюдать заднюю половину нашего гостеприимного хозяина, которую он пытался протащить в пещеру.
— Может, подтолкнем? — предложила Лаэли. — Парой молний.
Я пожал плечами, и с кончков пальцев сорвался ветвистый сиреневый заряд электричества. Ящер даже не почесался.
— Убедительно. Напомни мне, когда вернемся, чтобы я высказала тебе одельную благодарность за этот гениальный план.
В этот момент дракон наконец-то протиснулся в пещеру и подозвал нас. Пройдя каменную прихожую солидных размеров, мы вступили в драконью сокровищницу. В пещере, где мог бы свободно разместиться город дроу, не было иного света, кроме магических шаров, сияющих у стен. Их свет волнами скатывался по груде золота, украшений, драгоценностей, оружия, служивших паркетом, ковром и гнездышком нашему дракону… Неожиданно Лаэли толкнула меня локтем и указала на небольшую кучку самоцветов в углу прямо за задней лапой ящера. На самй её верхушке (груды, а не лапы) находился кубок из потемневшего от времени металла с эмблемой нашей alma mater — серебряный дракон, символизирующий Познание, на фоне трех полос: красной, черной и белой. Скоро у меня будет аллергия на пресмыкающихся.
— Вспомнил! — дракон повернулся устрашающей мордой к нам. — Некоторые думают, что драконы живут долго. На самом деле они живут мало, но медленно. Ну как?
Кончик его хвоста подрагивал, как у собачки, ожидающей похвалы. Я рассмеялся, не желая разочаровывать дракона. Лаэли зевнула, деликатно прикрыв рот ладошкой.
…Спустя десяток анекдотов изрядной степени бородатости дракон, против ожидаемого, еще больше раззадорился.
— Сейчас, подождите…
Подняв морду к потолку пещеры, он издал трубный звук, услышав который, стены Иерихона рухнули бы в один момент.
— Что это? — прошептала Лаэли, сплетая в пальцах узор атакующего заклятья. Вскоре она получила исчерпывающий ответ на свой вопрос: в сокровищницу, с любопытством оглядываясь, вползла дюжина драконов поменьше.
— Это мои детки, — похвастался "наш" дракон. — А меня, кстати, зовут Нидхегг(2). В честь дедушки. — Ну, Наполеон, есть еще планы? — моя спутница помрачнела. — Засмеяться у меня теперь точно не получится.
Планов не было, о чем я ей прямо и завяил. Лаэли оглядела желтые, оранжевые и зеленые глаза ящеров и, вздохнув, приготовилась выслушивать очередную порцию баек. Не думаю, что они сильно поднимут нам настроение
П р и м е ч а н и я: (1) Йотун — снежный великан из скандинавской мифологии
(2) Нидхегг — змей, живущий у корней ясеня Иггдрасиля. Всё те же скандинавские мифы.
ЛАЭЛИ
Бывает аллергия на пыль, на рыбу, на пыльцу…. на анекдоты, на драконов. В конце второго часа баек я уже не стеснялась открыто зевать и клевать носом, прислонившись к плечу дроу. Темный эльф был безмятежен, как мерзлый огурец, и это бесило несказанно. Ему-то хорошо, он здесь вообще не при чем — принес ящеру "подарочек" и расслабился. — Несправедливо, — шепнула я в перерыве между попытками насмешить меня до слез.
Дар услышал это, обернулся. На его губах мелькнула сухая усмешка, эльф пожал плечами — дескать, жизнь такая, детка. — Ты умеешь быстро бегать? — так же шепотом поинтересовалась я. — У тебя есть план? — Нет, — я не покривила душой. — Может, появится. Сейчас я попрошу перерыв, а ты пойди погуляй по пещере. И прикройся заклятьем — на всякий случай. Эльф потряс головой, потом кивнул. В то время как я предложила Нидхеггу и его многочисленным отпрыскам передохнуть, Дар пошел побродить по сокровищнице. Убедившись, что мои слова будут вне досягаемости его острого эльфийского слуха, я поманила Нидхегга. — Дроу обманывает вас, — трагическим шепотом сообщила я.
