— Зато я ему вряд ли понравлюсь, — смутилась Вероника, указывая на заношенные джинсы.
Сама Лилит выглядела безупречно: стильный брючный костюм цвета топленого молока выгодно оттенял ее иссиня-черные волосы и бездонно темные глаза.
Лилит внимательней оглядела приятельницу, хмыкнула и резко перестроилась в крайний правый ряд. Она медленно поехала, разглядывая вывески бутиков.
— Нет! — догадалась о ее намерении Ветрова. — Только не здесь! У меня денег не хватит.
— Глупости, — отрезала Лилит, — какие счеты между своими? Потом отдашь, когда поймаешь удачу за хвост.
— А если я ее никогда не поймаю? — испугалась Вероника.
— Считай, что в твоих руках уже есть волшебная палочка для исполнения желаний.
Лилит не собиралась выслушивать слабые стоны и причитания Ветровой, в кармане которой лежала та самая пятисотка, заработанная на съемках. Она остановила автомобиль возле «Дольче виты» и потянула Ветрову за собой. Вероника беспомощно оглянулась, она поняла, что стоит лишь согласиться на первое, потянется второе, за ним и третье. У нее возникло нехорошее предчувствие. И куда утянет ее эта цепочка? Но она ведь сама согласилась! Никто за язык не тянул. Оставалось прекратить вялое сопротивление и целиком и полностью положиться на Лилит.
Как завороженная, Вероника с видом африканского зомби ходила между вешалок с одеждой, а рядом с ней мельтешили сотрудницы магазина, предлагая товар. Две высоченные девицы модельной внешности моментально оценили ситуацию, как только на пороге их магазинчика появилась Лилит. Это ей они показывали блузки и юбки из последних коллекций итальянских кутерье, прикладывая их к отстраненной Веронике. Та хлопала глазищами и тянула руку к этикеткам.
— Однако! — единственное, что говорила Вероника, когда по ее просьбе модели-продавцы озвучивали стоимость наряда. На этих чертовых этикетках без их помощи ничего нельзя было разобрать.
— Примерять, — Лилит сунула ей вешалки с одеждой и втолкнула за бархатные портьеры примерочной кабины.
Вероника остановилась перед огромным, в пол зеркалом и недоуменно уставилась на свое отражение. Ничего особенного, подумала она и вздохнула. Худая, невысокая, белобрысая, груди почти что нет, живот прилип к позвоночнику, руки длинные, ноги короткие… Ужас. Ее ничего не спасет. Она с сомнением посмотрела на ворох одежды.
— Я жду, — поторопила ее Лилит. — Про чулки не забудь!
Вероника выбрала ажурную блузку, по типу такой же, какую видела на Лилит в первый день их знакомства, и короткую юбку-тюльпан. Все в сиреневых тонах. И отдернула портьеру.
— Восхитительно! — оценила ее вид Лилит, приказала продавцам упаковать остальные вещи и прошла к обуви.
Здесь она, нисколько не задумываясь, взяла роскошные фиолетовые шпильки и усадила Веронику их примерять. Кожаные туфли облегали ноги как родные, Вероника не почувствовала высоту каблука, настолько удобной была колодка. Как давно она не покупала нормальную обувь! В последнее время вообще ничего не покупала, кроме шифонового сарафана, царство ему небесное.
К туфлям Лилит приобрела ей блестящий клатч, немного подумав, выбрала шелковый палантин и накинула его Ветровой на плечи.
— Остальное потом, — Лилит протянула девицам карточку.
— Нет, — воспротивилась Вероника, — этого вполне хватит!
— Большое спасибо за покупки, — щебетали им вслед модели, — заходите еще. На следующей неделе поступит новая коллекция…
— Мы еще зайдем, — пообещала Лилит, и они с Ветровой вышли. — Фильтры, — сказала она, пристально глядя на Веронику. — Тебе понадобятся защитные фильтры.
— Очки от солнца? — спохватилась та, — у меня есть.
Лилит ничего не ответила, усмехнулась и пошла к автомобилю.
Вероника, поймав на себе заинтересованные взгляды сразу нескольких прохожих, среди которых в основном были мужчины, недоуменно пожала плечами и направилась за Лилит.
Как она предположила, одним магазином Лилит не ограничилась. После пятнадцатиминутной поездки Лилит остановилась возле малоприметного двухэтажного особнячка, и попросила Веронику подождать. Она зашла в боковую дверь и исчезла.
Вероника принялась разглядывать строительных рабочих, снующих, словно муравьи, по строительным лесам, опутывающим особнячок. Еще одна переделка, когда же люди наконец-то опомнятся! Памятники архитектуры нельзя переделывать под современные офисы, не уничтожив их первозданную красоту и гениальную задумку автора проекта. Куда смотрят власти? На их запретительные меры никто не реагирует…
— Привет, кукла! Познакомимся? — ей подмигнул один из строителей.
Вероника стушевалась и отвернулась. Действительно, нужно носить солнечные очки, чтобы за ее взглядом не следили. Ей еще повезло, что парень оказался интеллигентом и не предложил перепихнуться. Неужели на что-то впрямь рассчитывал?
Вероника поймала себя на мысли, что почувствовала его недостойным компаньоном своей особе. Ого, у нее зашкаливает самооценка или из-за модных тряпок появилась спесь?
— Держи, — вернувшаяся Лилит сунула ей в руки пластиковый чехол. — Замечательный старинный мастер, таких, как он, в городе не осталось.
Вероника открыла чехол, там лежали на первый взгляд обычные черные солнечные очки, сверкнувшие на солнце фиолетовым блеском линз. Только форма очков была необычной — так называемые «киски», пользовавшиеся бешеной популярностью в шестидесятые годы прошлого столетия.
— Обожаю «киски», — призналась Лилит, выруливая на проспект. — Ты рада?
Вероника улыбнулась и надела очки.
— Потрясающе, — подмигнула ей Лилит. — Старайся их реже снимать. Они не будут мешать в помещении, это хамелеоны.
Веронике они нисколько не мешали, как и все качественные товары, очки «сели» на носик, словно сидели там с момента ее рождения. Ей очень понравилось разглядывать сквозь них людей, мелькающих по тротуарам, водителей автомобилей, проезжающих рядом. Люди на тротуарах казались серыми и будничными, а водителей иномарок большей частью окружал разноцветный ореол. Очки явно подыгрывали более состоятельным гражданам!
— Теперь в галерею, — бросила ей Лилит, — мы опаздываем.
Вероника поглядела на Лилит. Ее окружала такая радужная сфера, переливающаяся всеми мыслимыми и немыслимыми цветами, что девушка ошеломленно вскрикнула.
— Ничего, привыкнешь, — улыбнулась Лилит.
Единственная галерея, которую в шестом классе вместе с одноклассниками посетила Вероника Ветрова, была Третьяковская. Она толком не запомнила картины, кроме единственного огромного полотна, висевшего отдельно от других картин. «Явление Христа народу» оставило в детской душе Ветровой неизгладимый след. И сегодня она входила в просторное светлое помещение с одной только мыслью: только бы здесь не выставляли авангардные работы современных мастеров. К ним душа Ветровой не лежала вообще, она, как истинный профан, ничегошеньки в них не понимала и понимать не стремилась. Для этого есть профессионалы, а ей, любительнице, до авангарда нет никакого дела.
