- Я хочу, чтобы вы знали, Ваше Преосвященство: если бы у меня была возможность отказаться, я сделал бы это, не задумываясь.
Мы столкнулись глазами, и я спокойно выдержал взгляд старика. Он сочувственно покачал головой.
- Спешу тебе напомнить, мой мальчик, что эта метка, - он указал кивком головы на мою правую ладонь, - имеет определенный вес. Ты единственный, кого готовили, но так и не произвели в воины Ордена Креста и Меча...
Я взглянул на тыльную сторону правой ладони, на которой растянулась черная татуировка, и сжал руку в кулак.
- Моя свобода - иллюзия, - шепнул я, - вот, что значит эта метка.
- Она значит лишь твое положение в обществе, Райдер. И, как и любая ячейка общества, ты подчиняешься кому-то. Некоторыми вещами нельзя пренебрегать, и это задание - одна из них.
Я заглянул в глаза Дайминио. Он сопереживал мне, я это видел. Кардинал не хотел, чтобы я отправлялся в Орсс, за Туманную реку, однако ничем не мог мне помочь. На этот раз - ничем.
Я не знал, на кого злился, поэтому и пытался держать себя в руках. Ради человека, который дал мне все, что у меня есть сейчас.
- Вы правы, Ваше Преосвященство. Должно быть, я забылся. Все будет исполнено ровно так, как пожелает король, - произнес кто-то чужой самым холодным из возможных моих голосов. Дайминио сдвинул брови так, будто я сделал ему больно.
- Мой мальчик, - старик покачал головой и приблизился ко мне, - я люблю тебя, как сына, которого у меня никогда не было. И, поверь, я бы сделал все возможное, чтобы не отправлять тебя в тот проклятый край. Но даже я не могу ослушаться Его Величества. Уберечь тебя не в моей власти, Райдер.
Кардинал Солли говорил правду, я знал это и поспешил успокоить старика:
- Мне это известно. Когда нужно отправиться?
Как я ни пытался, вопрос все равно прозвучал резче, чем мне хотелось. Дайминио нахмурился. Ему казалось, что я уже должен был все понять и примириться со своим будущим, а вместо того я продолжаю строить из себя жертву обстоятельств.
- Райдер, не путай, пожалуйста, неволю с долгом, - поучительно проговорил мой покровитель, снова подавшись вперед, - последний есть у каждого без исключения.
Я ухмыльнулся, потому что прекрасно это понимал. И чем выше положение человека в обществе, тем, чаще всего, больше у него обязанностей, от которых он не в силах отказаться.
Все мы живем в долг.... Похоже, корень моей веры в это сейчас стоит прямо передо мной.
- Когда отправляться? - повторил я с улыбкой на лице, смягчив тон.
Дайминио несколько секунд смотрел на меня, выведывая, действительно ли я все понял, или только изображаю это. Видимо, так и не сумев меня прочесть, старик решил махнуть рукой и просто ответить на заданный мною вопрос:
- Завтра на закате.
***
Его Преосвященство был столь любезен, что разрешил мне после нашего разговора отправиться домой. Точнее сказать, в ту небольшую комнату при постоялом дворе в южной части Эллы, которая закреплена за мной и которую я теперь называю домом.
Дилижанс доставил меня до места, и уже через полчаса после разговоров с хозяйкой, решения вопросов оплаты на будущее и быстрого размещения, я был, наконец, предоставлен самому себе.
Насколько я успел убедиться после того, как дилижанс развернулся и уехал обратно к дому кардинала, слежки за мной не было. Очень любезно со стороны Дайминио и Его Величества. На месте короля я бы точно установил слежку за наемником. Вряд ли монарху понравилось бы, если б, узнав о задании, я сбежал с государственными тайнами в голове. А ведь любой здравомыслящий человек на моем месте уже бы спешил в порт на ближайший корабль.
Однако за мной не следили. А я, в свою очередь, не собирался сбегать, и Дайминио, похоже, прекрасно это знал. В глубине души старик боялся этой поездки больше моего, и одно это меня почему-то успокаивало.
Я прошелся по комнате и улыбнулся, поняв, что здесь ничего не поменялось с момента моего отъезда к берегам Сезортарга. Хозяйка исправно посылала прислугу убрать здесь, но следила, чтобы ничего из вещей не трогали. Моя комната была небольшой, и мебель здесь стояла только самая необходимая - кровать, стол, стул и шкаф. Единственной роскошью, которую я себе позволил, был мягкий черный барийский ковер. Я выбрал именно этот цвет не из соображений практичности, как может показаться на первый взгляд. Грязь на таком ковре действительно видна меньше, чем на светлом. Но мне всю жизнь нравились черные вещи, и я элементами вставлял их в свой обиход. Гарду и рукоять моего эстока, как и кинжала, к слову, я также выкрасил в черный, не задаваясь вопросом, зачем это делаю. Мне нравились черные вкрапления, сколько себя помню.
Я подошел к окну и оглядел купающийся в закате постоялый двор, лишний раз убедившись, что не замечаю ничего подозрительного. Вот-вот начнет смеркаться, а потом на Эллу тут же опустится ночь. Я хмыкнул, подумав, что Объединенное Королевство неспроста назвали Солнечными Землями. Теплое солнце действительно греет Дираду и большинство регионов мягкими лучами в течение долгого дня. Сумерки длятся чуть больше четверти часа, после чего наступает темнота, которую при свете стольких звезд и темнотой-то назвать трудно.
Вздохнув, я отошел от окна, положил эсток под кровать, спрятал кинжал под подушку и лег, сняв перед этим только сапоги, плащ-накидку, перчатки и куртку. Не стоило приучать себя к комфортному сну: ближайшую пару месяцев мне предстоит спать только в дороге.
Заложив руки за голову, я стал вспоминать все, что когда-либо слышал о Викторе Фэлле и его землях.
Мнимой границей между Солнечными и Орсскими землями является Туманная река, вокруг которой, если верить легендам, из-за некоего древнего заклятья обитает множество темных демонических тварей. Люди любят говорить, что сам Мрачный Жнец поднимается из глубины темных вод Тайрьяры, вечно окутанных осязаемым туманом, и именно туда утягивает с собой души умерших.
Я никогда не задумывался, верю ли я в эти легенды, и, похоже, сейчас самое время проверить это на практике.
О наместнике этих земель ходили самые разные слухи, что, к слову, было неудивительно: любой человек, даже случайно ступивший на берега Тайрьяры, приобретал ту или иную темную славу. Один продал душу дьяволу, другой стал призраком Туманной реки, третий и вовсе превратился в какую-нибудь темную тварь или был таковой съеден. Все в таком духе. Суть в том, что с Тайрьяры мало, кто возвращается... а Виктор Фэлл жив по сей день.
Возможно, именно мистическая темная слава и заставляла монарха Дирады и наместников других регионов долгое время закрывать глаза на существование этого человека. Ирес Девятый не замечал Виктора Фэлла куда более старательно, чем меня. И вот, с приходом к власти его сына и я, и наместник Орсской пустоши получили все упущенное внимание...
