Билеты были. До Тобольска, поезд через двадцать минут. Плацкартные. "Опять же — экономия" — решительно сунул деньги и паспорт кассирше Игорь. А через полчаса он лежал на верхней полке и душил в себе желание пойти в тамбур и стрельнуть сигарету. А через час пошел и стрельнул. У пожилого дядьки, тобольского уроженца, склонного поговорить о городах в сравнительном ключе. Болгарскую.
А на утро Игорь познал, что его вчерашняя ломота и боль после магических упражнений, были ничем по сравнению с сегодняшними. Это его не удивило, но расстроило, ведь взять горячую ванну в поезде было решительно негде. Попрыгать и поотжиматься не помогло — видимо молочная кислота в мышцах была не простой, а магической. Или же прыгать следовало интенсивнее, что опять же в вагоне как-то неловко. Про то, чтоб упражняться в магии и говорить нечего.
Но, к вечеру второго дня, когда станционные пирожки опостылели, а вагон-ресторановская еда еще не стала казаться соблазнительной, жевавший в тамбуре шоколадку Игорь, разговорился с проводником и выяснил, что за умеренную мзду он может получить ключ от запертого тамбура последнего вагона, а за мзду еще меньшую — трехгранку от вагонной двери.
Там-то, предварительно заперев тамбур изнутри и отворив дверь "на улицу" Игорь метал свои молнии и искры. Но только в светлое время суток, чтобы не навлечь на себя неприятности легко различимым в темноте фейерверком. К себе в вагон он возвращался только спать, да раз в день расписать короткую пулю с попутчиками: студентом и картографом. Студент был с ВМК и всегда выигрывал. Тело от тренировок болело не меньше, зато молнии стали толще и летели дальше.
— В вас, Игорь, есть некий флер. — картограф раздавал карты одной рукой, крайне ловко и невероятно быстро сбрасывая большим пальцем по две сразу, никогда не ошибаясь и не переворачивая их. Студент посмеивался над таким позерством, но Игорю казалось, что тот бы и сам не прочь освоить это, да уж больно неуклюж и боится упражняться на людях.
— Во мне, Алексей, много чего есть, к примеру, кишки. — Игорь поднял свои карты и неторопливо раскладывал их по мастям. — но что вы подразумеваете под "флером"?
— Эдакую поволоку тайны. Я не о том, что вы, будучи осведомлены о наших целях, упорно обходите молчанием то, куда и зачем едете. Скорее, о вещах косвенных. Багажа вот, у вас нет, даже самого простого, вроде ноутбука или пакета с жареной курицей. Отлучаетесь куда-то все время и приходите измотанный, даже руки дрожат. С лица вот спали, а ведь кушаете плотно, и все пищу жирную и вредную. И это притом, что мы в поезде — месте где казалось бы особое разнообразие в занятиях не предусмотрено. Единственное мое предположение — некая пассия, ебле с которой вы отдаетесь со всей страстью юности. Но вы возвращаетесь не только утомленным, но и мрачным, что, кажется, исключает вероятность пикантных утех. Я ничего не забыл, Витя?
— Разве что то, что от вас, Игорь, необычайно сильно пахнет. Нет-нет, ничего дурного. Озон и горячий металл. Вы не проводите тайком сварочные работы, а Игорь?
— Пожалуйста, Игорь — снова взял слово картограф — Расскажите нам о себе! Мы ведь приглядывались: на человека криминального вы нисколько не похожи и поэтому любопытствовать мы не боимся.
Игорь пожал плечами.
— Насчет запаха, ничего не скажу, у меня обоняние очень слабое, да еще и курением подточенное. Еду я не знаю куда, ставить эксперимент на выживание. В этом месте объяснять нужно?
— Вовсе нет, — качнул головой картограф — я в восьмидесятых что-то читал об этих таинствах. Но, тогда этим занимались люди осмысленные, экспедиционные и околокосмические врачи и, примкнувшие к ним. Уж не помню кто. Толи мореплаватель и плотник, толи журналист и инженер.
— Я тоже про такое читал, — поддержал студент — только дополню, что и сейчас такого полно. Но вы ведь, не врач и не плотник, Игорь, да?
— И даже не мореплаватель.
— А зачем же тогда? Испытание себя, вроде альпинизма?
— Ну да. Время у меня есть, а уверенности в границах возможностей организма нет. Витя, ты пас или что?
Студент, чуть снисходительно улыбнулся.
— Нет, мизер. Без прикупа. — Он выложил карты на стол, а картограф и Игорь, почесав в затылках, предложили было все же пошлепать картами, но студент отмахнулся и рассказал в деталях, почему их усилия будут тщетны независимо от расклада.
— Просто повезло. Запишите, пожалуйста, Алексей. Насчет границ, это понятно. Уважаю, смеяться не буду. Но что же насчет ваших отлучек?
— Зарядку хожу делать. Здесь — стесняюсь. — Игорю не хотелось углубляться в подробности того, что это за зарядка такая, на износ и до изнеможения и он спросил:
— Алексей, а скажите мне как картограф, вот доеду я до Тобольска и куда мне дальше?
— Как картограф не скажу, я там ничего и никогда не картировал, но как просто неплохо знающий места — посоветую. Езжайте от Тобольска на юг, по трассе, скажем до Бегитино. А оттуда топайте на юго-восток. Там, конечно, болота, но не то чтобы сплошь. Дойдете до какого-нибудь притока Агитки и эксперементируйте себе вволю. Буквально километров двадцать от трассы отойдете — и никто вас ни в жизнь не спасет, что вам и требуется.
На том и закончили скользкий разговор, хотя у Игоря и чесался язык повыведывать у попутчиков, не носят ли они в себе тайну аналогичную его собственной. Но не рискнул.
В Тобольске попрощался и, не откладывая, последовал совету картографа. К полудню доехал стопом до Бегитино, причем попросил водителя высадить его чуть дальше по дороге, где село закончилось. От подаренной шофером пачки сигарет, отказаться сил не нашлось.
Едва машина скрылась из поля зрения, попробовал закурить. Брать в рот сигарету не рискнул, положил на обочину и метнул самую маленькую искру из своего арсенала. Искра вышла изумрудной и впилась в землю, на приличном расстоянии от сигареты. Еще раз. Малиновая искра попала в камешек и расплавила его. Третий раз Игорь целился уже не в сигарету, а в обломок доски, валявшийся поодаль. От лимонно-желтой вереницы искр доска разлетелась в мелкие брызги, почти опилки. Игорь поднял щепочку. Абсолютно холодная. Он поднял и спрятал сигарету, сказал нехорошее слово и пошел в лес.
Яша ходил шагая широко, но не быстро, а куда более шустрый и в обычное время, а теперь еще и взволнованный Дима, только что не нарезал круги вокруг друга.
— Может, сядем? Все равно, на ходу у нас как-то не очень выходит разговаривать?
Дима кивнул, выискал глазами скамейку и метнувшись к ней, подождал друга. Яша уселся и вытянул ноги.
