- Есть, но мой отец терпеть не может монахов.
- Тогда понятно, - вздохнул Энтони и, чтобы поддержать завязавшуюся беседу, спросил: - Неужели за всю жизнь, ты ни разу не почувствовал, что отличаешься от других?
- Конечно, отличаюсь! Я лучше, чем другие! Я прекрасно владею мечом, и…
- Я не об этом. Ты никогда не замечал, что можешь… ну, например, влиять на людей.
Майкл снисходительно посмотрел на изборца:
- Я граф Хабритский, и мне не нужна магия, чтобы отдавать приказы.
- Ясно, - усмехнулся Энтони. - Что ж, если ты изживёшь аристократические замашки, Аразра вполне может стать тебе домом.
- Так и будет! - уверенно заявил хабритец и, увидев сомнение на лице напарника, добавил: - Госпожа драгна уже признала меня воином! И с магией я разберусь! А вот ты вряд ли выживешь, Святоша! И, когда ты сдохнешь, мне дадут другого напарника! Он будет воином, как я!
- Флаг тебе в руки, граф! Я не разделяю твоего желания стать рабом!
- Я буду служителем Аразры, а не рабом!
- Ну и кретин же ты, - безнадёжно махнул рукой изборец.
Позеленев от злости, Майкл подскочил к Энтони и залепил ему оплеуху. Изборец шлёпнулся на бок и, защищаясь, вытянул руку:
- Отойди, иначе я вынужден буду ударить тебя.
- Да что ты можешь?! - громко расхохотался хабритец и снова замахнулся на него.
- Не заставляй меня нападать! - крикнул Энтони, вжимаясь в пол.
- А ты и не можешь! - Майкл опустил руку и резко ударил его в живот.
Энтони взвыл от боли. На его ладони вспыхнул огненный шар, но он быстро сжал руку, и шар пропал.
- Трус! - брезгливо произнёс хабритец и плюнул себе под ноги.
Энтони сел, прислонился спиной к стене и несколько раз глубоко вздохнул.
- Я могу убить тебя, но не сделаю этого. Я целитель. - Он ещё раз глубоко вздохнул и замолчал.
- Ты - ничтожество! - не отступал Майкл. Послушник ужасно раздражал его. "Если прибью недоумка, мне дадут другого напарника!" - решил он и угрожающе навис над Энтони.
Изборец угадал его мысли и грустно произнёс:
- Вот я и нашёл способ умереть.
Майкл потянулся к его шее, и… дверь с треском распахнулась.
- Прекратить! - рявкнул Карион. - Ещё успеешь навоеваться, Граф! - Он протиснулся в комнату, схватил Майкла за шиворот, оттащил в угол и бросил на пол. - Сиди тихо, вояка. - Веш повернулся к Энтони: - Умрёшь, когда прикажут, Святоша. Ясно?
Изборец не ответил. Он поудобнее устроился у стены и закрыл глаза. Майкл смерил напарника ненавидящим взглядом и уставился в узкое зарешеченное окно. Карион насмешливо посмотрел на новичков, хмыкнул и вышел. Несколько минут Майкл молчал, а потом не выдержал:
- Всё из-за тебя, Святоша!
- Ты начал первым, Граф, - заметил Энтони, не открывая глаз.
- Ты разозлил меня!
- Чем же?
- Меня никто и никогда не называл кретином!
- Всё бывает в первый раз. - Энтони открыл глаза и миролюбиво улыбнулся напарнику.
- Не пытайся задобрить меня! Ты, как все монахи, хитрая двуличная змея!
- И много ты общался с монахами?
- Достаточно! - отрезал Майкл, в жизни не встречавшийся ни с одним служителем Святого Румера. - Вы вечно пытаетесь угодить и тем, и другим! Никогда не встаёте на сторону справедливости!
- Да, что ты знаешь о справедливости, граф Хабритский?! Твой отец, где силой, где обманом, захватил половину Западного материка. Он пролил реки крови, и всё ради дурацких амбиций! Он живёт в магическом Мире и не признаёт магию! Глупость несусветная!
- Не смей ругать моего отца! Он великий человек! Самый великий в Румере!
- Если бы не помощь драгов, эпохальный поход Леонаса закончился бы в Изире!
- Тогда почему же твои распрекрасные монахи не помогли изирцам?
- Изирский барон так же туп, как и твой отец. Он отказался от нашей помощи.
- Потому что не верил вам!
- Потому что твой отец на всех углах кричал, что ненавидит магию, и будет сражаться без помощи магов! А сам поступил подло! Мы знали, что Леонас послал голубей в Аразру, и предупредили изирцев. И, здесь ты прав, нам не поверили!
- Но вы всё равно могли бы вмешаться!
- Мы вели переговоры…
- Бред! Вы должны были действовать, а не болтать!
- Ты не понимаешь…
- А что тут понимать? Изир пал по вашей вине!
- Изир пал по собственной глупости! - не выдержав, крикнул Энтони. - Мы всеми силами пытаемся сохранить мир в Румере! Мы ценим жизнь, а вы, чуть что, хватаетесь за оружие! Вы воюете из-за обидного слова, неверно истолкованного жеста или спорного поля!
Майкл вскочил, схватился за пояс, где должен был висеть меч, и с вызовом посмотрел на изборца.
- Граф Леонас преследует благородную цель! - повторяя слова Брия, с пафосом заговорил он. - Мы объединим Румер и положим конец междоусобным войнам! Единое государство - вот спасение нашего Мира! Будущее за нами, а не за твоими монастырями! Вы со своей магией только мешаете естественному ходу событий! Вы лезете в государственные дела, в которых ничего не смыслите!
- Монастыри не против единого государства! Но, созданное при помощи силы, оно долго не протянет! Княжества, герцогства и графства должны договориться! Но пока это невозможно. Каждый правитель думает только о себе. Все вы претендуете на корону Румера, но ни один из вас не достоин её!
- Откуда ты знаешь?
- Монастыри прекрасно осведомлены о ситуации в Мире! Да и строны согласны с нами! А уж они точно знают, кто чем дышит!
- Строны?! - Майкл презрительно рассмеялся. - Сколько тебе лет, мальчик? Строны - миф, выдумка, сказка! Ты хоть раз видел строна?
- Нет, но мой отец…
- Рассказывал тебе байки!
Энтони с ожесточением хлопнул себя по колену:
- Мой отец, Квентин - отец-настоятель Избора! Он главный монах Румера!
- Главный сказочник Румера!
- Тупой солдафон! - в сердцах воскликнул Энтони, и хабритец бросился на него. Но на этот раз Энтони не позволил себя ударить, ловко увернувшись от внушительного кулака.
Дверь распахнулась, и в комнату заглянул недовольный Карион.
- Прекратите драку и слушайте! Дважды повторять не буду! - Майкл и Энтони замерли, а веш продолжил: - Забудьте обо всём, что было до Аразры! Здесь вы никто! Вы больше не принадлежите себе. Вы рабы. Будете жить так, как укажут господа драги! И, имейте в виду, вы - напарники, и намертво связаны между собой! Умрёт один - второй переживёт его на секунду! - Карион строго посмотрел на новичков и захлопнул дверь.
Энтони предполагал, что услышит нечто подобное, и поэтому слова веша не произвели на него сильного впечатления. Он снова сел у стены и отрешённо уставился себе под ноги. Зато Майкл был раздавлен. Он совсем иначе представлял жизнь вешей. Марк и Джошуа никак не походили на рабов, они выглядели гордыми и сильными. Майкл не поверил матери, а она оказалась права.
