— Чувствуете? — обратился я к своим более чувствительным товарищам. Храна кивнула.
— Куриный суп. Оттуда.
Когтистый палец указал на маленькое здание на дальнем конце двора, вернее, просто навес — три стены и крыша. Присмотревшись, я заметил и дымок, выходящий из-под его крыши.
— Прошу прощения, но мы входим — громко произнёс я и шагнул за ворота замка.
Морфей сидел перед очагом, над которым был подвешен котёл, и варил суп. Божество выглядело точно так же, как и в прошлый раз — гуманоидная фигура неопределяемых очертаний, постоянно текущая и изменяющаяся.
— Добро пожаловать. Я надеялся, что вы справитесь — произнёс он, не оборачиваясь. — Хотите супа? Я почти уверен, что он получился неплох.
— Благодарю, но нет — отказался я. — Мы уже поели.
— Жаль — вздохнуло божество и накрыло котёл крышкой. — Мне было любопытно, как оно вышло. А в целом что скажете?
На секунду я нахмурился.
— О. Вы имеете в виду этот мир.
Фигура кивнула.
Я вздохнул и присел на грубый табурет у стены. Город, странное место, сочетающее привычную жизнь с волшебством, загадками и сказочными существами. Феи первого этажа. Обыденные приключения и заработок первых пяти. Маски. Опасности и чувства преодоления и открытия. Жуть и чудо. Приключения и взаимопомощь.
То, чего в старом мире никогда не было бы.
Я вздохнул снова.
— Он… — помедлил, не уверенный, какое слово подойдёт лучше. — Чудесный. В чём-то более живой, чем жизнь. Но любой сон когда-то заканчивается, не так ли?
— Благодарю — Морфей определённо улыбнулся. — Но это не совсем так. Я имею в виду последнее замечание, в своём творении я уверен. Этот мир не связан временем, и можно сказать, что в нашем распоряжении вся вечность.
— Пока вам не надоест эта игра — заметила Храна, и бог кивнул.
— Но возможности бесконечны. — Он поднял руку, и над ней возникла «голограмма», изображающая древнюю модель мира, наличие которой мы так и не проверили на семнадцатом этаже. Диск земли свернулся в бублик, затем в сферу; слоны и черепаха исчезли, а очертания континентов принялись изменяться. Сфера разделилась на отдельные фрагменты, затем они превратились в башню с набором этажей. — Даже облик мира может быть бесконечно многообразен, тем более его наполнение. Тысячелетнее царство может существовать десятки тысяч лет и не становиться застывшим и скучным. Полёт фантазии неограничен.
— Бывают не только грёзы — произнёс Полосатый. — Ещё и кошмары.
— Не стану отрицать — согласился Морфей. — Кошмары — тоже часть семьи снов.
— Это проблема — Калиостро нахмурился. — Никто не хочет, чтобы мир превратился в кошмар. Никто из здравомыслящих, по крайней мере. Лучше проснуться до того. Я тоже, как и Принц, считаю что этот мир хорош таким, какой он есть, но именно как он есть сейчас.
— Кошмары слишком серы — согласился Морфей. — Они больше в ведении моего брата, на самом деле.
— «Фрагменты силы» намекали на то, что этот мир создан не вами одним — вспомнил я. — Что они такое, на самом деле?
— Частицы мира — ответило божество. — Истины мира, если точно. Побочный эффект от его создания, в общем-то, но и его мы смогли использовать. Они должны были подталкивать вас к приключению в поисках истины, и заодно делать сильнее… но вы ухитрились сжульничать, сумев открыть их силу раньше, чем это задумывалось. Но мы не в обиде — герои и не должны следовать правилам. Тем более, что есть те, кто сделали это ещё до вас.
— «Мы»?
— Да, в одиночку я не сумел бы создать столь прочный и живой мир. Мои творения ярки, но мимолётны. Им недостаёт твёрдости и незыблемости. Я создал корни мира, — он похлопал по полу — но без Гипноса они не смогли бы прорасти.
— Но разве Гипнос и Морфей — не одно божество? — нахмурилась Храна.
— Кто знает? — фигура пожала плечами. — Возможно, мы просто разные стороны одного. А может, разные сущности. Но мы называем друг друга братьями. Я правлю яркими снами о том, чего не было, грёзами и фантазиями. Тем, к чему люди стремятся. А брат мой правит пустыми снами о прошлом и привычном, воспоминаниями и возможностями. Тем, что несёт покой и забытье.
— Провал и Город?.. — пробормотала женщина.
— Можно так сказать. Хотя наше общее влияние распространяется на весь этот мир, моё идёт «снизу», в то время как его — «сверху».
— Но почему и зачем?..
— Почему нет? Мы всегда правили снами. Почему не попробовать что-то более интересное? Собственное царство, вместо множества мимолётных снов. Нам нравится наша работа, но после тысяч лет хочется чего-то нового. Большего. А почему вы… Тому несколько причин. Но прежде всего — мы просто услышали ваши голоса. Голоса ваших душ, когда вы просили о помощи.
Я нахмурился.
— Что насчёт моей сестры?
— Она всё ещё жива — ответил Морфей. Повернул голову в сторону Кошака, а затем к остальным. — Как и твой отец. Твои родственники, твои друзья, твоя жена. Со временем, все они присоединятся к этому миру… хотя каждый сохраняет свободу выбора, так что найти их может быть не так просто.
— Что вы имеете в виду? — теперь нахмурились все.
— Этот мир изменяется и растёт. К тому же всё живое продолжает спать, но наше внимание приковано к этому миру.
— И остаётся втягивать их в него — произнесла Храна. — Пока этот мир не поглотит тот.
Это звучало… проблематично.
Бог кивнул.
— Но каждый сам выбирает свою роль в этом мире.
— Иные — на этот раз осознание принадлежало мне. — И, возможно, монстры. Хотя с ними я бы поставил на животных.
— Верно — согласился Морфей.
— То есть, вкратце, мир снов поглощает души обитателей реального мира, которые реинкарнируются в различных существ, и со временем всё это может превратиться в кошмар — подытожил я. — Мне не нравится, как это звучит. Очень не нравится.
Я встал.
— Я признаю, это было увлекательное, хоть и опасное, приключение. Но любое приключение, любой сон, должны закончиться. И лучше закончиться на светлой ноте. Этот сон тоже необходимо закончить… тем более, что в реальности близкие нам люди нуждаются в помощи.
Полосатый кивнул, Кошак присоединился к нему; у Храны и Калиостро возникла заминка, но и они кивнули. Я помню обстоятельства Анастасии, возможно и у Калиостро есть свои сложности, но все мы попали в Город в обстоятельствах, связанных с угрозой жизням. И, вероятно, только мы были в состоянии оказать помощь.
— Все вы обладаете свободой выбора — голос Морфея звучал печально. — Каждый из вас — герой своей истории. Я — владыка этого мира, но он создан из воль и грёз его обитателей, и каждый из вас так же обладает толикой власти. Если вы хотите вернуться в свой прежний мир и остановить рост этого, я приму ваш выбор — но это не значит, что просто позволю его разрушить. Я дам вам время, и надеюсь что вы сделаете верный выбор. Возможно… Нет. Так будет лучше.
Он тоже встал, и между нами возникла прозрачная стена барьера. Подбросил на руке искру… мой фрагмент души.
— Возвращайтесь, когда будете уверены, что приняли решение. Принесите свой ответ, заберите это, и закончите историю о поиске истины — так или иначе, мечом или миром. Мы будем ждать.
Божество зашагало прочь.
Полосатый постучал булавой по барьеру. Никакого эффекта.
— Боюсь, с ним придётся сразиться — произнесла Храна. — Если не передумаем, конечно.
Я скривился.
— Я предпочёл бы решить миром, тем более если придётся сражаться с божеством. Но какая альтернатива? Допустить превращение мира в сон? Я верю в возможность этого.
— Это может быть не так плохо — заметил Кошак. — Если бы не часть про кошмары, по крайней мере. А так… Не думаю, что у нас есть выбор.
— Выбор есть — возразил Полосатый. — Альтернативы нет. Хорошей.
Он глянул на меня.
— Может, твоя Алис что-то сможет?..
— Она не моя — возразил я. — И не думаю. Её возможности ограниченны. Проклятье, всё это слишком…
— А ещё вопрос что рассказать начальству — задумчиво произнёс Калиостро. — И как прореагируют они.
