— У меня каждая встреча с ними начинается с вопроса, когда же Избранная вернется. Второго такого шанса не представится.
— Мне не нравится мысль рисковать единственным нашим магом, способным пробуждать артефакты эпохи до Чумы.
— Вечно держать её в Талее ты тоже не сможешь. Опасность минимальная, — в очередной раз повторила Медея, — мы сделаем всё возможное, чтобы она не пострадала.
История вышла анекдотичная. Довольно влиятельная секта из Азара привезла в Цонне особо почитаемую реликвию — древний артефакт, контролирующий погоду на приличном расстоянии от себя. Единоверцев порадовать хотели. Оказавшаяся там же Каше, проходившая курс лечения в Зале Плоти и попутно потрошившая архивы Академии, почувствовала присутствие объекта, резонирующего с её энергетикой, и немедленно прискакала на зов. Артефакт сам пошел к ней в руки, отзывался на малейшие команды. Оценив шокированные рожи жрецов, магичка шустро сообразила вернуть игрушку хозяевам и побыстрее сбежать. Вскоре она вернулась в Талею, позабыв о забавном эпизоде.
С её точки зрения, ничего особенного не произошло. Единение с духом перестроило энергетику Каше, придав той черты, позволяющие воздействовать на старые артефакты, связанные с огненной стихией. Далеко не на все — требовалось совпадение определенных параметров, чем выше, тем лучше. Подходящих артефактов уцелело немного, в рабочем состоянии оставались вовсе единицы, причем зачастую выдавали результат, создателями не предусмотренный. Алое Сердце как раз к таким относилось.
Южане, конечно же, Каше искали. Возможно, они бы не усердствовали, не сбей короткое знакомство вампирессы и реликвии настройки последней, и Сердце не перестало бы реагировать на действия жрецов. Для верхушки секты вопрос нахождения Избранной приобрел важнейшее значение! Однако к тому моменту, как жрецы заявились в дом Медеи с просьбами, магичка давно покинула Синеву. Они просто-напросто не сразу поверили, что священный предмет избрал нежить.
Для Медеи возможность получить агента влияния в довольно специфической религиозной верхушке султаната значила многое. Вампиры понемногу вливались в общество Азара, они нашли свою нишу и укреплялись в ней, однако процесс шел медленно. Мировоззрения талейцев и азарцев сильно отличались между собой, отсюда и различное отношение к не-мертвым — у южан куда более негативное. Хотя в султанате всех чужаков недолюбливали.
За разговорами они достигли покоев Селесты, сейчас непривычно многолюдных. И много-вампирных. Словом, здесь сновало множество разумных с ящиками и коробками, производя впечатление некоего организованного хаоса. В центре его с видом командира раздавал указания Мерк, чей голос слышался издалека:
— Нет, шкафы пока не трогаем. Вся мебель остается здесь. Сейчас переносим только бумаги.
— Может быть, сейф унести, мастер?
— Нет, Архлан. Там есть встроенный в стене, а содержимое Госпожа перенесет сама.
Переезд проходил поэтапно. Кабинет и новое рабочее место были полностью готовы, возможно, потому, что Селеста быстро определилась, чего хочет, и в процесс отделки не вмешивалась. В отличие от Медеи, занимавшейся спальней, гостиной, второй гостиной, ванной комнатой и кое-чем ещё, заодно гардероб сестре обновившей. В результате убранство и обстановку личных покоев несколько раз меняли, пока Ворожея добивалась одной ей понятного идеала. С точки зрения Селесты варианты между собой отличались слабо, для неё разница была несущественна.
Оглядев замерший при их появлении бардак, она покачала головой:
— Не будем мешать. Пройдемте в гостиную.
Тяжелая дверь со звукоизоляцией мягко чавкнула о косяк, проход занавесила тяжелая портьера. Обычная мера предосторожности и обеспечения комфорта. Слух у вампиров намного тоньше человеческого, подслушать чужой разговор для них плёвое дело. Поэтому стены их обиталищ всегда покрывались поглощающими звук знаками, а проходы и вентиляционные отверстия дополнительно перекрывались материальными преградами.
— Присаживайтесь, — предложила Селеста, направляясь к небольшому бару в углу. Достав оттуда четыре кубка и графин вина, на правах хозяйки она начала разливать напиток. — Возможно, последний раз здесь собираемся.
Медея опустилась на широкий диванчик, неосознанно приняв изящно-провокационную позу и одарив Хастина многообещающим взглядом.
— Ты ещё не решила, что сделаешь с помещениями?
— Пока законсервирую, оставлю в качестве запасного жилья. Посторонних пускать сюда нельзя — Вадор пугает обещаниями наконец-то освоить психометрию и считывать память о чужих делишках.
— Вообще-то говоря, это вполне реально, — заметил маг. — Так что личные вещи забери с собой.
— Заберу, — согласилась Селеста, ставя поднос с бокалами на столик. — Их у меня не особо много.
Она уселась рядом с Медеей. Названая сестра еле заметно наклонилась ближе.
— Фетиста в восторге от Вадора и Школы, говорит, все бы её наставники были такими. Просит разрешения продолжить учебу.
— Ты не против?
— Ей пора становиться самостоятельной. Она уже не птенец, — с грустью признала Медея. — Ты же присмотришь за ней?
— Будь уверена.
Ворожея после окончания строительства вернется в Цонне, Хастин, вероятно, поедет следом за ней. Отложит исследования некрополя, они всё равно идут безуспешно, и уедет. Из близких останется один верный Латам. С другими восставшими сопоставимого возраста она не сошлась, а молодежь видит в ней Госпожу, если вовсе не воплощение богини.
Гардоман никогда не забудет, как она когда-то давно с хрустом ломала его волю. Он признал её правоту, согласился подчиняться, не помышляет о предательстве. Тем не менее, друзьями им со стариком не стать. С Кальдераном сложнее. Одно время ей казалось, что разведчик окончательно разучился доверять людям и с каждым годом глубже погружается во Тьму. Однако что-то с ним недавно случилось, заставило иначе взглянуть на мир и себя. Вряд ли дело в том своеобразном «отпуске», который она ему устроила, должно быть что-то ещё. Как бы то ни было, теперь Кальдеран сидит в Глубокой Гавани, пишет философские трактаты и окончательно отошел от руководства разведкой. Зато птенца завел, а в его общине уже четверо вампиров. Можно сказать, поставленную задачу — открыть дорогу в Бират — он выполнил, правда, идти по ней теперь некому. Деньги, люди, вампиры плотно заняты на других направлениях. Требуется подождать лет десять, прежде чем появятся свободные ресурсы. Хотя… Посмотрим, насколько быстро начнет развиваться колония в Каменных Костях.
Изменения неизбежны. Жизнь — череда падений и подъёмов. Не-жизнь, как показала практика, тоже. Селеста прекрасно понимала, что, выбери она в прошлом иной путь, её судьба сложилась бы
