Лас, севший рядом со мной, вдруг неуверенно оглянулся по сторонам и неожиданно (кажется, даже для самого себя) спросил:
– А где Алисия?
Я замерла с открытым ртом, забыв то, что только что хотела отправить его разобраться с подарками, гора которых, в скором времени грозила забаррикадировать вход в зал. Никогда раньше мой брат не интересовался никем, кроме своей семьи (да и нами-то, честно говоря, интересовался как-то не очень). Похоже, у меня появился шанс приобрести еще одного взбалмошного родственника в лице собственной подруги. Радовало только то, что с такими темпами, произойдет это в очень отдаленном будущем.
Рядом с Клаусом о чем-то оживленно спорили его партнер и леди Филиппа, заметив, что мой муж прислушивается к их разговору со сложным выражением на лице, я тоже попыталась уловить хотя бы пару фраз.
– Плохая женщина может загубить самого идеального мужчину, – уверенно вещал господин Жерон. – А теперь представьте, что может сделать хорошая!
В этот момент Клаус скосил взгляд в мою сторону, и с едва заметной усмешкой приподнял брови, тем самым точно скопировав мое излюбленное движение.
– Господин Жерон, мне решительно не нравится смысл, который вы вкладываете в эту фразу, – ответила моя золовка.
– Все в порядке, пока он не облекает свои мысли в тост, – успокоила ее я.
– Зря вы так, – с обидой в голосе сказал господин Жерон, комкая в руках какую-то бумажку, – отличный, между прочим, выходил тост.
Я почувствовала себя так, будто только что случайно обезвредила сложное взрывное устройство
Тем временем в зале вновь возникло какое-то нездоровое оживление. Едва рассевшиеся гости поочередно вскрикивали и лезли под стол. Эпидемия длилась около десяти минут, когда выяснилось, что маленький Андрий сбежал от матушки и ползком пустился в гастрономическое путешествие среди многочисленных ног. Ребенка выманили фигурками жениха и невесты, приготовленными для свадебного торта – на этом неуклонный рост количества «попробованных» удалось временно приостановить.
По традиции первым с поздравлениями к нам обратился мой отец:
– Дети мои, – торжественно начал сэр Эдвард, – я рад, что в этот счастливый день рядом с вами столько друзей и близких, что их подарки, вот-вот окружат нас и возьмут в плен, – он указал на расползающуюся кучу коробок и свертков около двери, об которую то и дело спотыкались лакеи. – Но у вас есть еще один друг, кхм, я бы сказал даже покровитель, который не смог присутствовать здесь и поэтому попросил меня преподнести вам подарок от его имени.
Я удивленно взглянула на Клауса, а Клаус на меня. Судя по всему, мы оба пока не понимали, о ком идет речь.
Отец тем временем достал какой-то свиток перевязанный золотой лентой, развернул его и, откашлявшись, приготовился читать:
– Я, Ратмир II, единоличный правитель королевства Грелады, сим актом дарую леди Николетте, дочери сэра Эдварда владельца Желтых Полей, и ее мужу господину Клаусу, фабриканту, титул младших лордов, с правом передачи его на два поколения.
Что тут началось в зале! Гости пили за нашу удачу и кричали горько! Отец и матушка сообщали во всеуслышание, что теперь у их правнуков будет шанс стать старшими лордами. Братья удивлялись в голос. Леди Филиппа смаковала на вкус словосочетание «сэр Клаус» и это почему-то ее очень веселило.
Сам же Клаус посмотрел на меня странно. Что-то слишком часто в последнее время я встречаю такой его взгляд.
– Всегда говорила, что титулы в нашей стране выдаются по какой-то странной системе – вот еще одно тому подтверждение.
Моя шутка явно ему не понравилась.
– Николетта, я раньше никогда тебя не спрашивал, но теперь, как твой муж, хочу знать, чем ты занималась при дворе?
– Разведка, шантаж, подкупы, устранение неугодных – все хозяйство было на мне, – кажется, эта шутка не понравилась ему еще больше. – Не надо на меня так смотреть, а то у меня ощущение, что я не доживу до второй перемены блюд. Ты у Ерема научился?
– Николетта.
– Да работала я там! И как видишь, неплохо работала! – я сложила руки на груди и отвернулась от жениха. – Если ты мне не веришь, то до вечера еще есть время подкупить церковника и аннулировать брак.
– Я тебе верю, – он аккуратно повернул меня к себе, взял за руку и вложил в нее что-то маленькое и круглое.
Я удивилась такой резкой перемене и, разжав пальцы, посмотрела вниз: на ладони лежал королевский перстень с рубином.
– Но как…
– Мне было интересно, откуда ты взяла марь, и я решил узнать, – Клаус больше не злился, но его лицо приняло то непроницаемое выражение, от которого мне всегда было не по себе. – На нем ведь королевское клеймо…
Что мне оставалось делать? Я обняла его за шею:
– Однажды, когда нам с тобой будет нечем заняться вечером, я расскажу тебе эту историю целиком, – и поцеловала. А когда снова посмотрела мужу в лицо, к счастью, от той непроницаемости уже не осталось и следа. Теперь только надо позаботиться о том, чтобы нам всегда было чем занять свои вечера.
Все же чего-то этой свадьбе недоставало. И я поняла чего, когда в зал вкатили торт. Высокое сооружение, как того требовали традиции, было густо украшено кремом, да не просто кремом, а ярко-малиновым кремом в форме розочек. Ну, рыжий, если завтра днем ты еще будешь здесь, обязательно вымажу тебя в этих ядовитых цветочках!
– Может, ты его сам разрежешь, без меня, а? – я с надеждой посмотрела на своего мужа.
– Пусть его и надо резать, но есть не обязательно, – подбодрил Клаус, уже успевший разъяснить себе особенности моих вкусовых предпочтений. Хотя первое время помолвки его ставил в тупик тот факт, что подаренным сладостям Оська радовался больше, чем я. Через две недели жених все же смекнул, что к чему, правда носить конфеты так и не перестал, но теперь отдавал их братьям сразу, не демонстрируя мне. Нет, все-таки не зря я вышла за него замуж.
Начавшая было расползаться по лицу улыбка, тут же увяла: на подходе к торту разыгрывалась драма. Увидев торт, мой самый младший брат тут же кинулся к небольшому одноногому столику, на котором его установили, никто из взрослых даже не успел опомниться, чтобы перехватить карапуза. К счастью, подсуетилась мудрая Зельда: вовремя цапнув малыша за шкирку, собака выразительно поводила глазами по всей моей семье, справедливо ожидая помощи. Но она зря недооценила изворотливость Андрия: возникшие препятствия этот ребенок устранял, не особо задумываясь о выборе методов. Мальчишка развернулся и укусил собаку. Надо ли говорить какое удивление вызвал этот поступок у присутствующих, в особенности у самой Зельды. От испуга и обиды любимица Клауса разжала зубы, и Андрий на своих заплетающихся коротких ногах полетел дальше к столу. Естественно, не добежал, споткнулся, ухватился за скатерть и опрокинул весь торт на себя. Ладно, само лакомство еще было воздушным, но оно покоилось на серебряном блюде, извлеченном по такому случаю матушкой из недр семейной кладовой. Тарелка набила ребенку шишку, а так как из родственников в данном случае я была ближе всего, то и плакаться Андрий рванул ко мне. Малыш очень трогательно уткнулся лицом в мою пышную юбку и старательно размазывал ручонками малиновый крем по всем оборкам.
