– Не торопись. – Я тоже прячусь за шутливую интонацию, но нам обоим трудно обмануть друг друга. Мы понимаем, что происходит. – Я ведь говорил тебе, что у меня есть план. И проникновение в сновидения Нидо – это только первый шаг. Теперь, когда он выказал свое недовольство, пора переходить на вторую ступень.
Демонесса серьезно смотрела на меня:
– Хочешь сказать, что я должна продолжать верить тебе?
– Ни в коем случае.
Демонесса неожиданно успокаивается и становится просто воплощением безмятежности:
– Хорошо.
Я посмотрел на нашего проводника и жестом подозвал его, приказывая подъехать.
Когда Сабат приблизился, я увидел, как он боится. Звероподобный с ходу понял, что именно сейчас произошло. Я сдержанно улыбнулся ему:
– Скажи мне, Сабат, когда ты собирался рассказать нам о Нидо и его способности контролировать тех, с кем он соприкасается разумами? – Демон вздрогнул всем телом. – Весь Изначальный мир – мир марионеток? А Нидо кукловод? Не так ли? Только у одних есть иллюзия свободы, а другие точно знают правду.
– О-он сказал вам свое имя? – Звероподобная морда демона стала воплощением ужаса. – Первый пометил вас.
– О, это мы поняли. Только все ждали, когда ТЫ расскажешь нам о Нидо.
– Я думал, что вы все прекрасно знаете сами...
Он на мгновение отвел глаза, пряча ложь. А я чувствовал горечь на языке. Как же я все-таки наивен. Я позволил высокомерию захватить меня. Кажется, эти Изначальные уже второй раз обводят меня вокруг пальца. Я не отсек Нидо от сознания Сабата. Этот демон все так же находился под контролем. Первый просто-напросто позволил мне думать, что я смог освободить Сабата.
Этот демон был двойным агентом. Доверчивый я. Грустно. И страшно.
Я начинаю думать, что Рубин был прав – нам всем недостает опыта. Череда удач слишком расслабила нас, заставила думать, будто у нас все получится, будто мы непогрешимы. С таким отношением рано или поздно мы просто должны были нарваться. Вот и нарвались. Пора начинать сомневаться в самих себе и, наконец, заняться собственным выживанием. Надеюсь, ребята снаружи не попадутся в ту же ловушку.
Я махнул рукою, и Сабат облегченно вздохнул. Он бы вздыхал еще радостнее, если бы у него были глаза на затылке: за его спиной Каина аккуратно вложила меч в ножны, а тварь разочарованно фыркнула.
Больше ошибок не будет. Пора вспомнить те времена, когда я еще не был лордом.
– Знакомый взгляд, – усмехнулась Кай, кося на меня черным глазом. – Стра-а-ашно. Но этот взгляд любила леди Жадеит. Я помню, она говорила, что, когда у тебя такой взгляд и радужка обретает отлив индиго, ты становишься похож на своего отца. В его приступы озарения. Она не объясняла, что имела в виду, но я примерно понимала ее мысль.
Я кивнул; мать и мне иногда говорила то же самое. Хорошо, что Сабат плохо меня знает, иначе бы его господин уже мог заподозрить, что задание, данное демону, провалено.
– Похоже, сегодня я снова иду в кровавые сны Нидо, – тихо ответил я. – Приглядишь?
Она улыбнулась:
– Только не забудь мне сказать, в какой момент лучше всего тебя убить.
– Дорогая, не будь наивной. Неужели ты мне поверишь?
Каина очень серьезно посмотрела мне в лицо:
– Цвету индиго не верь никогда. Если он обратится против тебя, лучше беги. Так говорила твоя мать, леди Жадеит. Думаю, что ты лукавишь, когда просишь прикрыть тебе спину.
Мы поняли друг друга. Это хорошо. Я всегда предпочитал ясность. Можно было погружаться в чужой сон.
И все... безумие...
...как глупо...
...нормален... кто?.. те, кто живы, или те, кто умер?.. те, кто выжил, – они вряд ли нормальны. Нормальность уходит, уступая место более продуктивному состоянию – безумию...
Это не философия. Это факт, который я узнал... как?..
Для начала я умер. Точнее, меня убили. Но я не помнил об этом. Я думал, что жив.
Я работал, я чувствовал, я смеялся, я любил... я думал, что я нормален... Я не знал, что умер очень давно...
В конце концов, я снова умер, потому что перестал быть нормальным. Точнее, меня не стало. Я так и не узнал, что был уже мертв.
Между прочим... я даже не рождался. Я создавался...
Чувствуете разницу?
Почувствуйте.
Я привык ощущать подобные мелочи. В моей работе это было необходимо. Понимать и видеть мелочи.
Теперь это неважно. Я дважды мертв... Больше умирать не хочу. Поэтому меня нет...
...безумие...
Я вынырнул из сна, хватая воздух ртом, словно задыхался. Я действительно начал забывать, как дышать в этом вязком месиве чужих эмоций. Мрачная темнота глаз внимательно и требовательно вглядывалась в мое лицо.
– Ты – это ты?
– Хотелось бы верить, – хрипло просипел я. – Этот подонок придумал интересный ход. Он пускает меня не просто в свои сны, но в свои ощущения. Отвратительное чувство.
– И, похоже, опасное, – заметила Каина, протягивая мне руку. – Что-то узнал?
– Да.
Я с трудом встал на ноги и решил, что все-таки стащу с себя эти дурацкие штаны.
– Расскажешь?
– Я знаю, почему он выбрал нас.
Демонесса нахмурилась:
– Я думала, это из-за того, что у тебя дар сноходца.
Я помотал головой:
– Нет-нет... вспомни, я повелитель Иллюзий. Хождение по снам – это наработанный дар, почти такой же, как сглаз. У меня были некоторые способности, и с помощью настоящего сноходца, моей матери, я отточил их до совершенства. Но мне очень далеко до матери или до Нидо, у которых дар прирожденный и взлелеянный.
– Тогда что же привлекло этого гада к нам?
– Безумие, – улыбнулся я. – Он думает, что мы такие же сумасшедшие, как и он.
– Это не так?
В ее голосе звучало что-то помимо простого любопытства. Отвращение? Как интересно. Леди не хотела находиться на одной ступеньке с Первым. Мало того, считала это ниже своего достоинства. В принципе у нее были основания.
– Не совсем. Как бы то ни было, кем бы ни стал Нидо, в основе этого человек. Мы же – создания его созданий. Мы то, что он счел бы совершенством. Воплощением своей мечты. Те, кем бы он хотел быть сам.
– Зависть, – задумчиво протянула Каина. – Ты меня пугаешь, Яни.
– Я же просил не звать меня так. И еще. Я больше не пойду в его сны.
– Сдаешься?
– Есть предел безумству. Нидо слишком крепко натянул сеть своих снов. В следующий раз может вернуться кто-то другой вместо меня.
Я против него младенец. Меня защищала моя непомерная наглость. Но я не был бы хорошим ученым, если бы не знал, когда следует прекратить эксперимент.
– Никогда бы не подумала, что ты столь осторожен. Ты бываешь таким... увлеченным, когда занят своими исследованиями, – обворожительно улыбнулась демонесса.
