— Я знаю, — улыбка жрицы стала еще шире, — но из каждого правила есть исключения!
Сознание архимага получило удар невообразимой силы и утратило концентрацию, занятую борьбой за собственное «я». Разум древнего волшебника вступил в битву, перевес в которой был явно не на его стороне. Возможно, что-то подобное он бы испытал, если бы схватился с Мозгом. А может быть, и нет. Монстр, выращенный на основе гипнурга, был один. А сейчас в голове волшебника буйствовало никак не меньше двух десятков самостоятельных и очень недобро настроенных личностей, каждая из которых обладала немалой ментальной мощью.
Пленка Хаоса разрушилась, и тело волшебника вместе с креслом замерло в воздухе без малейшей защиты. Обычный огненный шар, которому надлежало его испепелить, устремился к цели. И был перехвачен. А затем Келеэля с практически выжженным мозгом какая-то неведомая сила резко рванула назад. Давление на разум архимага уменьшилось, и он пришел в себя. Даже смог застонать и слегка пошевелиться. А потом и глаза открыл.
— Кажется, я брежу, — прошептал он.
Гигантское лицо Михаэля, слепленное из духов воздуха, отрицательно покачало головой. А затем в титаническую фигуру, бережно держащую в ладони кресло с древним эльфом, ударил поток змей. Напитанное магией полуживое оружие прогрызло в груди гиганта, похожего на шамана, настоящую просеку, вызвав на свитом из струй ветра лице гримасу боли. А затем гигант ответил. С его протянутой длани вниз, к замершим в неподвижности жрице и Висфоэлю, потекли молнии. Небесное пламя ударилось о щит из трав, который укрыл тех, кто едва не оборвал жизненный путь пятитысячелетнего архимага. Зелень вспыхивала и гибла, но надежно защищала лорда-жреца и его темнокожую соратницу.
— Этим их не возьмешь, — покачал головой архимаг, видя, как разряды чудовищной мощи бессильно растекаются по куполу из измененных магией растений одного из трех правителей Древнего леса. — Но у меня есть средство. Хаос!
Всеразрушающая слепая стихия, удар которой, правда, был несколько слабее, чем тот, что обрушился на стаю летающих дисков, уничтожила потоки молний, по-прежнему щедро источаемые воздушной дланью, и обрушилась на травяной щит. Но те, кто был под ним, уцелели. Потоку всеизменяющей первоматерии оказался противопоставлен другой поток, состоящий из смешения земли, травы, бревен, темной магии и магии природы. И два чудовищных по силе удара исчерпали друг друга. А кресло архимага на какое-то время стало обычным куском дерева. Полностью выработав вложенную в него силу. Теперь в воздухе оно держалось исключительно за счет того, что его ножки опирались на плоть гигантского эльфа, слепленного из воздушных струй и духов.
— Невероятно! — прошептал Келеэль. — Как они смогли?!
И тут князь нанес удар по крышке своей ловушки изнутри. Столб зеленого пламени подкинул вверх бревна, перекрывающие щель, и тех, кто на них стоял. А также тех, кто вцепился в них с нижней стороны, обеспечивая столь необычной паре невидимую, но очень ощутимую поддержку. Десятка два гипнургов, смертельно опасных своей псионической мощью, взвились в небеса в первый и, скорее всего, последний раз. Наводящие ужас щупальца сжимались и разжимались, не в силах отвратить смерть, ждущую туманящих разум. Телекинез самих себя, то есть левитация, никогда не давался слепым от природы монстрам. Среди них летели и Висфоэль вместе с оставшейся безымянной жрицей. Одного из гипнургов бросило прямо на нее, и хищные отростки конвульсивно вцепились в свою последнюю жертву. Отчаянный вопль пожираемой заживо смолк раньше, чем служанка Ллос коснулась земли. Вместе с ней разбились практически все противники архимага. Только Висфоэль смягчил падение магией. Но после этого лорд-жрец повел себя совсем не характерно. Он не пытался бежать или драться, просто лежал на мягком ложе из травы. Острое зрение архимага позволило различить ниточку слюны, вытекавшую из уголка его рта.
Вырвавшийся на свободу князь, окруженный ореолом зеленого пламени, проревел трубным гласом, что отомстит за своего учителя, и набросился… на Михаэля. Тот ответил потоком молний, впрочем лишь слегка замедливших полет правителя Западного леса.
«О боги! — подумал так окончательно и не пришедший в себя архимаг, которого ученики, бывший и, скорее всего, будущий, зажали между двумя потоками могущественных сил. — Как же мне их разнять?!»
В жилище древнейшего эльфа мира шли дипломатические переговоры. Вернее, дипломатический сеанс первой помощи. Пациенты Келеэля ойкали и ругались. Анестезией архимаг, способный воскрешать мертвых, сознательно пренебрегал.
— Стыдитесь! — увещевал он правителей Сумеречного и Западного леса, исцеляя их раны. — Нет, ну это надо же, чуть друг друга, да и меня заодно, не поубивали в горячке боя, последние мозги растеряв. Хорошо хоть, силы у вас почти одновременно кончились, а то бы точно сейчас ломал голову, решая, как такого идиота, что с высшими силами играл да и помер при этом, воскрешать.
— Чтобы что-то потерять, надо это что-то сначала иметь. — Михаэль, сведший близкое знакомство с фамильной силой князей Западного леса и чудом оставшийся в живых, болезненно поморщился. — А у меня могло бы хватить мозгов, чтобы в том воплощении нескольких стихий опознать характерные черты… А я сразу молнией…
Лицо шамана было одним сплошным синяком, на теле расплывались гематомы от внутренних повреждений. Слияние с тысячами мелких духов, которых он привел, распылив свою душу на сонм ставших ему подконтрольными сущностей, было обоюдоострым оружием. Фактически он на время развоплотился, в том числе и физически, чтобы стать единым целым со своими слугами. Те из них, что отправились на свой план, получив повреждения, унесли в себе его частички, не вставшие на место после возврата шамана в привычную реальность. И теперь плоть, лишенная нематериальной составляющей, отмирала. Конечно, повреждения были нефатальны, общая структура организма мало-помалу регенерировала бы потерянное, но исцелиться на месте без высшей магии было невозможно. А ею порядком уставший после насыщенного дня Келеэль пользоваться не желал.
— Не вини себя, — посоветовал князь, лежащий на кушетке с тяжелым магическим истощением и страшными головными болями, вызванными атаками гипнургов на его разум. Убрать их мог бы Мозг, доставить который в импровизированный лазарет можно было бы за несколько секунд. Но архимаг об этом никому не сказал, считая, что правителю Западного леса полезно немного пострадать, чтобы больше глупостей не делал. — Я тоже сглупил. Не мог догадаться, что мой наставник не мертв, а попросту контужен… но он же не шевелился, и аура была пуста… вот и напал, не подумав.
