Когда-то давно, в детстве, на Зеркальном озере они были так похожи, что сам наставник Айнидейл был в замешательстве: кто из двоих сорванцов был Хельви, а кто Оме. Только с возрастом, когда характеры у братьев сформировались, различать их стало полегче. Если в оружейной комнате был похищен боевой клинок, а затем мешок из-под репы, валявшийся во дворе, был изрезан хитроумным способом, к ответу призывали Хельви. Если кто-то срезал несколько беличьих хвостов с зимней мантии наставника, а ножницы находили в саду возле куста роз, виноват был Оме. Жизнь расставила всё по своим местам, думал Хельви. Теперь-то их не перепутать даже нарочно.
— Мы совсем чужие люди, — сказал после этой встречи король своему наперснику Аспиду и сам ужаснулся этой мысли. — Боги, что же должно было произойти с нами за последние двадцать лет! А теперь, видно, ничего не поделаешь. Я не доверяю ему, он не верит мне. И еще эти ужасные Младшие повсюду. Впервые за пятьсот лет их пустили в Нонг, вот они и шныряют здесь. Зачем только Мудрые настояли на этот мире?
Этот вопрос задавал себе и Хельви с того самого дня, когда после первого боя на Лунной просеке к нему заявился Аспид в сопровождении Вепря и предложил от имени короля Омаса заключить вечный мир между людьми и Младшими. Условия были самыми выгодными: границы империи расширяются до Синего леса, Младшие получают право вести торговлю и заниматься ремеслами в королевстве. Прежний закон короля Хаммеля, который запрещал магическим племенам не только селиться, но и появляться на землях людей, утрачивал силу. Удивление великого канцлера росло по мере того, как озвучивались всё новые пункты договора, который зачитывал ему королевский любимец. Он бы, наверное, удивился еще больше, узнав о том, что Омас был категорически против этого мира. Но напрасно король кричал, что станет посмешищем в глазах союзников и собственных подданных, что нечего начинать воевать, если не готов идти до конца. Маг с железными интонациями в голосе объявил монарху, что заключение мира с Младшими — вопрос не для обсуждения, что это решение Совета Мудрых.
— Король идет на очень большие уступки Младшим. Я не уверен, что мы настолько хорошо проявили себя в ночном бою, что вызвали у почтенного правителя столь сильный страх. — Хельви был готов отклонить предложение о мире, подозревая западню. — Мое войско готово показать королю и его союзникам, насколько хорошо Младшие умеют воевать. После этого мы можем вернуться к разговору о мире. Если в Ойгене, конечно, не откажутся от столь щедрых предложений.
— Король Омас находится не в Нонге, а в лагере возле Лунной просеки, — почтительно, но с едва уловимой улыбкой на лице ответил Аспид. — Он получил гораздо большее впечатление от боевых талантов Младших, чем ты можешь представить, великий канцлер. Несостоятельность союзников из Города царей также сыграла свою роль в изменении намерений монарха.
— Армия Города драконоборцев, которая шла на Гору девяти драконов, разбита наголо, — вмешался в разговор Вепрь и невольно усмехнулся. — Нырок и водяные задали этим подлым людишкам жару. Войску королевства Синих озер едва ли теперь дождаться военной помощи от союзника, хороший мой. Не так уж прозорлив оказался король Омас.
Последняя фраза была сказана Вепрем исключительно для Аспида.
Хельви, который встретил, как считали многие, беглого правителя Верхата довольно снисходительно, лишь кивнул, хотя сведения о победе в битве у Хрустального ручья были приятной новостью. Он понял, что предпочитавший отмалчиваться во время первого своего разговора с Аспидом алхин явно хочет до поры до времени попридержать язык за зубами. К чести великого канцлера, он ни секунды не сомневался, что Вепрь действует исключительно во благо империи. После клятвы, которой они с Вепрем обменялись когда-то на пути из рощ богини Зорь к берегам Хмурой реки, он доверял наместнику как самому себе.
Короткое объяснение, которое дал великому канцлеру Вепрь уже при подъезде к крепости Нонг, полностью подтвердило правоту правителя. Узнав про артефакт, переданный бывшим алхином правительнице Ханемли, и встречу с белым армагом возле башни Ронге, канцлер призадумался и немедленно отправил в Тихий лес Базла и Литока. Конечно, лишаться мага и верного друга даже на время было нелегко, однако Хельви рассчитывал, что они довольно быстро вернутся. В конце концов, в их задачу не входило брать черную башню штурмом — операция, с которой не справились в свое время ни Мудрые, ни войско короля Хаммеля, — а всего лишь осмотреть развалины на предмет обнаружения остатков магических артефактов. Что за армаги бродят вокруг Ронге и почему они скрывают лица маской?
Другой же, не менее важной причиной, по которой великий канцлер отпустил Базла и Литока в Тихий лес, было перемирие, заключенное с людьми. Король Омас уверил брата, что Мудрые целиком и полностью поддерживают столь неожиданное окончание войны, и Хельви был вынужден согласиться — если бы великие маги были против мира, он не продержался бы и дня. Шумное веселье продолжалось в Нонге все дни, пока там гостили Младшие. Подданные короля Омаса, немало напуганные и легендами о страшной нечисти и перспективами затяжной войны, от всего сердца радовались, что кошмары обошли их стороной. Младшие, при более близком знакомстве, не казались уже исчадиями ужаса и смерти, хотя, конечно, ни один добропорядочный крестьянин не уселся бы на одну скамью с альвом. Вдруг старые сказки не врут, и Младший разорвет неизвестно откуда появившимися клыками зазевавшегося человека?
— Правитель, — барон Рошевиа, приставленный к великому канцлеру как сопровождающий и представитель королевской знати, легко коснулся руки задумавшегося на крепостной стене великого канцлера, почему бы тебе не уйти в свои покои? Там тепло, очаг давно разожжен, а на столе дожидается кувшин хорошего вина. На улице довольно холодно. Конец осени — дурное время для прогулок.
— Так считаешь только ты или все подданные короля Омаса? — насмешливо спросил Хельви, мгновенно распрощавшись с воспоминаниями. — В этом случае мне становится более понятно, почему люди пожелали столь скоро заключить мир. Лес в конце осени — дурное место для прогулок, не правда ли? Война в конце осени — дурное времяпрепровождение для правителя и его свиты?
Ему доставляло удовольствие слегка поддразнивать молодого барона, впрочем, великий канцлер никогда не перегибал палку. Более того, когда он видел, что от его вполне невинных шуточек по поводу мира, торопливо предложенного Младшим королем Омасом, у Рошевиа багровеют скулы, Хельви каждый раз не без горечи думал о том, что в королевстве Синих озер есть патриоты посовестливее, чем его родной брат. К чести королевского сановника следует сказать, что он ни разу не сорвался и не позволил себе надуться в ответ на колкости Хельви. И это выгодно отличало Рошевиа от многих подданных самого великого канцлера. После отъезда Базла Хельви всё чаще отсылал своих болтливых сановников прочь. В одиночестве он чувствовал себя спокойным и уверенным в себе.
